Чтоб никогда не прервалась нить,
что нас ведёт, скрепя –
я нажимаю на «сохранить»
где-то внутри себя.
Знаю, в реальности так нельзя,
но через все клише –
я нажимаю на «взять в друзья»
всё, что мне по душе.
А чтоб никто не смог разозлить,
радость во мне убить –
я нажимаю на «удалить»
всё.. что нельзя любить...
Наталия Кравченко
И когда на других смотря,
Вдруг покажется - все напрасно,
Для себя ( разве это зря ?)
Ты обязана быть прекрасной.
И когда перспективы - ноль,
А масштаб тоски - планетарный,
Не кому - то, себе позволь
Любоваться собой шикарной.
Если кто - нибудь сжег мосты,
Рядом вдруг никого не стало,
Для любви у тебя есть ты.
Разве мало ??
Они пишут: мир уже не такой, как прежде.
Они пишут: по масштабам злобы - это заразно.
А я провожу пальцами по облакам. Кажется, нежно.
А я выхожу на улицу и ветер праздную....
А у меня есть платье белое. Белое, бальное,
на подоле его вышиты мамой тюльпаны.
Все кругом говорят, говорят. Я, конечно, внемлю,
но дышу осторожно, но хочется мне по-божьему.
Можно я напишу: трава укрывает землю,
изумрудная, теплая, в ней мягко ногам. Можно?
Они пишут, смеются: наивная ты и глупая.
И пускай смеются, пускай разотрут ладонями
вековые морщины - новости, газеты, пули,
вековые ночи - черные, черные, голодные.
Так читай, читай: изумрудная трава поднимается,
изумрудная, милая - разлетается вокруг, несется
По белому, синему свету —
во всю его ширь и гладь,
мне ведомо — счастья нету,
но знаю, где нужно искать.
Пока всю надежду по капле
не выплакал в теплой тиши,
ты чистому небу покайся
и пылью дорожной дыши.
Судить о любви и о долге
превратно умеет среда.
Любовь иногда не надолго,
но долг по любви — навсегда.
Из множества искренних мнений
единственно правильно то,
которое в муках сомнений
не выскажет прямо никто.
Спешить, возвышаться, вписаться —
глаголы успеха и лжи.
Терпенье не стоит оваций,
но стоит терпения жизнь.
Взлети хоть в великие выси,
хоть ляг на спокойное дно —
все счастье в единственной мысли,
что нам достижимо оно.
1964
А. Дольский