Предыдущая публикация
Пророчества богини Умай
Я не мог понять, зачем я здесь. Ведь есть много общественных, государственных, частных компаний, которые призваны проводить акции, мероприятия по проведению работ, которые будут поддерживать и пропагандировать реальную политику в жизни государства.
Но, похоже моя Вера сделала выбор, чтобы донести Силу Духа, Веры, именно Сейчас, именно Сегодня, именно в наши дни, Веру, которая была во многом утеряна во времена христианизации народа и атеизма.
Но сегодня не время раскола. Сегодня время объединения, и любые поползновения относительно Веры, приведут к ещё большему расколу общества. Всё во имя Победы. И здесь уже этот вопрос должен уйти на второй план.
В День богини Ымай, жена убедила съездить на священную гору, чтобы провести обряд поклонения богине, и прошения благословения в это тревожное время.
Поляна уже была занята общественной организацией, горели костры, стояли котлы. Они должны были приехать чуть позже.
Когда мы уже поставили палатки, подъехали наши единоверцы с Аскиза. Было тихо, с утра прошел очищающий дождичек, погода благоволила…
Когда наш хам-шаман начал проводить обряд защиты, чтобы не навлечь на неискушенных недобрые силы, к палатке подошла хам из Аскиза. Они (хамнар) немного переговорили и разошлись.
Оказалось, что было предложение провести совместный обряд, но аскизяне не приняли… Похоже и здесь мы разошлись в понимании единства действия. И здесь решили показать свое величие…
Кузнец-нымысчы (помощник шамана-хама) уже провел все подготовительные работы, «что-то «отстучал», приготовил навар для очищения, приготовили новое кострище (предыдущее оказалось под котлами, что говорило о незнании, что эти очаги, было местом проведения обряда) …
Яств для богов было много (по моим меркам), хотя в это время можно было приготовить и побольше. Как сказал хам, они любят всё. Некоторые с удовольствием даже «потребляют» пиво.
Стол поставили возле места для обряда. Оказывается, нымысчы уже приготовил и березку, которую обложил камнями.
Всё было готово.
Шаманка вынесла чалама (серебряного и золотистого цветов), подошла к березке, и рассказала, как и в какой последовательности нужно всё это повязывать. На самую вершину она сразу же повязала «хатак» небесного света, раздала чалама. В первую очередь, снизу мы повязали золотистые чалама, с пожеланиями и прошениями, затем серебряные. На каждой веточке были чалама. Но ни одна чалама не должна была оказаться выше «катака». После чего она ушла в палатку.
ХАМ вышла в своем небесном наряде, в головном уборе, на котором были нарисованы крупно глаза, с «чачахтар» (свисающие ниточки, которые обычно закрывают глаза), бубном (тӱӱр), плёткой (хамҷы с бубенцами), колотушкой (орба) и приказала кузнецу начинать обряд. Кузнец зажег обрядовый костёр. Я думал, что мы подождем, когда костер разгорится, но этого было не надо.
Она дала помощнику письмо, и прочитала молитву, где приглашала наших предков на угощение. Затем «заработал» бубен. Это она уже приглашала Богов. Не было никакой мистерии, закатывания глаз, пляски вокруг костра …
«Отработав» несколько минут бубен, затих. Костер еще не успел разгореться. И она сказала подавать пищу «гостям». Мы брали тарелки, где лежали яства и ложили на стол. Каждый делился своей тарелкой. Подавали и горячительные напитки в изобилии, и мясо, и сладости, напитки. Всё как обычным людям. Просили угоститься своих предков. От каждой тарелки остатки мы съедали сами, показывая им, что мы так же угощаемся вместе с ними.
Стол ломился. Костёр каждый раз вспыхивал огромными языками пламени. Дрова (березовые паления) слизывали каждое блюдо, охватывая их своим жаром.
Мы провели угощение в течении 30-40 минут.
Прошли в шатер, где стоял наш стол, и сели кушать вмести с нашими предками. Ведь не может хозяин остаться в стороне, и смотреть как угощаются гости. Разговор шел обо всем.
К этому времени подъехали общественники, кому готовили казаны, с представителями администрации города, аппарата правительства… Они громко обменивались мнениями, ставили столы, готовились к трапезе…
Мы продолжали так же трапезничать. Нас никто не видел.
