Предыдущая публикация
Воспоминание о событии 2 года назад
Тётка Марийка.
Далеко в туманном и теперь нереально сказочном прошлом осталась юность Марийки, пронизанная теплом молдавских ветров и чопорностью пансиона для благородных барышень.
Одним взмахом революционных зигзагов Марийка оказалась в сибирской глухомани, и ей, когда-то щебечущей по-французски и благоухающей белоснежными кружевами, не нашлось лучшей доли, как только стирать в кровь нежные руки в деревенской прачечной.
Тётка Марийка так никогда и не стала своей среди этих простых и по обыкновению грубоватых людей, но несла свой крест со смирением, принимая все неизбежные тяготы философски…
Сошлась по молодости со своим Лукой, таким же думающим молчальником, подвижнически принимала все его искарёженные фронтовым прошлым выверты. Жалела до боли, когда Лука, заглушая память о кровавой службе в заградотряде, напивался до чёртиков.
И только два раза душа её отчаянно воспротивилась судьбе. Первый раз, когда невенчаные родители похоронили своего первенца, захворавшего после ледяной купели крещения. Горе матери еще больше оттолкнуло Марийку от ласкающей надеждой церкви, и своих девочек она уже не крестила.
Марийкина жизнь протекала вдали от сельского общества: семейный очаг намеренно выстроен подальше от деревни у тихой речушки на краю леса. Здесь пестовала она своих девочек, отдавала всё, что могла, гордилась, глядя на их броскую красоту смуглянок и тревожилась, поправляя горделивые девичьи капризы.
Страдала Марийка, когда у девочек не складывалось, и подставляла свои натруженные руки, чтобы поддержать. Вместе с Лукой взяли на себя заботу о внучке, оставленной старшенькой, которая опалённая неразделённой любовью, поехала доказывать, что она всё может сама.
Заботливо помогали каждой копеечкой молодой семье младшей дочери, подарившей дедам наконец-то мальчика. И всё, казалось, идёт потихонечку, далеко невзгоды и потрясения, и можно радоваться малому и надеяться, что жизнь девочек и внуков непременно будет лучше, удачливее, счастливее. Но немощь старости подкрадывается незаметно, а вместе с ней и горькое одиночество: ушёл в иные миры утомлённый своим веком Лука, а тётка Марийка больше уже не могла жить одна в опустевшем доме.
Младшенькая забрала мать к себе, но приняла как-то неожиданно холодно. Может раздражалась от того, что у самой семейная жизнь пошла под откос и, кроме заботы о сыне, нужно думать о матери, досаждающей дремучими просьбами: «Как же без мужа, бросься, доченька, в ножки, проси вернуться!» А может Марийкиной материнской любви хватило лишь на то, чтобы взрастить в девочках горделивый ум, а в сердце жалости и сострадания так и не поселилось.
И осталась Марийка опять в стороне теперь уже в семье родной дочери: ни за столом с гостями вместе не посадит, ни поговорит хоть изредка по душам.
А когда уж надумали её-то девочки и вовсе мать пристроить в хоспис, душа тетки Марийки взбунтовалась во второй раз в жизни. Она не слышала уговоров про «тихую загородную жизнь, где будет удобно и нескучно среди старичков, и всегда под присмотром…»
В голове звенела только одна мысль: «Как же так, мои девочки, мои кровиночки, почему не нужна?...»
Тетка Марийка страшно кричала, когда санитары хосписа отдирали её руки от двери квартиры, сопротивлялась, взывая к совести дочерей, поддержке безучастных соседей, и сердце не выдержало такой муки… Вместо хосписа последним пристанищем тётки Марийки стало сельское кладбище рядом с Лукой.( Из книги "Скелеты из разных шкафов")
Следующая публикация
Комментарии 2
Удовольствие - мы вместе учились, в стройотряде работали, потом жизнь развела - а мне так приятно осознавать, с кем жизнь свела! С прекрасными, красивыми девочками! И очень успешными! Спасибо за творчество!!!!