Мое детство прошло в однокомнатной квартире на пятом этаже обычной хрущевки.
Нашей соседкой по лестничной клетке была Екатерина Васильевна Семенкова.
Муж ее был подкаблучник.
Сын рохля.
А сама она была хамка ненормальная.
Моя мама с ней дружила.
Я хочу чтобы вы представили высокую статную женщину.
Двигалась она плавно, как парус и вокруг ее крупного тела всегда струилось что-то невообразимое.
Леопардовое шелковое.
Ярко-синее льняное.
Или фиолетовое из тафты.
Голову со светлым каре венчала шляпа с пером. Или розой из органзы.
Голос ее был академичен.
Взгляд внимателен.
И смеялась она так, что голуби тревожно взлетали в небо.
Вечером она включала магнитофон.
Челентано. Альбано и Ромину Пауэр. Пугачеву.
Магнитофон выставлялся в окно, Екатерина Васильевна наряжалась в вечернее платье из черного бархата с серебряной отделкой по роскошному смелому декольте, накрывала на балконе крошечный столик и они с мужем пили чай или вино под музыку.
В выходные они всей семьей загружались в желтый "москвич".
Екатерина Васильевна в шляпе.
Тихий муж, чье имя я не знала, в очках и со смешным, почти детским сачком для ловли бабочек.
И худенький, высокий мальчик который не поднимал голову от книги.
Мой папа часто уезжал в командировки, муж Екатерины Семеновны задерживался допоздна в своем "почтовом ящике" и тогда она приходила к "нам на огонек", на нашу кухню с оранжевым абажуром над столом и пила чай из оранжевых чашек в горох.
И если молодые мамины подружки приходили жаловаться на своих мужей, детей, свекровей и родителей, то Екатерина Васильевна на вопрос:
- Как дела?
Отвечала:
- Лучше всех.
Хохотала.
И заставляла мою двадцатитрехлетнюю маму красить глаза и укладывать волосы.
Нет комментариев