По истечению некоторого времени, когда яства практически сгорели, хам сказала, что надо перейти во вторую, главную палатку. Кузнец вынес стульчик, подставил хаму, нас поставил напротив, приказал преклонить колени, и дополнил, если БОГ будет говорить на хакасском языке, будешь переводчиком.
Хам снова взял бубен-тӱӱр и начал «работать». Звук обычный, ритмичный, ровный. Затем неожиданно он усилился, и затих. Хам прибоченился, поднял голову, убрал тӱӱр и посмотрел вперед.
Кузнец преподнёс напиток (чай с молоком с приправами, который приготовил) и спросил: Кто ты?
- Ульген. Я ненадолго …
- Скажи нам, с какими новостями ты пришел?
- Быть беде. Вас всех уничтожат.
- Почему?
- Надвигается большая беда, а вы веселитесь.
- Что нужно делать? Можем ли мы сохранить мир?
- Да. Нужно объединяться.
Ульген говорил тихо, но четко. Без резких всплесков.
За палаткой шум усиливался. Народ, уже слегка разговевшись, начал петь, распевать тахпахи, песни советских времен …
Хам вдруг затих, затем начал «кашлять» буквально на «разрыв».
Всё стихло в палатке. Хам открыл глаза и спросил, кто приходил, что было?
Кузнец рассказал. Все молчали. Хам заволновалась. Я же просила помочь, отправляла угощение, чтобы оберечь мир …
Чуть передохнув, она вновь взяла бубен-тӱӱр. Всё повторилось.
Теперь это был уже другой образ. Её глаза стали стеклянные, округлились. Её черные зрачки стали ещё более черными., как будто заполнили всю глазницу.
Кузнец снова преподнёс свой напиток. Пригубила.
- Кто ты?
- Ымай! (Богиня Умай)
- Что будет с миром?
- Сірер пеер килдіңер сурынарға (Вы пришли с прошением о мире)
- Ниме итче мында пу чон? Ноға сарнасчалар ызых чирде? (что делает здесь этот народ? Почему поют песни на святилище?)
- Сірерні прайзын чох идерлер? (вас всех уничтожат)
Кузнец: что мы можем сделать?
- пулар сағам сарнасчалар, че ӱрдең нимес оларның палалары, пархалары ӧлерлер. Чарабас мында хайнирге! (они сейчас поют, а скоро их дети, внуки придут в гробах. Нельзя веселиться в это время!), - ЫМАЙ как будто не слышала вопроса …
- Чоохтаңар прайзына, хорыхпаңар. Пілзің чон! (говорите всем, не бойтесь, пусть знают!)
- Пу чирні чох идерге сағынчалар. Пастап ағырығлар ысханнар, пол полбадылар. Сағам чонны чаанаң хырарға идерлер. Пірігерге кирексер. Пірікпезеңер, прай чонны хыр саларлар! (земной народ хотят уничтожить. Вначале наслали болезни, не получилось. Теперь развязали войну. Если не объединитесь, - вас уничтожат!)
Кузнец: - а что будет с нашим губером? Он останется?
- чох, аны сығара теебізерлер. (нет, его «выпнут»!)
- чоохтаңар, хорыхпаңар пір дее нимедең! (говорите, не бойтесь ничего) …
Кузнец: а можно что-то ещё сделать нам? Чтобы помочь народу, стране? Можно ли провести дополнительный обряд?
- йа, прайзыңар килерге кирексіңер. Чарылыспин, таласпин. Пасхазы чоғыл хакас, орыс (да, но должны прийти все. Не ссорясь и не делясь. Нет разницы кто ты, хакас или русский) …
Всё стихло. Мы сидели «обалдевшие», в шоке.
За палаткой громко продолжалось гуляние …
Хам очнулась, спросила, кто был?
Кузнец через силу рассказал диалог с богиней Умай.
Мы снова прошли в шатер.
Тут к нам в шатер кто-то попросился от «соседей». Зашла наша знакомая. Мы поздоровались. После всего услышанного я не сдержался, и сказал, что здесь нельзя гулять, это же святое место. Боги гневаются. Она тихо вышла. На поляне стало тише. Но разговевшись, многие не «услышали», и продолжали …
Гостья снова зашла. Она не из тех, кого можно «купить на базаре». Упорно говорила о своем, как будто не было пророчества богини. Она задавала наводящие вопросы. Я знал, что она материалистка ещё с советов. Она упорно продолжала вести свою линию …
Следующая публикация
Нет комментариев