В марте 1930 г. в клубе им. Карла Либкнехта проходил интересный диспут, который сегодня назвали бы общественными слушаниями: обсуждался проект социалистического города для рабочих и специалистов Саратовского завода комбайнов. «Начальник строительства завода комбайнов тов. И. Смирнов, его заместитель тов Журавлев, специально прибывшие инженеры из ленинградского Гипромеза» представляли проекты построек будущего посёлка, в том числе четырёх домов-коммун на 700 человек каждый: «Трехэтажное здание. В каждом этаже – 64 комнаты по 12 квадр. метров – для двоих, 5 комнат для общественной культурной работы, 12 комнат для одиночек.
Душ, ну – само собою – уборные. Жилые комнаты объединяются длинными коридорами. Для детей отводятся особые помещения: в одном конце здания – для дошкольников, в другом – для школьников. Дети будут жить отдельно от родителей и воспитываться под руководством педагогов и дошкольных работников.
Таков проект дома-коммуны, в котором будет жить 500 взрослых и 200 детей». Культурно-бытовые учреждения: фабрика-кухня, баня, универмаг, почта, клуб со зрительным залом на 800 человек – общие для всего соцгородка.
После доклада перешли к обсуждению проектов. В основном подвергался критике проект домов-коммун: выступавшие рабочие активисты «настаивали на том, что проекты домов-коммун разработаны недостаточно четко. В проекте не предусматриваются все мероприятия, необходимые для реконструкции быта на социалистических началах».
Так, например, выразил эту мысль тов. Медашевский:
–В таком доме скучно будет жить. Длиннющие коридоры и клетушки. Скучно. А если принять во внимание, что коридоры будут полутемны, так совсем: скверно становится. Дом-коммуна должен организовывать наш быт. В нем будет жить 700 человек. Не шутка! Их в этом доме надо перевоспитывать. А приспособлен ли дом-коммуна для перевоспитания не только детей, но и взрослых? По-моему – нет. Женщины освобождаются от кухонь. Прекрасно. Чем же они будут заниматься в свободное время? Идите, говорят, в клуб, для этого его и построим.
А почему же нельзя культурно-просветительную работу развернуть в доме-коммуны? Так надо сделать, но... комнат для общественного пользования, как видно из проекта, недостаточно. Встал человек утром. Надо заняться гимнастикой. А где солярий? Нет такого.
В конце концов, я не каждый вечер пожелаю идти в клуб. И придется мне с женой вечером в своей клетушке сидеть и скучать. Ни радио тебе, ни библиотеки. Библиотека – опять-таки в клубе.
Первичные клубные ячейки должны быть в доме-коммуне. Здесь должен быть и книжный киоск, и почта.
Участвовавшие в диспуте представители союзов деревообделочников и металлистов и актива горсовета, рабочие и работницы отмечали, что «роль домов-коммун – фабрик, в которых должен расти и перевоспитываться новый человек, в проекте определенно снижена», «живущий большую часть своего времени вынужден проводить в своей кабинке или в купэ, как говорят в управлении Комбайнстроя», площадь для общественной работы недостаточна: «в клуб не потащишься каждый раз», поэтому необходимо «увеличить количество комнат для общественно-политической работы и культурного отдыха», «сделать так, чтобы 200 с лишним «купэ» в каждом доме служили только для сна».
«В заключительном слове т. Смирнов указал, … что никакие книжные киоски и почтовые отделения в домах-коммунах не нужны. Разнообразие в постройку внести, разумеется, можно, но... зарываться в этом деле не приходится – средства ограничены.
Однако несомненно, что в проекты поселка при Комбайнстрое необходимо все же внести некоторые поправки». |
Было выдвинуто предложение привлечь к обсуждению проектов широкие рабочие массы и сделать это как можно скорей: проекты необходимо было представить в Москву к 20 марта, а задержка может «затормозить строительство и разработку рабочих чертежей».
В апреле началось строительство на жилучастке завода комбайнов. Однако проект дома-коммуны задержали до 15 апреля для внесения ряда изменений. К 19 апреля проект из Ленинграда так и не поступил, и «руководители строительства с риском приступили к разработке рабочих чертежей, надеясь на незначительность ожидаемых поправок и изменений в проекте». К началу мая чертежей и проектов для промышленного сектора и домов-коммун по-прежнему не было. Для ускорения процесса бригада «Поволжской правды» отправилась в Москву, а затем в Ленинград. 8 мая из Москвы был отправлен рапорт: «Вчерне готов задержавшийся разработкой, вследствие новизны дела, проект домов-коммун. Сейчас производится подсчет стоимости постройки их по сравнению с домами индустриального типа». Из-за отсутствия утвержденного плана строительство не началось и в июне. Упоминаний о домах-коммунах на жилучастке СЗК после 11 июня в газетах не обнаружено. Вероятней всего, от строительства решили отказаться. Неизвестно, что послужило причиной: высокая стоимость строительства или необходимость внесения новых поправок в проект с учётом постановления ЦК ВКП(б) о работе по перестройке быта от 16 мая 1930 г.(опубликовано 29 мая 1930 г.). Возможно, строительство домов-коммун сочли нецелесообразным: чертежи не поступали, стройматериалы и рабочая сила требовались в первую очередь для промышленного сектора, а на жилучастке уже шло строительство общежитий и культурно-бытовых объектов.
Нет комментариев