"Другой для вас судьбы я не имею.
Цените эту и не нойте зря!"
Тут ангел вдруг нахмурился сильнее
И оторвал листок календаря.
Он тут же взял метлу, заторопился,
А под ногами много тех листков...
"Вот чей то календарик завершился,
Никто к такому не бывал готов.
Я просто за спиною наблюдаю…
И есть, поверь, причина поседеть.
Зато с тобою я не унываю.
Ты не меняйся, будь такой и впредь...
Вот видишь, это жалобная книга,
Нытьё людское сохраняю там.
Они не ценят солнечного мига.
И счастья – просыпаться по утрам.
А ты вставай, целуй лучи рассвета.
И кофе пей под пенье нежных птиц.
Доверив Богу все свои секреты,
Ты душу разливай внутри страниц.
Но не ищи другой заветной доли.
Старость… Она такая…
Светит в окне ночник…
Память свою листая,
Плакал седой старик…
Выросли дети, внуки…
Правнуки подросли…
Эти в морщинах руки
Стольких во тьме вели…
Стольких в беде спасали,
Не попросив взамен…
Спрятаны в шкаф медали.
Дом – равнодушный плен…
Кажется, что же надо?
Тёплая есть еда,
Близкие люди рядом,
Список лекарств, вода…
Только ему казалось,
Будучи молодым,
Что вот такая старость
Не уживётся с ним…
С фронта его ребята
Снятся ему во сне…
Смелым он был солдатом
В прошлом, на той войне…
Старости не боялся…
Только с годами сник…
Будто один остался
Средь молодых старик…
Посеребрило время
Старенькие виски…
Вроде он здесь, со всеми…
Что же так
Скандалов, как огня, она боится,
Усталая, стареющая мать…
Ссутулившись, всегда на помощь мчится,
Готова и встречать, и провожать.
Её опека просто раздражает!
Её расспросы — лишние порой.
Её невольно внуки обижают,
И дети повторяют: «Дверь закрой!»
И всем она участием мешает,
Ложится поздно и встаёт чуть свет.
Хлопочет, суетится, всё решает,
Пытается всё время дать совет.
Навязывает в пост свои рецепты,
То вдруг не так стирает «автомат»,
То переложит книги и конспекты,
То реплики вставляет невпопад.
Тревожится, когда приходят поздно,
О Боге затевает разговор!
И Библию листает так серьёзно,
И в церковь ходит с некоторых пор.
Но день настал и... в доме стало пусто.
Её тог