“…проснулся с веселой уверенностью, будто мир, в котором мы живем, – удивительное место; всякий человек – не просто прямоходящий примат, а усталое и разочарованное, но все еще могущественное божество; каждый город – священный лабиринт; докучливые условности в любое мгновение могут стать всего лишь правилами игры, трудной и опасной, но чертовски увлекательной, да?”
Мы будем рассказывать друг другу о своей жизни,- сообщила она.- В любом жанре, даже сказочном. Можно выдумывать, фантазировать и даже откровенно врать. Но чтобы было складно, правдоподобно и нескучно... И начала рассказывать о себе. Сударев сам был выдумщик и фантазёр, но такого не ожидал. Оказывается, Марина Леонидовна родилась в 1447 году и ей теперь отроду пятьсот двадцать один год. Ровно столько растёт её коса, и поэтому уже достаёт до земли. А родилась она в Испании, в городе Герона, в семье лекарей Леонида и Гортензии Морено, а тогда лечились только травами, перетёртыми камешками и росой, если её собирать рано утром и в особых местах, где земля отдаёт свои целебные свойства...
Обнажени
Стрендж склонился над гравюрами с рвением, не уступающим истовости самого художника...
- А что это за страна, которую пересекает мост?
Стрендж взглянул на Чилдермасса с некоторой иронией:
- Понятия не имею, господин волшебник. Каково ваше мнение?
Чилдермасс пожал плечами:
- Думаю, это страна фей.
- Возможно. Впрочем, полагаю, то, что мы называем Страной Фей, на самом деле включает в себя множество различных стран. С тем же успехом мы можем говорить «иные края».
- Далеко они?
-Не очень. Я отправился туда из Ковент-Гардена и увидел их часа через полтора.
Сюзанна Кларк «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл»
- Слушай, а это правда, что из окна твоей спальни всегда видно Зыбкое море? Даже в те годы, когда оно появляется где-нибудь на окраине, и дорога из центра до пляжа занимает часа полтора?
- Может и правда, - улыбнулся Тони Куртейн.- Когда я выглядываю в окно, я действительно вижу море. Но увидят ли его остальные, не знаю. Не проверял. Хочешь, сходи посмотри.
Макс Фрай. Тяжёлый Свет Куртейна. Жёлтый
Oдна из самых удивительных правд а Вселенной, которая до сих пор с трудом помещается в моей довольно большой голове - она не представляет собой жёсткую конструкцию, все элементы которой закреплены на своих местах, а постоянно тасуется, как карточная колода. И никогда заранее не угадаешь, что вот прямо сейчас окажется рядом с нашей реальностью: другая такая же, похожая на неё как две капли воды, или, напротив, настолько чуждая человеку, что любой дружеский привет оттуда может сдуру показаться абсолютным злом или вообще недолговечная иллюзия-однодневка, тайный страх или сон - таких во Вселенной бесконечное множество, исследовать их невероятно интересно, но всё же, пожалуй, не стоит, потому чт
Если очень долго сидеть на трамвайной остановке, рано или поздно мимо тебя проплывет трамвай. Вернее, проедет. И остановится, с дружелюбным лязгом распахнув перед твоим носом дверь.
– Так в Вильнюсе все‑таки есть трамваи! – обрадовалась Алевтина. – А в интернете написано, нет.
Люси открыла рот, чтобы ответить: «Правильно там написано, с двадцать шестого года прошлого века, когда выставили на продажу вагоны горемычной «пигутки», никаких трамваев в нашем городе нет», – но не успела не только ничего сказать, а даже обнаружить явное противоречие между своими невысказанными словами и звонким зеленым трамвайным боком, который – вот же он, здесь! – потому что Алена спросила: «А может быть, прокат