Евгений Бригида. Скриншот его видеоролика
Например. Заставил чинуш во всем Назаровском районе пересмотреть свое отношение к вывозке жидких бытовых отходов. Раньше со всех школ (10 населенных пунктов) отходы сливались за оградой: вывезли из школы или садика за деревню и — в канаву. Проводил акции, останавливал машины, снимал всех причастных к этим безобразиям. В итоге власть нашла деньги, и теперь все отходы жидкие вывозятся в район. Также со своим товарищем мы в один прекрасный вечер
поймали, застукали с поличным, как председатель Совета депутатов Назаровского района нарушала законодательство: она работала на постоянной основе, получала деньги как председатель совета, но она работала еще в четырех местах, можете себе представить?
Мы ее поймали в степновской больнице, она там еще работала сторожем ночью, подрабатывала. Ну, это скандал, прокуратура вмешалась, и она была отстранена от должности председателя. Сняли.
Опять давление на меня, опять угрозы. Мне, моей семье. Но это меня не останавливало. Я шел до конца, добивался, рассказывал, что творится вокруг меня и нашего района. Но тут в нашу жизнь ворвалась специальная военная операция. С первых дней я был против этой ***, я называю это ***, и мои публикации, мои высказывания о ней, этот мой выбор оттолкнули от меня очень многих людей, которые раньше находились со мной как бы по одну сторону баррикад. Но я с этим смирился — у людей свое мнение, а у меня свое. Несколько раз меня пытались привлечь по 20.3.3 (статья КоАП РФ «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил РФ»), где-то получалось, где-то нет, где-то в суде дела разваливал. Госпожа Ампилогова, уже будучи депутатом заксобрания края, на меня писала и через край, и через прокуратуру. В один момент я отбился, а во второй — уже нет, присудили штраф в 30 тысяч. Также я участвовал в митингах разных, в Красноярск ездил, всегда поддерживал оппозиционные силы, но не кого-то лично, просто был оппозиционер.
В феврале прошлого года власть зашла на меня со стороны уже ФСБ. Меня вызвали в прокуратуру, я поехал в Назарово, и меня уже эфэсбэшники на въезде в город пасли — и, как говорится, мордой в асфальт. Началась у меня уже эпопея с ФСБ. Обыски, изъятия аппаратуры, предъявления мне, что я подозреваюсь по 280-й (статье УК), что меня осудили по 20.3.3 (статье КоАП РФ). В апреле меня уже вызывали в Ачинск, в ФСБ, и там под роспись я ознакомился, что на меня возбудили дело по статье 280, часть 2 — экстремизм. Основанием для этого стал мой видеоролик «Козлы-провокаторы» в ВК.Вкратце расскажу, о чем я в нем говорю. Когда началась [частичная] мобилизация, у нас в деревне начался кошмар для родителей: власть кинулась с пеной у рта развозить повестки, нахрапом людям вручали, ребятишкам — я называю их так, это дети все равно. Сын мой старший с нами не проживает, бабушка вышла днем, сказала, что его нет. Они давай от нее требовать номера, вели себя по-хамски. Она сказала: ничего не буду давать, идите лесом. Эти господа приехали потом ночью, потом еще приезжали с полицией. Искали моего сына. Возможно, это была месть. Они были зациклены на том, чтобы хоть каким-то способом моего Егора забрать. Именно по [частичной] мобилизации.
Ну, состоялся вечерний с ними разговор на повышенных тонах. Я как родитель защищал своих детей.И вот я просто доношу мысль, что, защищая своих детей, я попал под 280-ю. Сейчас будет судебное заседание. Такие дела.***В среду Евгений, выражая отношение к предъявленному обвинению, говорит в суде о последних событиях в своей жизни то же. Добавляет:— Критика не всем нравилась, мог применить грубые слова, ругался. Признаю. Привлекал внимание к проблемам моего общества. Общества, в котором живу я. В котором живут мои дети. В котором живет моя мама. Прошлое, настоящее и будущее.В конце речи Евгений спрашивает, почему никто не исследовал сказанное им, заданный им вопрос в контексте вопроса, ранее заданного Соловьевым. Причем, говорит Бригида, никто не обращает внимания, что он-то оставил вопрос без ответа. В отличие от Владимира Рудольфовича. «Почему не был осужден Соловьев?» — снова спрашивает Бригида. И говорит:— Как я читал, преступление, предусмотренное статьей 280, совершается только с прямым умыслом и с намерением побудить других лиц к осуществлению экстремистской деятельности, совершению действий. Должно быть намерение побудить других лиц к осуществлению экстремистской деятельности. Я считаю, что для моей виновности не хватает совокупности всех обстоятельств содеянного, не был учтен контекст, данные моей личности […]. Уважаемый суд! Я не экстремист!
Судья Иванова по собственной инициативе ставит вопрос о возвращении дела прокурору (для устранения препятствий его рассмотрения судом — ст. 237 УПК):
в обвинительном заключении не приведены мотивы, цели преступления, какими руководствовался обвиняемый, форма вины, при наличии умысла — его вид, установление которого обязательно по делам экстремистской направленности.
Защита не против и оставляет этот вопрос на усмотрение суда. Гособвинитель, само собой, возражает.
Судья уходит и после перерыва объявляет: вернуть дело прокурору.
Добавлю: сын Евгения Егор — не на СВО, в рамках частичной мобилизации его не призвали. Несмотря на то что — очевидно — хотели.
Комментарии 3