Предыдущая публикация
Катя из Питера привезла в подарок магнитик на холодильник.
Катя уже взрослая, но она в своём возрасте не знала, что такое Питер, магнитик и холодильник. Незнакомые слова, все три, не вызывали у Кати никаких ассоциаций, настолько Катя педагогически запущена.
Потом Катя оказалась в Питере, на лечении, и узнала про другие города. И это был настоящий стресс. Оказалось, что счастье - это многослойное чувство, похожее на бутерброд из восторга и удивления, а сверху оно тонким слоем покрыто стрессом.
А ещё, оказывается, Эрмитаж - это не город. Вы знали?
Катя родилась 22 года назад с диагнозом Спина Бифида. Сейчас детей с таким диагнозом оперируют внутриутробно, и к моменту рождения они почти здоровы, а четверть века назад такого и в помине не было.
Тогда сразу было понятно, что Катя будет неходячая. Катиной маме подсказали, что от ребёнка можно отказаться. Ведь неходячий ребенок - это очень тяжело. Катина мама, наверное, испугалась этого "тяжело" и написала отказ от ребенка.
- Я тут с маленького возраста, - делится со мной Катя, кивая на детский дом-интернат.
Я хочу порасспросить ещё о её жизни, о том, что Катя любит, но ко мне подбегает мальчик лет десяти, уверенно берет меня за руку и тянет за собой.
Он только что подрался с другим мальчиком за мыльные пузыри, пузыри не отвоевал, но плеснул на себя мыльной водой, а потом стал вытираться грязными руками, и только всё размазал. И в итоге он выглядит чумазым и несчастным, будто он ел песок. Мне хочется вытереть ему лицо, но у меня с собой только телефон, а салфеток нет.
Он меня куда-то ведёт.
- Берегите уши... - говорит мне проходящий мимо воспитатель.
- А что?
- Лёша у нас охотник на серёжки. Мы волонтёрам советуем приходить без них, а то...
- У меня не проколоты уши. Повезло.
Мою руку выхватывает Ромка. Ромка наглый и дерзкий. Он только что активно облизывал свою ладонь, а теперь он крепко держит меня за руку. Я чувствую Ромкины слюни на своей руке и испытываю по этому поводу смешанные чувства. Мне хочется убрать руку и вытереть ее влажной салфеткой, но это неправильно и стыдно, и я так не делаю.
Я замечаю среди толпы детей растерянную молоденькую девушку. Она не похожа на сотрудника детдома, потому что явно находится в сильном смятении: не отрываясь, смотрит на мальчика, который сидит на коляске, а руки его зафиксированы специальными креплениями.
- Ему назначили фиксацию, - прочитал её взгляд воспитатель и решил пояснить. - А то ребёнок сам себя активно травмирует. То ухо вырывал, то язык...
- О господи, - выдыхаем мы с девушкой в один голос.
Потом оказалось, что девушка эта, как и я, в первый раз пришла. Она - волонтер. Решила попробовать помочь. Посмотреть. Возможно, будет ходить сюда регулярно в будущем. Но увиденное её явно шокирует, и она изо всех сил держит лицо.
Откуда я знаю? Оттуда: я занята тем же.
- Извините, а когда будет селёдка? - спрашивает вихрастый мальчик у директора.
- Будет, дорогой, скоро будет. К июлю будет...- обещает директор Женя, а мне тихонько поясняет. - Я же только в январе пришла. Тут им из рыбы раньше давали перемороженый минтай. Потому что по деньгам надо было уложиться в 233 рубля в день. Поэтому из рыбы дети пробовали только минтай, а из фруктов - яблоки. Яблоки жутко твёрдые, а у этих детей от недостатка витаминов и заботы - почти ни у кого нет здоровых зубов. Им эти яблоки не угрызть...
- А теперь?
- Мы сейчас активно пытаемся разнообразить им рацион. Дети уже и бананы, и апельсины, и ягоды пробовали, и шиповник.
- А когда селёдка, Жень?
- Скоро, на этой неделе... А яблоки мы теперь блендерим, нашли два блендера. И запекаем...
Да. Селёдка - не минтай, у неё ярче вкус, а для детей это целое приключение - новый вкус.
