к воспоминаниям об Ундорах

Анатолий Марасов
(зарисовки из 50-60- годов, продолжение)
*
Но больше помню летом вдоль пыльных дорог в центре Ундор валяющихся мертвецки пьяных мужиков…
Да и улицы то были – Поганый конец, Самодуровка, но была и улица с явным поэтическим названием – Завратяиха!, которая ныне превратилась в обезличенный Больничный переулок…
*
Кроме неприличных названий улиц, Ундоры сохраняли долгое время своеобразные названия ландшафтных «подробностей» вокруг «самого» села: что, например, означает название «Святые вершины» – небольшое понижение за больничным оврагом, километра полтора от Ундор, с мощным (без преувеличения) родником? и когда это название сформировалось? В русское время или перешло от болгар? В чём святость, и отчего «вершины», когда, напротив, здесь было понижение местности? Сейчас на этом месте, рядом с родником, стоит уже более чем полвека маяк… А, может быть, это название, действительно, перешло от болгар, когда их поселение (современные Городищи) разгромили монголы в 13 веке?...
Или: Черталинский овраг и Черталинский лес за ним (уже к северу от Ундор, а не к югу, как «Святые вершины»)? Что за топонимика, как она сформировалась и когда? Линия чёрта (буквально!) или (просто) линия, т.е., черта? Связано ли название леса с легендой, по которой Степан Разин спрятал награбленное в этом лесу?
*
Кстати, об оврагах.
В плане севооборота с/артели им. Сталина (1951 г) кроме плана собственно полей вокруг Ундор указаны названия оврагов, как с севера Ундор, так и с юга. Читаем: с севера…овраг Осипов (вместо оврага Черталиского (у К.В. Невоструева в книге (О городищах древнего волжско-болгарского и Казанского царствах, 1871 г, на стр .548 речь идёт именно о Черталинском овраге. Откуда «Осипов»?)
С юга название оврага Невоструев не приводит (но в плане есть), а в плане севооборота оно обозначено как БелЕничный . Ошибка?
*
Ещё сохранялись в роще два пруда – Никитин и Рожков, сейчас заросшие, а в низу улицы Самодуровка у самого леса также пруд, где всё лето мокли липовые брёвна, с которых драли мочало, и запах от которых был невыносимо гнилым.
А в самой роще кроме огромных вётл повсюду вырастали к осени двухметровые побеги бузины; ими я оплетал заваленку к дому… И всюду в роще росла крапива.
Помню кузницу у дороги в роще: в ней было жарко и всегда открытая дверь, в середине на наковальне что-то постоянно ковали, и кто-то постоянно раздувал меха… А у кузницы стоял станок для подковки лошадей. Между кузницей и дорогой на плотину, которая была застлана булыжником от школы до начала Волжской улицы, росли две берёзы, но не такие, как всюду (не повислые).
В центре рощи на месте барского дома зияли ямы: кирпичи или камни фундамента дома жители Ундор выкопали и увезли к себе.
*
В серединеХУП века при строительстве засечной черты землю на Диком поле к северу от Симбирской крепости давали дворянам; а вот из каких губерний они переселили своих крестьян? И от времён тех дальних дожили только вот такие словечки: базло,брякнуться, хмыздать, ерепениться, любово (мясо без костей), расчамаха, пушник (бузина),чёрт из озера (так ругалась баба Феня),мазарки (так называла кладбище она же), раскевилить (т.е расстроить ребёнка), дигли...А вот "квохтать" (о курах, которые просятся на яйца и призывают цыплят)по Далю нвг, пск. юж.! Так что, возможно, предков моих вывезли из Новгородской или Псковской губерний!Также вспоминаю: мыкаться, зенки (глаза),шабры (соседи), оглоушить, пупырышек, утирка (полотенце), всклень (т.е.наполнено, например, водой до края),разбередить, пазьмо (участок земли, на котором выращивали в основном картофель, и который находился в "стороне"от сада-огорода). А вот словечко уйма по Далю употреблялось в Московской губернии Рузского уезда...
*
…незаметно исчезли беспечные и почти бесшумно квикающие ласточки (в начале 60-х?), также незаметно неожиданно вдруг появились уже в нулевые годы стрижи, со свистом нарезая бесконечно исчезающие круги в вышине неба…
Обеднел язык самих жителей! Выпали из него не только мало употребляемые слова, но и что ни на есть самые функциональные! Люди словно сбросили их как лишнюю одежду: Ильф и Петров за сто лет словно провидели поголовных последователей словарного запаса Эллочки – людоедки…
*
Летом в Ундорах всегда было пыльно, зимой – снежно
*
Всё лето на пруду купались дети и к вечеру – взрослые; именно с пруда разносились по сторонам всё теплое время года радостные и довольные возгласы…
разносились, чтобы немедленно улететь в небо
И в небе они растворялись…
*
Я не знал тогда, что в небе растворялась вообще вся наша жизнь
(окончание следует)