Оля мечтательно вздохнула и с благоговением открыла потрёпанный журнал мод, который хранила с подросткового возраста.

Страницы были заложены разноцветными стикерами, некоторые загнуты на уголках.
— Вот такое, воздушное, будто из облаков, и с бантом тут, — она ткнула пальцем в глянцевую страницу, — и чуть-чуть цветка, но чтобы не перебор, и чтобы рукава как у принцессы Дианы…
Продавщица поджала губы и посмотрела на Олю с таким выражением лица, словно она попросила её сшить костюм для полёта на Марс. Это был шестой свадебный салон, который они с мамой и подругой посетили за сегодня. Все платья, которые Оля примеряла, категорически не совпадали с изображением её мечты.
— Оля, ну не Москва у нас здесь, и не сто салонов, не найдём мы тебе платье мечты! — вздохнула Марина, демонстративно плюхнувшись в кресло и вытянув ноги. — Мои мозоли уже обзавелись собственными мозолями.
— Или надо в Москву махануть, или самой творить, — поддержала мама с ехидной улыбкой, многозначительно поглядывая на дочь.
Оля замерла, будто её осенило. В глазах появилась та самая опасная искра, которую её мама знала с детства — предвестник авантюр и приключений.
— А чего я, зря что ли купила машинку? — Оля подбоченилась, оглядываясь по сторонам так, словно бросала вызов всему швейному миру. Сошью! Вот увидите, именно такое, как в журнале!
Мама с Мариной обменялись понимающими взглядами. Последний раз Оля проявляла такой энтузиазм, когда решила сделать капитальный ремонт в ванной самостоятельно, вооружившись видеоуроками из интернета. Итогом стал не только внеплановый ремонт у соседей снизу, но и полугодовая семейная шутка про “водопад имени Ольги Андреевны”.
— Идея, достойная приключения! — отрезала мама, незаметно подмигнув Марине. — Я даже помогу с выкройкой.
* * *
Тканевый рынок встретил их пёстрым разнообразием материалов и продавцами, готовыми уговорить купить всё и сразу. Оля стояла перед прилавками, напоминая ребёнка в кондитерской — глаза разбегались, руки тянулись ко всему подряд.
— А это что за материал? — спрашивала она, поглаживая нежную ткань.
— Жемчужная дымка, — важно ответила продавщица. — Последний писк моды, из Милана привезли.
Через два часа Оля всё ещё не могла выбрать между “жемчужной дымкой” и “шампань нефритовой”.
— Может, возьмёшь обе? — предложила Марина, украдкой поглядывая на часы. — На всякий случай.
— А ведь ты права! — Оля просияла. — Если одну испорчу, будет запасная!
— Или можно сделать двойное платье, — съехидничала мама. — Как у тех принцесс, которые срывают верхнее, а под ним — другое. Будет эффектно.
Оля, не заметив сарказма, восторженно захлопала в ладоши:
— Мама! Ты гений!
Продавщица в уголке рынка, торгующая фурнитурой, сама не понимала, как оказалась втянутой в получасовую лекцию о различиях между сортами кружева. Оля вещала с увлечением профессора, хотя ещё вчера не могла отличить батист от шифона.
— Девушка, — шёпотом спросила продавщица у Марины, пока Оля перебирала образцы, — она у вас всегда такая… увлечённая?
— Это ещё цветочки, — подмигнула Марина, доставая телефон. — Вы не видели, как она прошлым летом решила выучить корейский за неделю. Кстати, не возражаете, если я запишу на видео? Для истории.
* * *
Квартира Оли преобразилась. Вместо привычного уюта появился творческий хаос — повсюду лежали отрезы ткани, журналы, нитки и прочие швейные принадлежности. На полу гостиной расстилалась огромная бумажная выкройка, подозрительно напоминающая контур их коврика из коридора.
— Василий! — взвизгнула Оля, заметив, как рыжий кот устроился на куске дорогущего кружева. — Это не лежанка! Костя, убери немедленно этого диверсанта!