Женя, конечно, удивительная. "Подвижник", - сказали мне про неё. Это когда человек живёт своим Делом, дышит им без выходных. Женя взялась за интернат. В том смысле, что её не пугает объем работы, а за каждого ребёнка, как за своего, душа болит.
- Это сейчас здесь зелено и ярко. Кустики, цветочки и ягодки. И сразу кажется, что тут - хорошо и весело, но... - Женя останавливается и проникновенно смотрит мне в глаза. - Зимой здесь полное ощущение тюрьмы, понимаешь?
Женя - директор Арзамасского ДДИ "Маяк". ДДИ - это аббревиатура, расшифровывается как детский дом-интернат. Тут живут самые сложные дети с умственной отсталостью, с ментальными и психиатрическими диагнозами.
От них отказались родители: от кого-то ещё в роддоме, а кто-то успел пожить с мамой и папой (а чаще без папы), но потом мама не справилась с этим испытанием и всё же отдала ребенка в интернат.
Я говорю это безоценочно. Ну, стараюсь во всяком случае. Решение отдать ребенка - останется с человеком навсегда. Это огромный груз, взятый на душу, и люди принимают это решение порой на пределе отчаяния, а порой - просто от неспособности нести ответственность даже за свою жизнь, не то что уж - за больного ребенка...
Мы с Женей идём к детям на прогулку, но по пути она успевает рассказать мне, что когда-то тут жило около пяти сотен человек детей.
А сейчас - 100.
Я хочу спросить, где остальные, но боюсь услышать ответ. Молчу.
Но Женя словно понимает это и сама отвечает на незаданный вопрос.
- Расформировали. Тех, кто посохранее, забрали в другие интернаты. У нас остались самые сложные...
Становится понятнее, почему меня попросили приехать именно сюда. Просто в Арзамас ехать 6 часов от Москвы, и по пути есть другие ДДИ, а меня позвали именно сюда.
"Самые сложные", - хмуро думаю я.
У меня холодеют руки. Если честно, мне очень страшно. Я боюсь расплакаться , когда увижу детей. Или хлопнуться в обморок. Или...
Не знаю, что ещё... Меня успокоили, что это нормальная реакция для новичка. Люди реагируют по-разному, и любая реакция - приемлема.
- Рядом у нас тут Дивеево, - рассказывает Женя. - Намоленное место. Однажды Патриарх Алексий (он тогда ещё не был Патриархом) ехал в Дивеево, заехал в наш интернат и увидел детей, которые лежали прямо на панцирных сетках... Матрасы были все прописаны и сушились. И он увидел этих детей и купил сюда матрасы...
- А сейчас нужны матрасы?
- Нужны подушки, специальные, для тяжелых детей, паллиативных. Из-за деформаций и контрактур у таких детей всегда что-то болит, подушки помогают лежать им так, чтобы было не больно...
На самом деле, как бы всё это не было страшно, это уже перемены к лучшему. Как минимум, тот факт, что в ДДИ можно попасть. Попасть и увидеть всё своими глазами. Раньше это было запрещено. Как тюрьма прямо раньше было, и легенды всякие страшные ходили про это место.
Но теперь пришли новые люди, которые сказали: "Ну нельзя же так, мы же не звери". Эти люди голосуют за открытость таких систем, и готовы пустить внутрь всех, кто хочет помочь.
- Нам очень нужны волонтёры, очень, - говорит Женя. - Только непринудительные. Не те, кого, скажем, от колледжа направили. Заставили фактически. А осознанные... Можно приходить к нам и стать для любого ребенка Личным Другом. Вот у Ромки уже есть личный друг. Видишь? Она привезла ему кепочку...
Я вижу женщину лет сорока, которая гладит Ромку по ладошке, а тот улыбается. И на нем новенькая кепочка от солнца. Очень ему идет.
Можно приехать и стать лучшим другом для, скажем, Кати. Той самой, которая уже видела Питер. Рассказать ей про города и про глобус. Или про магниты и их действие. Или про холодильник и пылесос, например. Или для любого другого ребенка.
- Еще нам люди нужны, - вздыхает Женя. - С персоналом, с людьми - катастрофа. Потому что зарплаты небольшие. Нянечки, например. У них меньше 30 тысяч зарплата. Уборщицы... 21. Много кто нужен. У нас много вакансий. Не горят желанием люди у нас работать. За глаза называют нас "дурдом".
- А ещё, Жень, чем можно помочь?
