БАМ похож на картину «Тайная Вечеря» Леонардо да Винчи, где художник с одного и того же человека написал и Иисуса, и Иуду.
Земная твердь здесь сразу переходит в небо и наоборот, минуя такое понятие как «горизонт».
Утро. Жара. Июнь. Аэропорт Таксимо. Сама надпись «аэропорт» завалилась назад, как волосы при езде с горы у велосипедиста. У здания щиплют траву бычок и две козы. Приветливым мычанием и блеяньем они встречают всех пассажиров.
Едем с таксистом по Таксимо к жд вокзалу. Стоимость поездки 50 рублей.
- А сколько будет стоить до Северомуйска? – интересуюсь.
-Нисколько. Дорога херовая.
- Но всего ж сто километров.
- Ты с Запада, что ли?
- С Запада? В смысле?
- Ну, из России? – поправляет себя таксист.
Превалирующая, даже главная тема в этих местах – дороги, перевалы, броды через Витим. Природа тут как тотемное животное, ну или как правительство – это просто есть и с этим надо как-то жить.
На вокзале выясняется, что рабочий поезд если и пойдет, то только часа через три.
Я отправляюсь бродить по поселку.
На всем протяжении БАМа до сих пор витает дух вестерна, низкое апельсиновое солнце, много дикой природы с шапками снега на вершинах зеленых сопок и доведенная до крайности надежда только на себя.
Выхожу к горной реке. Скалистые берега в высоченных кедрах и соснах. Река шумит и пенится.
На бревнышке два мужика, неспешно откушивают из пивной бутылки пивными стаканами спирт.
- Что за река? - спрашиваю.
- В Токсимо есть река Муя и больше нету ни х., - смеясь говорит один.
Другой курит и кивает вяло, расслабленно, выпуская струями дым через нос..
Мужчины только прибыли с вахты по добыче золота. Теперь законно отдыхают. Узнав, что мне надо в Северомуйск, один долго звонит по мобильному телефону брату, выясняет. Брат работает на тепловозе, но сегодня едет в сторону Новой Чары. Золотодобытчик шарит по карманам штанов, выуживает оттуда ключи и кидает мне.
- Вон там, за бараком, семерка стоит, три, шесть, шесть номер, бензина полный бак, доедешь, кинешь там, где-нибудь у ПЧ. Я дня через два выйду из праздника, поправлюсь, заберу.
Ключи я, конечно, вернул. Но и пить не стал, я ж не золотодобытчик.
Рабочий поезд – это два допотопных купейных вагона с выломанными дверями, чтоб никто ни от кого не закрывался. Народу мало. Я лежу на верхней полке и смотрю на проплывающий мимо невозможно красивый мир.
В соседнем купе два мужика ведут неспешные разговоры. Один другому говорит:
- А у тебя бывает такое? Ну, вот когда кажется, что только теперь ты начал че-то понимать в этой жизни?
- Постоянно, - отвечает второй. Лет с семи.
Оба смеются.
Через три часа я иду по поселку Северомуйск с начальником дистанции пути. Деревянные бараки здесь соседствуют с новоделами, украшенными сине-белым сайдингом. Поселок словно украл у горы кусок. Присел на склоне, вроде бы отдохнуть, да так и остался висеть над рекой. Заросшие лесом сопки тянутся навстречу поселку острыми и крутыми уступами, словно хотят потрогать лапами. Здесь чувствуешь, как изумилась природа, встретив маленьких и наглых людей. Люди пришли взрывать горы, бурить и строить самый знаменитый в стране тоннель – Северо-Муйский.
Длина главной магистральной достопримечательности – 15 км 340 м. Его строили три бамовских срока – почти тридцать лет. Вложили 18 млрд руб.
А еще через час я пытаюсь преодолеть километр в совершенном одиночестве за 50 рублей в современнейшем бассейне.
Вечером сижу на балконе, любезно предоставленного мне совершенно пустого жилища из трех комнат. Прямо на глазах дальние сопки становятся синими. Есть четкое ощущение, что ты на какой-то другой планете.
В наушниках лекция Марины Разбежкиной:
«…Мы пытаемся понять людей не для того, чтобы принять и полюбить, а просто чтобы понять. Мы не собираемся показывать другой путь. Если ты наблюдаешь за человеческой жизнью, ты ни в коем случае не должен в нее вмешиваться. Самая чудовищная агрессия, которая может быть, — когда ты точно знаешь, как должен жить другой человек. К чему бы ты ни звал: к прекрасному или к ужасному, к Городу Солнца или к фашистским ужасам — это одинаково неправомерное вмешательство…»
Ночью сверкали молнии. Шумел дождь. В телефоне вдруг проявились четыре смс-ки, три о том, что какой-то абонент не смог дозвониться, четвертая - текстовая.
«Доехал до Северомуйска-то? Я тут тебе бульдозериста нашел, ему как раз по пути».
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев