Предыдущая публикация
В России исчезли нобелевские лауреаты, великие герои и великие провозвестники.
Такая целлулоидная Россия, гремящая, как попугай, в который насыпали горох, вдруг очнулась и клюнула Запад в его пухлую руку — в ту, что стиснула горловину русской истории. Россия вдруг задышала, стала кашлять, хрипеть, выталкивать из себя кляп, забитый ей в горло.
Сегодня воюющая, окровавленная Россия преодолевает диверсию. Ремонтирует подорванную русскую государственность. Изгоняет продажную элиту. Запускает заново русские конвейеры. Торопит учёных сделать новые открытия. Побуждает поэтов писать победные стихи, а певцов — петь победные песни.
Мучительно догонять уходящий поезд истории. Мучительно посылать ему вслед русский застоявшийся бронепоезд. Трудно, сидя в стреляющем танке, доказывать теорему Ферма. Трудно, участвуя в контрбатарейной борьбе, создавать квантовый компьютер. Трудно под ударами "Хаймарсов" писать рублёвскую "Троицу". Но приходится. У России нет другого выхода. Воюя, мы должны ликвидировать последствия диверсии, отловить диверсантов, которые всё ещё сыплют песок под колесо русской истории.
Сталинград не вернулся на карты. Но, стёртый с бумажной карты, он никогда не исчезал с карты русской истории. История великая, сумрачная, жестокая и ослепительная — она победная, лучезарная. Её творят физики в своих лабораториях, создающие новую теорию взрыва. Творят рабочие ночных смен, погружающие в танковое нутро новые двигатели. Творят раненые сквозь окровавленные бинты, стеная в полевых лазаретах. Творят поэты, слыша рифмы своих стихов в свисте реактивных снарядов.
Диверсанты хотят вернуться. Хотят добить Россию, сделать контрольный выстрел в голову.
Государство Российское, будь стальным, непробиваемым для пуль, будь панцирем, защитой божественного драгоценного сада, именуемого Россией. Мы — садовники, а не лесорубы. Это у американцев гаубицы — "Три топора". А у нас не топоры, а цветы: "Акации", "Гиацинты", "Гвоздики".
Следующая публикация
Комментарии 1