Загадочная женская душа
Не поддаётся никакому пониманию…,
А, может, тем она и хороша,
Что не подвластна нормам мироздания?!
Мужчина пишет женщины портрет —
Глаза, нос, волосы, изгибы, плечи…,
А где душа её? Её здесь нет,
Её душа сейчас летит далече…
Попробуй в душу женскую украдкой заглянуть…,
Увидеть то, чего не видно внешне,
Хотя…, зачем мужчинам этот тяжкий труд,
Воспеть что сверху легче им, конечно…
Вот и летают души женщин высоко,
Закрыты от мужского понимания,
Так и бывает: видим, что легко,
И не заметим то, что требует внимания…
Не отнимай, Господь, мои года!
Их у меня осталось мало...
Я ближе к той черте, как никогда,
Но, это время точно не настало!
Молю в слезах о счастье для детей,
Не для себя – его мне доставало...
Молю за тех заблудших матерей,
Которых детям не хватало...
Прости нас, женщин на Земле,
Мы все в заботах жили,
Хранили свой очаг в тепле,
Родителей любили...
Господь! Ты покаяние прими,
Не отвергай, смягчи страдания!
И детям нашей всей Земли,
Не дай жестокость испытания!
Над нами небо освяти,
Смягчи болезни наши!
Руками нас всех обними –
Дни жизни станут краше...
Не отнимай, Господь, мои года,
И силы дай дожить во здравии!
Я за детей молюсь всегда,
За жизни их и процветание...
Трогательно, до слез…
Сейчас мне всего лишь годик
И я заболел немного…
По комнате мама ходит
И просит о чём-то Бога…
Я вижу, как плачет мама…
Её так легко обидеть.
Я буду здоровым самым,
Чтоб слёзы её не видеть…
Мне десять… Подрался в школе.
Синяк… В дневнике – не очень…
Я маме съязвил фривольно,
Что я ведь пацан, не дочка…
И вижу, как плачет мама,
Волнуясь опять за сына…
Я буду достойным самым…
Я должен расти мужчиной…
Я вырос и мне пятнадцать…
Гулять не пускают снова.
А мне-то пора влюбляться,
Но мама со мной сурова…
Я вижу, как плачет мама,
Увидев мой блог в инете…
Я буду культурным самым,
Чтоб слёзы не видеть эти…
Мне двадцать… Женюсь, ребята!
Невеста с та
Войдя в избу, Агафья тихо сняла одёжку, пимы, обула калоши азиатские на носки толстые.
Изба ещё сохраняла тепло, ребятишкам на печи и полатях ещё не зябко, но пройдёт часок-другой и станет прохладно.
У печи лежали берёзовые дрова, Ванятка расстарался, с вечера занёс со двора. Опара пузырилась мелкими пузырьками, вызрела. Тесто надо замесить, а уж потом за печь браться. Мысли так и текли. Дел-то сколько, успеть бы всё переделать.
Руки будто сами, без чей-то помощи, ловко замесили тесто, вернув тугой камище в квашню. Потом уложили дрова в печи, без стука и грохота. Огонь разгорелся ходко, отдавая жар в избу. Подхватили тушки зайцев, успевшие разморозиться, порубили на куски, почистили картошк