А знаете как эта точечная помощь оказывается? Звонит или пишет подразделение. Просят Мавик, броники, шлемы, тепловизоры… Кто - что… А вот теперь я расскажу саму сцену. Договариваемся, что встретимся в условленной точке. Возле метро Дубровка. Человек звонит, говорит: - я приехал раньше немного, дождусь, вы только не волнуйтесь, как сможете, приезжайте. Раньше, это на 4 часа! Я думаю, волонтер, наверное есть чем заняться. Все извиняется. Просит не переживать. Снова просит прощения, что помешал. Бросаю все, еду, но это все равно с учетом эфира, время. Приезжаю через два часа. На парковке стоит весь «избитый» уазик, в нем вцепившись в руль боец. Прямо с ЛБС, в чем был, в том и отправили.
Молимся за Белгород Большая Россия! Мы кричим из Белгорода! Не просим помощи, сочувствия, денег, жалости. Мы просим молитв! Мы белгородцы, и нам страшно, смертельно страшно. Огромный, красивый, чистый, любимый, светлый город стирают с лица земли, и людей вместе с ним. Мы забыли о спокойных прогулках, забыли о походах в магазины, парки, кафе, школы, садики, и даже больницы. Мы забыли о свиданиях. Мы не смотрим прогноз погоды, потому, что это не имеет смысла. Всё равно, знаешь, что новый день проведешь дома. Целый день в голове звенит молитва: "Господи, помилуй!", " Господи, спаси!", "Господи, пусть от этого обстрела никто не пострадает!", " Богородица, заступись за нас!", "Ангелы Храни
Кто победить не смог на поле боя, Тот безоружным подло в спину бьет, Москве сегодня ночью нет покоя, И вой сирен на части душу рвет. Пылает адом крыша Крокус Сити, А с нею ненависть съедает изнутри! И чей-то крик: «О, Боже, помогите!» И звон стекла… и выстрелы вдали… Кем надо быть? Какой трусливой тварью, Чтобы стрелять невинного в упор?! Живое сердце рвать горячей сталью, Совсем бездушно дергая затвор. Лишь черный дым над зданием клубится, А нужных слов в ответ не подобрать… Крепись, народ. Держись моя столица. Им все равно нас всех не запугать!