Помню бабушки чуткие руки

И морщинистых пальцев узлы
Ни покоя не знали, ни скуки,
Что-то тёрли, стирали, скребли.
Заплетали мне крепкие косы.
Голос бабушки, как серебро,
Под мотивы прибрежного плёса
Разливался легко и добрО.
Очень часто бабуля при этом
Надевала пушистую шаль
Белоснежно-молочного цвета
И ажурную, словно вуаль.
Я не помню лица, если честно,
И ухода последний итог.
Только в памяти веется песня:
"Оренбургский пуховый платок".