Предыдущая публикация
Здравствуйте, друзья!
Сегодня публикую очередной свой короткий рассказ «деревенской» прозы, чтобы поднять ваше настроение. Ставьте лайки, пишите отзывы, замечания, пожелания, я же со своей стороны обязуюсь по возможности отвечать на все комментарии. Чтобы не пропустить очередного выхода рассказа подписывайтесь на мою страницу.
Война кровь любит. Ну что ж, поехали!
ПОХОРОНКА
Мне было лет девять, когда я впервые увидел у мамы похоронку на своего деда. Это был обыкновенный лист из ученической тетради в косую линейку, сильно пожелтевший от времени и протёртый до дыр на сгибах.
В нём на полстраницы корявым мужским почерком наспех карандашом было написано о том, что во время ожесточённых боёв за освобождение советского города от фашистских захватчиков, «ваш муж Гришин Андрей Лукьянович погиб смертью храбрых и похоронен 300 метров юго-западнее города Холм».
Могу только догадываться, как убивалась бабушка Параня, если в тот злополучный день января сорок второго года она стала совершенно седой. Уж видно так она крепко любила мужа. Моему папе в том месяце исполнилось лишь десять, его сестрёнке Людке шёл двенадцатый. Остаться молодой вдовой с двумя детьми на руках было страшно и несправедливо. «Ах, война, что ж ты, подлая, сделала: вместо свадеб — разлука и дым!»
Когда бабушка умерла, мне было три годика. Более полувека прошло, но бабушка Параня мне ни разу так и не приснилась. Теперь от неё, должно быть, и косточек никаких не осталось.
Весной мне на глаза случайно попалась та самая похоронка, хранившаяся теперь у жены вместе с документами и ценными бумагами. Глядя на выцветшие, едва различимые буквы, я вспомнил о бабушке Паране, о своём дедушке Андрее, которого видел только на фотографии. Там он сидел на табурете, приладив старенькую гармошку на коленях. Сосредоточенно глядя перед собой, что-то пел, широко раздвинув меха. Интересно, что он тогда пел? Может быть вот это, что всегда напевал мой отец в редких застольях: «Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов!»
И вдруг я поймал себя на мысли, что пережил своего деда более чем на двадцать лет, а он навечно таким молодым и остался как на фото из мирной жизни. И мой отец его пережил, и мой сын уже подходит к его возрасту и дай бог тоже переживёт. Но это если не будет войны.
На сайте министерства обороны «Память народа» я нашёл подлинные архивные документы времён Великой Отечественной войны. На отсканированных жёлтых страницах «Журнала боевых действий» я прочитал: «Вечером 20.1.42 года началась борьба за Холм. Противник оказывал ожесточённое сопротивление, цепляясь за каждый населённый пункт и даже дом. 73 и 164 стрелковые полки ворвались в Холм и в ожесточённом бою совершенно очистили западную часть города, захватив до 100 машин с продуктами и другими грузами. Восточная часть прочно удерживалась противником».
В тот зимний студёный день, горячий от взрывов авиационных бомб, артиллерийских снарядов и чёрных пожарищ и был убит мой миролюбивый дед. Его похоронили в глубокой воронке, закидав комьями мёрзлой земли. Кто-то из командного состава, неловко разместив на колене офицерский планшет, на скорую руку написал похоронку.
Из документов о захоронении я узнал, что после войны останки красноармейца Гришина А.Л. перезахоронили в братскую могилу, расположенную на площади Победы освобождённого им города. Мы с женой посчитали своим долгом побывать там и летом отправились в город Холм Новгородской области.
Военный мемориал располагается на берегу прекрасной реки Ловать. На братской могиле, утопающей в цветах, стоит памятник воину-освободителю: солдат в плащ-палатке и в каске бежит в атаку с автоматом в вытянутой руке. Думаю, и мой дед в точности так шёл в атаку за нас, за Родину. Здесь захоронено более пяти тысяч красноармейцев. Мы положили цветы к гранитной плите с его фамилией, а с собой взяли немного земли в контейнере, чтобы хоть символично вернуть деда на малую родину.
По приезду домой, мы сразу отправились на сельское кладбище, где похоронены наши родственники. Там я аккуратно выкопал в бабушкиной могилке ямку и высыпал туда землю, надеясь, что в ней сохранилась хоть самая малая частица его праха.
— Ну, вот бабуль, — сказал я, — дождалась ты наконец своего Андрюшу.
И тут внезапный порыв ветра волнами прошёлся по высокой траве, скоротечно прошумел в верхушках старых вётел. А потом случилось невероятное: послышался как бы вдох облегчения. Это было похоже на то, как обычно бывает по весне, когда подтаявший снег с тихим шорохом оседает.
— Что это? — тотчас спросила встревоженно жена.
— Дед с бабушкой встретились, — бодро проговорил я, хоть и мне стало слегка не по себе. — Радуются.
А ночью мне приснился особенно яркий сон, будто случилось это наяву.
Я маленький и бегу по бескрайнему жёлтому полю. Вокруг колосится пшеница, пахнет зноем и горячим хлебом. Я смеюсь, срываю тугие колоски, вышелушиваю зёрна в ладонь, с наслаждением их жую. Меня охватывает восторг, я готов своими слабенькими руками объять весь мир.
И вдруг вдали появляется живая точка, она приближается, и я уже различаю две лошади, запряженные в жатку лобогрейку. Правит лошадьми мой дед, сидя на металлическом сиденье, уперев босые ноги в раму. На нём пыльная выцветшая гимнастёрка и галифе. На груди медаль «За отвагу», которую после его гибели передали бабушке. Медаль ярко горит на солнце. Сама бабушка Параня сидит позади деда на таком же металлическом стульчике и ловко орудует деревянными вилами, сбрасывая с платформы срезанную пшеницу. На её голове светлый платок, повязанный низко на глаза, лёгкое платье развевается от стремительного бега коней. Мои дедушка и бабушка молодые и весёлые.
— А мы вот с Андрюшей хлеб убираем! — кричит мне бабушка Параня. — Одной-то тяжело было управляться, а теперь легко, вроде как играючи. Уж больно твой дедушка по работе соскучился, а то всё на войне да войне. Андрюшенька, — кричит она уже деду, — это твой внучок!
— Знаю! — так же весело отвечает он, лихо сдвигает на затылок пилотку с красной звездой и машет мне рукой. — Спасибо, внук!
Они проносятся мимо, а у меня от переизбытка чувств сами собой наворачиваются слёзы. Плачу я по-настоящему.
— Сон плохой увидел? — спросила жена, разбудив меня среди ночи.
— Дедушка с бабушкой приснились, — признался я, вытирая глаза. — Они теперь вместе.
Жена прижалась ко мне, обняла и нежно погладила по голове.
— Спи, родной. Ты всё правильно сделал.
Братская могила Советских солдат в городе Холм.
Следующая публикация
Комментарии 92
Ещё раз спасибо !!!