ИОСИФ БРОДСКИЙ БЫЛ ОБРЕЧЁН на ЛЮБОВЬ к МОРЮ. ,,..только вода, и она одна, всегда и везде остается верной себе..,,
ИОСИФ БРОДСКИЙ : „В любом случае я всегда считал, что раз Дух Божий носился над водою, вода должна была его отражать. Отсюда моя слабость к воде."
— Знаете, что самое страшное в старении?
— Что?
— Ты становишься невидимым. Пока ты молод, ты что-то из себя представляешь, ты красив, уродлив, силён, привлекателен, страшен, сексуален... с возрастом всё это проходит. Ты становишься очередным стариком в поношенном пиджачке. Ты становишься невидимым. Прозрачным...
— А я обратила на вас внимание, как только вошла в комнату...
(с) «Чисто английские убийства»
НИ О ЧЕМ НЕ ЖАЛЕЙТЕ
Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.
Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни п
Л. Филатов
Жить можно врозь.
И даже не звонить.
Но в високосный год держаться рядом...
О високосный год, прокля́тый год!
Как мы о нём беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход..
Всё тем же самолётам и трамваям..
А между тем в злосчастный этот год..
Нас изучает пристальная линза,
Из тысяч лиц - не тот, не тот, не тот - Отдельные выхватывая лица.
И некая верховная рука,
В чьей воле все́ кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака, Выкрадывает нас поодиночке.
А мы бежим, торопимся, снуём -
Причин спешить и впрямь
довольно много -
И вдруг о смерти друга узнаём,
Наткнувшись на колонку некролога.
И, стоя в переполненном метро, Готовимся увидеть это въяве:
Вот он лежит. Лицо его мертво