Она любила чёрный крепкий кофе
И тёмный терпко-горький шоколад,
Прикрыв ресницы, замерев на вдохе,
Вдыхая их дразнящий аромат.
Их мягко-бархатистая шершавость,
Что горечью растаяв на губах,
Как поцелуя вкус… и ей казалось —
Полынью нежной поцелуй пропах…
Она любила музыку со смыслом,
Пить кофе, долго глядя на закат,
Глотая с кофе собственные мысли,
Вползающие часто невпопад.
Сама себя казнила и прощала,
Казнила — чаще: Отсылала в ад.
Но… снова…верила .. И всё сначала:
Взгляд — чёрный кофе, Губы — шоколад…
Не пытайтесь судить жизнь мою —
Вам мой путь не пройти вовеки!
Я ночами над бездной стою,
На куски душу рвёт лютый ветер!
Не старайтесь смотреть в глаза —
В них душевных зеркал не осталось.
Ничего вам не смогут сказать,
Даже самую-самую малость.
Не судите за хладность слов,
За неверие, грусть, безнадёгу,
За несбыточность добрых снов,
За неясную в сердце тревогу.
Не корите за грустный слог,
За улыбку сквозь слёзы сердца...
Не дай Бог вам таких дорог!
Шанс пусть будет душе согреться.
Не пытайтесь судить жизнь мою —
Я себе и палач, и защита.
Никогда не бывать мне в раю,
Да и в ад мне дорога закрыта.
Инет
Я не хочу быть сукой, но приходится.
Как в книгах пишут — именно такой-
Не просто сукой, сукою породистой,
С бесчувственной холодною душой.
Другое «я» порой на волю просится,
Желанье иногда есть быть собой,
Но суки не сдаются. В нашем обществе
Не место «слабым». «Слабые» — изгой.
Быть сукой — это роль всего лишь, в общем-то,
Но за нее пора мне «Оскар» дать,
Я научилась, кроме всего прочего,
На все нападки тихо «забивать».
Не обращать внимания на выпады,
Но если нужно, слать всех дружно на х…
И фильтровать людей, и делать выводы,
Такой, друзья, у суки, сука, нрав.
Но я могу быть добрым светлым ангелом
С людьми, которых я душой люблю.
Лишь одного, придерживаясь, правила:
За них я без разбо