Валентина Емельянова

Доктор

Татьяна вернулась
С дежурства под вечер.
Усталая…
(Лишь бы не встретиться с кем.)
Серёжка ей кинулся звонко навстречу:
«Ой, мамочка, ты насовсем?»
«Насовсем…»
Пока она ела,
Он ждал терпеливо
С игрушками вместе,
В углу присмирев,
Где всадник скакал,
Подбоченясь красиво.
И крался к дверям
Гуттаперчивый лев.
А после, усевшись вдвоём у окошка,
Серёжка и мама затеяли бой:
Был всадником смелым
Довольный Серёжка,
И маму спасал он,
Рискуя собой…
«Держись!» — кричал. — «Мама,
Спешу на подмогу…» —
И Таня задорно смеялась в ответ.
Вдруг холодом сильно
Пахнуло с порога
И в комнату шумно протиснулся дед.
Знакомый старик из соседней деревни.
Метелью запылена борода.
«За вами послали, Татьяна Андревна.
У нас на Заречье в больнице беда.
Хотел поначалу отправиться в город,
Да больно дорога туда тяжела…»
«Серёжа, ложись…
Не балуйся.
Я скоро…»
Метель за окном всё мела и мела.
Вокруг ни души.
Только полночь слепая.
Да разве кто выйдет в такую пургу?
Берёзы, дорогу саням уступая,
С просëлка сошли и увязли в снегу.
Среди этой ночи —
Холодной и снежной —
Ей жутко остаться с тревогой своей.
Сомнения, думы её и надежда
Давно обогнали усталых коней.
… Ночь кончилась.
И неожиданным светом
Заря разгорелась над краем земли.
И видела доктор,
Как краски рассвета
На бледном, на тонком лице расцвели.
И женщина вдруг очень тихо
И просто
Спросила у доктора:
«Можно взглянуть?»
И спал её первенец —
Мальчик курносый,
На маму, пожалуй, похожий чуть-чуть.
Татьяна ему улыбнулась устало…
Нахлынувший сон побеждая едва,
На вешалке молча пальто отыскала
И долго попасть не могла в рукава.
…А дома…
А дома всё было в порядке.
Вошла,
И как будто бы прибыло сил.
Серëжка сидел на короткой кроватке
И молча глаза кулачками будил.
Сын обнял её озорными руками,
Прижался к груди, как горячий комок…
«Скажи, ты соскучился очень по маме?» —
А он вдруг слезами ей руки обжëг.
И обнял её из всей своей силы…
И сердцем она в этот миг поняла,
Что ночью не просто беду победила,
А материнское счастье спасла.
Андрей Дементьев, 2009