Предыдущая публикация
Когда я был маленьким, рыжим и симпатичным, просил: заведите мне рыбок там или птичек.
Чтоб петь и молчать, раз молчание всего дороже. И кошку с собакой вы мне заведите тоже. Собака научит любви, мягкий кот — удаче. А мне говорили:
— ну, как бы сказать помягче, и рыбки, и птички (тем более) сильно гадят. А кот оборвёт провода, разорвёт тетради. С собакой ты должен гулять при любой погоде. А разве добудишься — в школу-то еле ходишь, теряешь ключи, не берёшь в магазине чека. Короче, вон двор, вон песок, подружись с качелькой.
Не то чтобы мы не хотели (хотя не очень).
И я подружился с качелькой. Не хуже прочих мы с ней толковали о космосе и о звёздах, о том, что взрослеть никогда не бывает поздно. О том, что в июне клубника, сгорают плечи, а делаешь "солнышко" — надо держаться крепче. О том, что пускают кораблики в марте талом. Клянусь, что качелька ни слова не разболтала.
Когда я немного подрос, стал длинней немножко, со мной не случилось ни рыбок, ни птиц, ни кошки. Собака? Хотелось бы пса, но помилуй Один. В квартире нечасто, набегом, как варвар вроде. И пахну я дымом и ветром, а не духами. Гитара, хранитель завета, бродяга Дхармы до самой последней страницы. И крепче спится (курлыкая тихо, ко мне прилетают птицы). Цветной и весёлый как хиппи, худой как стелька (и рыбы плывут, и скрипит во дворе качелька, всё та же качелька, куда в голове ей деться. И кошка бежит, и собака бежит, и детство).
Когда стал женатым и мудрым, как древний ящер, с квартирника вышел, с концерта. Присел на ящик. Подумал — дружище шлёт весточки из Непала, и что-то внезапно тоска на меня напала. И что-то мне стало неправильно и печально (я маятник, маятник, вечно меня качает).
А ночью мне снится: стою я у бога в доме, и то в самолёте, то будто бы на пароме. А бог — то младенец, то ветхий старик в коляске. Смеётся:
— я тоже людей заводить боялся, другие-то боги шептали, что неспокойно (и божья рука то крыло, то плавник какой-то). Но я же завёл, невзирая на все их танцы, теперь эти люди меня заводить боятся. Собаки меня завели, и коты, и рыбы.
И птицы.
А дальше туман — многолик и зыбок.
Нечётко, расплывчато. Слышно, конечно, плохо.
Проснулся. Работал. Под вечер жена рыбёху
приносит. Я в них не секу (меченосец, гуппи?):
— оставим?
— оставим. Аквариум только купим.
И дождь начинается странный, как частый гребень. И кажется мне, что качелька скрипит на небе.
Резная Свирель
Следующая публикация
Нет комментариев