СЛАВА СЭ: Муки отцовства Маша ходит в школу с какой-то радостью. В речи её зачастили слова-паразиты: Никита, Денис и Матвей. Возвращается ещё трезвая, но уже с голыми ногами. А у меня даже ружья нет. В детстве она носила домой каких-то жалких котят, кругом больных. Боюсь, жениха принесёт такого же. Ради нормального кандидата я готов вмешиваться в выборы и устроить революцию. Маша – фантастический лодырь. Скорей всего, её вернут домой прямо в свадебной упаковке. Мне за неё радостно и стыдно. Я показывал дочери, как выглядят швабра и пылесос, два слагаемых женского обаяния. Учил её готовить. Предложил рецепт щей, не требующий мелкой моторики. Открыл удивительный мир кипятка и кислой капусты.
Однако жила была в далекой тундре девочка, и звали ее Красная ушанка.
Однажды мама напекла лукошко тюленьего жира, натопила бидончик рыбьего жира и сказала: отнести однако бабушке, которая живет за тундрой. За ночь как раз успеешь, ночь-то полярная. Надела Красная ушанка лыжи и побежала по тундре, напевая песенку о том, как она идет к бабушке. (Песенку Красной ушанки слушайте завтра на волнах нашего радио с восьми утра до одиннадцати вечера.)
Подслушал эту песню песец, прибежал к бабушке, проглотил ее, а сам лег посреди чума.
Пришла Красная ушанка и спрашивает: однако бабушка, почему у тебя такой большой хвост? Однако чтобы пол в чуме подметать, - отвечает песец.
Однако, бабушка, а почему у