- Ну и деньги, конечно, нужны. Деньги могут столько наших проблем решить, столько судеб облегчить!
- Деньги, чтобы улучшить детям жизнь?
- Знаешь, по-хорошему, если бы я отвечала за этот вопрос, я бы не улучшайзингом занималась, а все силы пустила бы на то, чтобы детей забирали в семьи. Я видела лучшие ДДИ и ПНИ в России и понимаю, что даже если создать лучшие из возможных условия, ничего и никогда не сравнится с семьей, с заботой, с лаской... с тем фактом, что у тебя есть твой личный человек, которому не плевать, как ты спал, как ты ел...
Да, про "как ты ел" прям вот отдельно скажу.
Раньше нянечка - одна замученная женщина на десяток сложных детей - чтобы накормить их, замешивала в одну тару первое, второе и третье, и все это заливала в рот ребенку. Иногда даже не до конца остудив, обжигая горячим гортань.
И дети ощущали кормление как пытку.
В 21 веке.
Сейчас вы, читая эти строки, испытываете, наверное, возмущение? Как так можно!
Это справедливое возмущение, но.
Понимаете, сложная ситуация с ДДИ по всей в стране. Маленькие зарплаты персонала за реально тяжелую работу, перемороженый минтай на обед. Женя была в десятках ДДИ, говорит не с чужих слов, а по факту, то, что видела своими глазами.
Я вот попала туда и сразу внутри загорелась мысль: "Надо что-то делать! Надо что-то делать! Надо что-то делать!" И полыхала, полыхала. А потом я вернулась в свою нарядную жизнь, она меня затянула сотней важных дел. А они остались в своей.
Вот вы готовы ломать эту систему и идти работать за двадцать с лишним тысяч рублей в месяц, ежедневно обеспечивая индивидуальный заботливый уход десяткам сложных детей? Тем, кто не скажет спасибо, тем, кто, возможно, даже не оценит ваш подвиг, тем, кто может укусить, закричать или перевернуть тарелку и бросить её в вас?
Я не ищу оправданий, я не ищу виноватых, я ищу выход...
И малодушно признаю: я вот не смогла бы.
Это маленький будничный подвиг, и я на него не способна.
- Жень, почему ты тут?
- Потому что могу и хочу помочь тем, кому и так несладко.
- Хочешь сделать сладко?
- Хотя бы небольно для начала. А потом уже сладко. И уютно... Знаешь, тут жестяная посуда, как в тюрьме. Дети, когда едят, звук такой противный, ложкой шаркают... Ну реально, как в тюрьме. Я мечтаю посуду сменить, обуютить как-то... Чтобы хоть немножко было похоже на дом... - мечтательно говорит Женя.
А у меня перед глазами стоит мальчик.
Дима, кажется. Дима не хотел садиться за стол, вот ни в какую. А есть - хотел. И никто не заморачивался раньше - Диме наливали еду в жестяную миску и ставили на пол. И он ел, как собачка. С пола лакал.
Когда пришла Женя, она стала наводить свои порядки. И говорит:
- Ну, ребят, ну что мы творим... Ребенок с пола ест...
- Ну не хочет он со стола!
- Не хочет - значит, надо что-то придумать...
И они нашли маленький декоративный раскладной столик для завтрака в постели.
И сейчас Дима ест за таким маленьким столиком, который пока ему по колено, и ест внаклонку, но уже не на полу, и они планируют и дальше повышать планку...
Это очень нужная планка.
Планка человечности.
Любой читающий этот текст человек может тоже поучаствовать в этом процессе и помочь.
Если вы хотите заглянуть в ДДИ в качестве волонтера и потенциального Личного Друга для какого-нибудь ребенка, то звоните/пишите:
Евгения телефон +7-980-156-72-21
Если вы хотите работать здесь, то на сайте Арзамасского ДДИ "Маяк" есть все вакансии: https://ddi-arzamas.ru/vacancy Если вы хотите помочь детям деньгами на приобретение специальных ортопедических подушек, прочих важных немелочей, обуючивающих их жизнь, то это можно сделать вот тут: https://regionzaboty.ru/donate_pillows_arzamas Я крайне редко прошу о лайках, репостах и комментариях, но сейчас тот самый случай, когда попрошу. Пожалуйста.
Следующая публикация
Нет комментариев