Предыдущая публикация
Баба Зина и гусь Василий.
А вы верите в реинкарнацию?
Наталия Зыбина
Вы верите в реинкарнацию, переселение душ? Я вот верю с некоторых пор. Совсем недавно умер наш пес, которому было почти 10 лет. Эту потерю мы переживаем до сих пор, но…
Наверное, где-то через неделю после произошедшего ко мне подошел мой шестилетний сын и сказал: «Мама, ты можешь больше не плакать, потому что наш Бумка „переродился“ и уже ждет нас! Весной мы поедем за ним в питомник». И говорил он это настолько уверенно, спокойно и убедительно, что я поверила (!!!) в «перерождение». Ведь не зря же говорят, что дети «слышат» и знают больше нас, взрослых, нам нужно чаще к ним прислушиваться.
В связи с этим вспомнилась весьма мистическая история из жизни, точнее, из детства…
Баба Зина была одной из многих сельских пенсионерок, которая, похоронив мужа, осталась одна. Беда в том, что женщина, которой Бог не дал деток, осталась совершенно одна. Из небогатого хозяйства были у бабы Зины куры-несушки (штук с пяток), старый петух, коза, да старая гусыня, у которой появился один очень слабый гусенок вскоре после похорон.
Гусенка она забрала из сарая в дом и, заворачивая в кусочек марли хлебные крошки, замоченные в козьем «кисляке», кормила его, пока он не окреп. У гуся и имя появилось. Назвала она его в честь мужа — Василием. Чудная, скажете? Возможно… Но так ей казалось, что она была снова кому-то нужна, пусть даже гусенку.
Шли годы… Гусенок Васька превратился в красивого белого гуся Василия. Жили баба Зина и гусь Василий, что называется, «душа в душу». У гуся, в отличие от его покойного тезки, преимущества были: не пил, не матерился, с отличным чувством юмора (на все ее шутки он заливисто га-га-гакал), был отличным охранником (в основном, от соседских мальчишек в саду), защитником (на улице никто, кроме женщин и детей, не мог приблизиться к бабе Зине ближе положенного, с точки зрения гуся).
С ним можно было поговорить о самом-самом, например, о детях, которых не было. Причем гусь Василий все внимательно слушал и, когда хозяйка срывалась на тихий плач, вставал из своего ящика из-под яблок, стоящего в сенях (гусь Василий жил в сенях дома), бережно устланного душистым сеном, подходил к женщине, беззвучно гладил ее руки своей длинной шеей и аккуратно пощипывал…
Односельчане, давно привыкшие к «чудной парочке», уже не обращали внимания и в снег, и в зной на важно семенившего гуся рядом с бабой Зиной в магазин, правление колхоза, почту, амбулаторию. Посмеивались иногда: «Твой-то и с того света тебя, Зина, без присмотра не оставляет…»
Однажды у бабы Зины беда приключилась — чуть не погибла она… Затопив углем плиту, не заметила, что дым стал в доме собираться. Забил тревогу гусь. Он выскочил на улицу и истерично громко га-га-гакая и шипя бился в ворота и калитки соседей. На зов гуся Василия прибежал один из соседей, дед Тимофей, который, к счастью, еще и печником оказался. Бабе Зине и первая помощь была оказана, и дымоход в печи почищен.
С тех пор завязалась дружба между женщиной и мужчиной, которой гусь Василий был очень не рад, несмотря даже на счастливое спасение хозяйки. Все лето дед Тимофей не оставлял бабу Зину без внимания и посильной помощи, а осенью, смекнув, что «благословения» нужно просить у гуся, пришел с полной корзиной столь любимых гусем больших ароматных красных яблок. Зинаида угощалась, а гусь, гордо запрокинув голову, ударил крылом корзину и ушел на задний двор.
Дед Тимофей снова и снова приходил навещать гуся и Зинаиду с красными яблоками и предложением «сойтись». И вскоре гордый страж сдался. Рождество баба Зина и гусь Василий встречали в доме деда Тимофея…
Следующая публикация
Нет комментариев