Костя, жених Оли, флегматично оторвался от ноутбука и осторожно двинулся в сторону кота, стараясь не наступить на разложенные повсюду булавки.
– Может, всё-таки в магазине купим? – осторожно предложил он, всё-таки наступил на булавку и подпрыгнул чуть ли не до потолка.
– Ты что! Это будет эксклюзив! – возмутилась Оля, одновременно пытаясь начертить выкройку. – Такого платья ни у кого не будет!
— Искусство требует жертв, — отозвалась Оля, пытаясь продеть нитку в иголку машинки. — Пожалуйста, просто убери кота.
Через три дня кропотливой работы (и пять просмотренных онлайн-уроков по шитью) Оля торжественно продемонстрировала первый готовый элемент — рукав.
— Ну как? — спросила она, гордо вертя рукав перед мамой, Костей и Мариной.
Все трое синхронно склонили головы набок, словно пытаясь рассмотреть предмет под правильным углом.
— Это… хм… интересно, — осторожно сказала мама. — Только почему кружево заканчивается на локте?
— Потому что оно закончилось! — развела руками Оля. — Я не рассчитала.
— А что со вторым рукавом будешь делать? — деловито поинтересовалась Марина, снимая всё на камеру.
— Я уже придумала! — воскликнула Оля. — Мам, у тебя есть что-нибудь кружевное белое? Срочно нужно!
— Только тюль с кухонного окна, — ответила мама. — Но он, конечно, не подойдёт…
Оля издала странный звук — нечто среднее между победным кличем и отчаянным вздохом:
— Снимай тюль!
– Оленька, ты уверена? – мама спросила с тревогой.
– Мам, это будет винтажный элемент! Сейчас это модно – микс стилей!
Когда Костя вернулся с работы на следующий день, его встретил второй рукав, странно похожий на занавеску с маминой кухни.
— Оля, — осторожно начал он, — а почему один рукав кружевной, а второй как будто…
— Это асимметрия! — гордо заявила Оля. — Тренд, понимаешь.
Костя молчал. Мудрый мужчина.
* * *
День первой примерки настал неожиданно. К тому времени на полу спальни лежало нечто, отдалённо напоминающее платье — если сильно прищуриться и включить воображение.
— Ну, помогите мне надеть, — скомандовала Оля, разыскивая в ворохе ткани то, что должно быть верхом.
Полчаса спустя она стояла перед зеркалом. Платье сидело так, будто его создатель никогда не видел человеческого тела — застёжка оказалась там, где должен был быть боковой шов, подол тянуло к земле на одной стороне, а декоративные цветы, пришитые накануне, оказались прямо на линии талии, создавая впечатление, что у невесты вырос сад прямо из бока.
— Ой, — только и смогла выдавить мама.
— Ыыыы, — издала нечленораздельный звук Марина, спрятавшись за телефоном.
Костя деликатно промолчал, но его брови говорили всё за него.
— Ну что? — Оля крутилась перед зеркалом. — По-моему, уже похоже на платье, да?
— На платье… определённо, — осторожно подбирая слова, ответила мама. — Только, знаешь, я всегда считала, что у платья должны быть верх и низ, а не три середины.
Марина уже не могла сдерживаться и тихонько подвывала от смеха.
— Давайте устроим модный показ! — вдруг предложила мама. — С дегустацией тортика “за смелость”. Олечка пройдётся по коридору, а мы будем аплодировать.
Импровизированный показ мод превратился в настоящее комедийное шоу. Оля величественно шествовала по коридору, поворачиваясь то одним, то другим боком, а платье, казалось, жило собственной жизнью — кусок подола волочился за ней как шлейф, один рукав (тот, что из кухонного тюля) торчал сильнее другого, а общая конструкция выглядела так, будто её собирали в темноте.
— Браво! — кричала мама, хлопая и смеясь одновременно.
— Это нечто! — вторила Марина, не выпуская из рук телефон.