Я как-то слушала аудиозапись звонка в 911, в Америке. Звонил мужчина. Из падающего самолета.
Он почти кричал, не скрывая паники:
- Это же 911? Разговор же записывается?? Правильно?
- Да, сэр. Да, записывается. Что случилось, сэр?
- Мы падаем... Самолет... Он падает...
- Какой самолет, где...
- Это уже... Не успеем... Элли, мою жену зовут Элли, - кричал мужчина. - Она беременна. Передайте ей эту запись. Элли, ты сильная, ты , пожалуйста, будь сильной и без меня. Элли, даже если я не вернусь, я рядом, Элли. Я всегда буду рядом с тобой и нашей будущей маленькой дочкой... Я люблю тебя, вас люблю... Элли...
Запись обрывается...
Я расплакалась. Как это... сильно. Честно. Обжигающе больно.
Важно ни у кого не просить. И у детей не просить.
Дама шестидесятилетняя заболела. У нее хлеб закончился. Хотела попросить соседку сходить в магазин, но передумала. Поела суп без хлеба. И ничего: организм не «ругался». Однако главное в другом: она не стала просить.
Она уже как-то побывала в подобной ситуации. У нее молока не было, а из дома выйти не могла. Соседка согласилась помочь. И принесла молочко только на следующий день. У нее не получилось. А больная женщина ждала, и переживала. Но в конечном итоге без молока обошлась.
Она полагает, что нельзя нарушать принцип независимости: никогда ни у кого ничего не просить. Так легче, и даже, как ни странно, интереснее жить.
Поняла эт
Руины закрытого египетского города Завиет-эль-Эриан.
Это уникальное поселение, которое было открыто археологами в начале 20 века. Всё началось с находки 5 гробниц и двух пирамид. Но, оказалось, что это только вершина айсберга.
Исследователям пришлось откопать более 35 метров песка, прежде чем удалось дойти до основания некоторых строений. То, что предстало перед учёными повергло их в шок.
Большинство сооружений воздвигнуты из блоков весом от 40 до 80 тонн, и плит, достигающих более 200 тонн. Они в несколько раз тяжелее, чем те, из которых строились Сфинкс и знаменитые пирамиды в Гизе.
Kaк-то мне довелось наблюдать за paботой группы людей y Стены Плача. Кто на стремянке, кто стоя на земле, они палочками выковыривали из щелей «божью почту» и coбирали наши записочки в черные полиэтиленовые мешки. Эта пpoцедура пpoводится раз в пол года, и естественно там скапливаются сотни тысяч бумажек. Правильнee cказать тысячи наших надежд, наших просьб к Всевышнему. A бумажками они становятся уже на земле под метлой.
Я смотрел на эту груду скомканных бумажек и думал о поразительном феномене. Вне зависимости от вepoисповедания, вне ощущения ceбя верующим или нет, люди без сомнения уверены, что их послание будет прочтено.
Тут рядом со мной оказался один из работающих, я не удержался и с
Ко мне в окно заглядывало Солнце:
— Привет, моя родная, как живется?
— Непросто мне живётся, как и многим,
Судьба всё время сверлит взглядом строгим,
Но я борюсь с печалью как умею,
Шью платья, поливаю орхидеи.
Скажи мне, Солнце, где взять силу воли,
Чтоб не погаснуть в океане боли?
— Взгляни на небо в отблесках рассвета,
На этот теплый день, и это лето,
На облака из розового ситца,
Бог открывает новую страницу.
Ты нежишься в объятьях одеяла,
Встречаешь утро. Дышишь. Разве мало?
— Не мало. Это всё мне очень нужно,
И стаи белых птиц, и ветер южный.
— А знаешь что... Дай руку, дорогая! —
Сказало Солнце, серость прогоняя, — Вот светлый огонёк тебе на счастье.
— Благодарю! Загляд
Вера с изумлением разглядывала зареванного племянника, поскольку пятилетний Славка никогда не капризничал, а плакал последний раз в младенчестве.
— Здрасьте, тёть Вер, — шмыгнув носом, пацан вернулся в свою комнату.
Закрыв входную дверь, Вера принялась стаскивать куртку. Из кухни послышался голос сестры:
— Заворачивай сюда, мне от плиты не отойти.
И правда, на плите кипело что-то вкусно пахнущее, а вооруженная длинной ложкой сестра снимала пену. Вера села за стол.
— Свет, что у вас с мелким? Конфликт поколений?
Светлана щелкнула переключателем, убавляя мощность конфорки, еще раз провела ложкой по вареву и обернулась.
— Пришла бeда, откуда не ждали.
— Неужели Андрюшень