Почти каждое утро я встречаю её в автобусе.
Вернее, поначалу я её только слышала, когда на весь салон,
удручённый теснотой и пробками, раздавался вдруг непривычный рингтон с голосом Анны Герман:
«Одиииииин раз в год сааааааады цветут…»
Все вздрагивали и оборачивались — это у кого, ё-маё, сады цветут в семь утра неприветливой зимы?
И видели её — маленькую, слегка нелепую в своём зелёном картузе, салатовом пуховичке, стиляжных джинсах и жёлтых мальчишеских тимберлендах на шнурках, лет семидесяти, семьдесятипяти…
Она шустро выхватывала мобильник из сумочки и:
— Мишаня! Ау! Тут она я! И я… и я… я тоже тебя… тоже… тоже…
Мишань, ты у меня самый клёвый мужик! Клёвый-клёвый!
Я тебе там творожн
– Лара! у тибе шо....никада не было свекрови? Я не считается. Я не свекровь, я подарок судьбы. Как ты чистишь селёдку? Ну е - моё. Отрезай голову, не боись, она не кусается, она уже соленая. Теперь вычищай унутренности..., а теперь салфеткой вытри пузико. Та не своё, а селедкино. О....молодец. А теперь шкурочку снимай, аккуратно...., а теперь с другого бока. А теперь резай по спинке вдоль,шобы разделить на две части. Ну! Красота!
А голову куда дела? Та не свою,а селедкину. Здрасьте, в мусор.... помыть и красивенько на селедочницу выложить. Лара, блин, у кого день рождения? У тебя. Вот! А я хочу шобы было красиво. А лук? Неправильно. Полукольцами.....тоненько. Нет, сразу на рыбу не надо. Н