Перед Пасхой мы с бабушкой всегда приводили в порядок дом. Уборка называлась не генеральной, а пасхальной. Во рту сразу ощущался вкус пасхального кулича, и убирать становилось еще радостнее. С люстры снимались подвески – пластмассовые, но после полоскания в мыльной пене, сияющие хрусталем. Мылись до блеска окна и зеркала, протиралось содержимое серванта, а шторы менялись на более легкие и светлые. И перед Пасхой наступало время какой - то особой неспешной внимательности. Бабушка, казалось, вслушивалась в саму себя, двигалась тише, и в самом доме становилось как-то тише, казалось, что разговоры текли медленнее, их было меньше, и все чего-то ждали. Дом убирался теперь поэтапно, но основательно