Предыдущая публикация
CV (Curriculum vitae)
В три года я сумел язык воспринять.
В четыре - камни я кидал. Дни мои!
Махтумкули
В 2 года я открыл себе белый свет,
В 3 года я узнал имя свое – Рифат,
В 4 года узнал буквы и пытался до 100 считать…
Свою первую книгу я прочел в 5 лет –
И с тех пор не переставал читать…
В 5 лет я похоронил своего отца –
Безымянна его могила в селе Уч-Арал…
Осталась его фотография в пол-лица,
А что такое безотцовщина - я только потом узнал…
С 6 до 8 я жил в интернате,
Не путайте с интернетом, это просто детдом.
Ел макароны с хлебом и спал на железной кровати,
И даже сейчас не хочу вспоминать о том…
А потом к нам, детям, приехала наша мама
И увезла нас всех в благословенную Фергану…
И там, в букваре я читал, как мама мыла раму,
И там я узнавал огромную нашу страну…
С 8 до 16 я учился в 22 школе,
Книги читал на уроках, и со школы сбегал в кино…
Козу Маньку я пас на колхозном поле,
И боксом я занимался на стадионе у Гороно.
В 17 лет когда я стал мужчиной –
Я шел домой, и огромной была луна…
И звезды звенели над всей Ферганской долиной,
И сверкала в ночи, как созвездье, моя Фергана…
В 18 лет я учился в джамбулском пединституте,
И полюбил Гульнару, дочь казахских степей.
И ездил в желтом Икарусе на девятом маршруте,
И пил я «Чимкентское» пиво, и слушал я Yesterday…
И слова мои катались камешками во рту,
И спать не давали мне первые мои петухи…
В 19 лет я приехал поездом в Алма-Ату –
И Олжас Сулейменов слушал мои стихи…
Я воспевал базары, персики и виноград,
Рай обещал любимой – да не пускали грехи.
В 20 лет самолетом я прилетел в Ленинград,
И Виктор Соснора слушал мои стихи…
Черно-белое фото – лицо оттеняет листву,
Молодые глаза добавляют к портрету штрихи.
В 21 самолетом я прилетел в Москву,
И Андрей Вознесенский слушал мои стихи…
В 22 я студент. Alma Mater моя - в Доме Герцена,
Твое горькое имя - не устану тебя вспоминать.
Здесь поэтов – на рубль ведро, и каждому хер цена,
Город-герой Москва, Тверской бульвар, 25.
Ресторан ЦДЛ – Пестрый зал, и буфет, и Дубовый,
И я грузчиком здесь накормляю поэтов своих…
В 23 весь в усах и в джинсах, молодой и суровый,
Выход с черного входа был всегда для двоих…
В 28 – Ташкент. Первый сын и красавица дочка,
Динка-льдинка моя, и Дамирчик-дракончик родной…
Многоточье любил, почему-то не нравилась точка,
И тире я любил, спотыкаясь на запятой…
Распадалась страна. В 32. Распадалась семья, словно «Beatles”.
Беатриче моя, Беатриче – моя – Беатлес!
И все лоси лысели, и в глаза мои щепки летели,
Когда я заблуждался все глубже - в отношений запутанных лес…
(Продолжение следует)
Следующая публикация
Нет комментариев