Жизнь – как дерево, на ветках То листочки, то отметки От зимы красот. Круг пройдёт, другой начнётся, И спираль у жизни вьётся Так за годом год. Их мелькание итожа, Вместе с нею вьёмся тоже, Свой виток верша От весеннего цветенья До холодного забвенья… Тихая душа Не всегда бывает тихой, Иногда родится лихо Из её огней – Это свойственно живому, Сколько ты перед иконой Ни зажжёшь свечей. Ты прости нас грешных, Боже,- Молим мы, виток итожа, На краю его, А пока ещё в начале, То не ведаем печали, И душа зовёт Не на праздники святые. Манят ветры озорные, Кабы знать – куда. Так и дерево не помнит, Где в его плутает кроне Робкая звезда. К солнцу тянутся листочки, Лишь оно раскроет почки; Только лишь
Сегодня - День дочери! Моя взрослая дочь… И нет, будто ни края, ни донышка У любви материнской, Навсегда она в сердце вошла… Долгожданным был сын, Ну, а ты же нечаянным солнышком Над судьбою моей Словно светлая радость взошла. Ты сама уже мама, Знаешь, как сердце комом сжимается В беспокойстве за жизнь, Что сопит у тебя на руках, И ночами не спишь, От бессилья беспомощно маешься, Когда плачет дитя, Когда боль в его ясных глазах. Мне б тебя не пустить, Удержать, чтобы слезы не тратить мне, Чтобы мысли худые По ночам в мои сны не ползли. Мне б тебя не отдать… Но нет права такого у матери, Есть лишь право молить, Чтоб своё счастье дети нашли. Будет все хорошо, И все правильно выбраны стрелочки
Какой-то тягостный апрель: Мятежно-снежный и дождливый, Без синевы небес красивой, В ней птичья не звенела трель. И напряжение росло В делах – в природных… в человечьих. А так хотелось дней беспечных И солнечных, и чтоб – тепло! Чтоб золотились по утрам, А не белели снегом крыши… Но до сих пор апрель не слышит, И не внимает голосам, Которые звучат кругом И то бранят, то умоляют… А он, похоже, сам не знает, Как переделать всё вверх дном: Как луч пришить на небеса И серое всё сделать синим, Как выпростать цветок красивый, Чтоб жизни ожила краса. Но всё прощается ему За то, что май нам обещает, За то, что небо поднимает, Отодвигая злую тьму! 25.04.24 Анна Опарина
Я же сильная, Господи, смелая, Ты же крылья мне белые дал, И когда-то совсем неумелую Ветры ими ловить обучал. И терпеть, если иглы колючие Проникали сквозь тоненький пух, Понимать то, чем племя летучее От дурных отличается мух. Различать что есть воля, что вольница, Верить, что за туманом – звезда, А когда улетишь за околицу, Помнить путь до родного гнезда. Не дрожать, если небо расколется, И забьёт сверху огненный свет, И не думать, что каждый, кто молится, На мольбы все получит ответ. Я же сильная птица и смелая, Не ломай ты мне, Господи, крыл, И, нечаянно чтоб онемела я, Не позволь, раз уж петь научил. Анна Опарина
Пластинка крутится, играют песенки, То грустно-трепетно, то снова весело. Пластинка крутится, игла срывается И поперёк идёт, и всё кончается. Пластинка старая – полвека минули, Кто заводил её, наш мир покинули. И петь не хочется пластинке песенок Ни нежно-трепетных, ни тех, где весело. Давай мы пыль стряхнём, иголку выправим, И будем слушать то, к чему привыкли мы, Не зря здесь столько лет крутились песенки, То грустно-трепетно, то снова весело. Звучат про ландыши, про очи чёрные, А вслед о валенках слова задорные. Приставив к прошлому из ноток лесенки, Пластинка старая играет песенки. На небе звёздочка, гляди, заслушалась, И мне подумалось, не там ли души их, Кто сохранил для нас сквозь
По тропинке кривой трудно прямо идти, Но тропа переходит в дорогу… Линий сколько угодно на карте черти, Всё равно ты молить станешь Бога, Чтоб позволил свою удержать полосу, Если в сердце тревоги скребутся, Если чёрная туча набросит грозу, Если молнии рядом забьются. Никому не дано жизнь свою расписать, Это жизнь нам судьбу сочиняет: То закрутит, то стихнет, возьмётся дремать, То застынет, то снова оттает… Предсказать разве можно её наперёд, За мгновенье всё может сломаться. Только если, кто к цели упрямо идёт, За мечту кто способен держаться, Тот сумеет без карт проторить себе путь, И с тропы – на дорогу… судьбу повернуть. Направление ты не изменишь никак, Но по ровному легче печатать свой