Так что уже 44. Завтра, 16 апреля, - день нашего венчания.
Вернее, со дня регистрации брака. А дата нашего венчания в этом году совпадает с днём Святой Пасхи. По этом поводу предлагаю моим друзьям мои воспоминания о событиях "давно минувших дней".
АЛЛЮМИНИЕВЫЕ КОЛЬЦА
Замуж я выходила, когда была студенткой 4-го курса.
Приближалась Пасха.
Мой будущий супруг учился в Духовной семинарии, и незадолго до Пасхи, как сына священника, его отпустили на Пасхальные каникулы (обычно семинаристы встречают Пасху в храме родного учебного заведения, но детей духовенства отпускают домой помогать на службах отцам).
И вот он уехал на родину первым и оттуда прислал мне в общежитие телеграмму, рассмешившую всю общагу (телеграммы лежали на вахте и каждый проходящий брал их в руки, чтобы посмотреть, не ему ли адресовано). Когда я вернулась после занятий и библиотек, меня встретил дружный хохот. В телеграмме пропечаталось: «Подал заявление в ЗАГС. Роспись приблизительно 10-го. Если хочешь – приезжай. Не забудь паспорт».
И я поехала, не дожидаясь означенного срока. Родители Луки (с которыми я уже была знакома, так как дружила с сестрой моего будущего мужа) о предстоящем событии не знали: они планировали женить сына на девушке из своего сословия, и волновать их заранее нам не хотелось. Пока считалось, что я просто приехала погостить на Пасху.
Всё в доме готовилось к Пасхе. Она была в тот год ранней – 6 апреля. Мы встретили её, как положено, в храме. А потом вместе с отцом Авксентием и матушкой Татьяной ходили с поздравлениями по домам, служили на кладбищах в своём и окрестных сёлах, возвращались к ночи и падали без сил. Так я впервые прикоснулась к «пышным поповским хлебам». На второй день Пасхи внезапно приехал мой отец. Он прибыл в наше питерское общежитие сразу после моего отъезда, всё понял, оценил ситуацию и вместе с одним из моих однокурсников, вызвавшемся его сопровождать, отправился вдогонку. Пробыли они у о. Авксентия два дня, о чём-то говорили, и в конце концов объявили нам, что договорились о свадьбе через год. Мы молча переглянулись, но не сказали о назначенной сельсоветом дате регистрации. С тем мой отец и уехал, успокоенный.
И вот – 10-е. Я еле дождалась утра. Но – входит о. Авксентий и объявляет, что мы немедленно едем на целый день в отдалённую деревню. Всё пропало! Мир рушится! А ведь мы уже съездили к благочинному и договорились о венчании на 16-е апреля! Но в семье священника спорить с отцом не принято. И весь этот солнечный день мы мотаемся по похоронам и кладбищам. А на следующий день – снова служба. И только после обеда, когда родители легли отдохнуть, мы мчимся в сельсовет. Там Лука объясняет ситуацию по-украински (в этой деревне на границе с Молдавией никто не говорит по-русски) и спрашивает, когда же теперь можно будет расписаться. «Чэрэз годыну», – слышу я ответ и, бледнея, опускаюсь на стул. Через год!? Работница сельсовета смотрит на меня и понимает моё смятение по-своему. «Ну, як що нэ успиетэ чэрэз годыну, то можно чэрэз дви годыны». А Луку разбирает смех. Оказывается, «годына» по-украински – это «час». Один час дают нам на сборы! А сборов-то всего – разбудить родителей и ошарашить их новостью. Отец Авксентий встречает известие стойко. Велит матушке собрать корзину пасхальной снеди, берёт бутылку коньяка, и мы, провожаемые любопытными взглядами сельчан, шествуем с этой корзиной в сельский совет. «Дружек» (свидетелей) у нас нет, поэтому засвидетельствовать наши подписи приходится самим сотрудникам администрации. Нам вручают свидетельство о браке, коряво выписанное шариковой ручкой по-украински (ох и намучились мы за жизнь с этим свидетельством: везде требовали перевод на русский, а и знатокам украинского нелегко было разобрать витиеватую надпись с незнакомыми географическими названиями и редким отчеством моего мужа). И тут же, убрав со стола бумаги, конторские работники выпивают коньяк, заедая его куличами с домашней колбасой. Всё. Впереди – венчание.
К благочинному мы поехали потому, что от него требовалась справка о состоявшемся венчании для предоставления в семинарию.
Отец Авксентий всё же был на нас немного сердит (да и было за что – свадьба без благословения, да ещё и без предупреждения!), а мы – немного горды. Поэтому решили быть самостоятельными до конца. От предложенного празднования в районном ресторане отказались. Да и к чему? Друзей наших всё равно не было с нами. Выделенными с/советом 140 рублями (компенсация за подорожание золота на приобретение колец) распорядились так: купили Луке костюм и рубашку, а мне – туфли и венчик для фаты. Саму же фату и платье пришлось взять за 25 рублей напрокат у предприимчивой селянки. Сложнее всего было с кольцами. Уже подумывали о том, что придётся слепить их из свечного воска. Но мама Луки нашла в сельмаге пару широких алюминиевых колец, покрытых «золотой» краской – по 50 копеек за штуку. И это чудо пришлось нам обоим впору, и целую неделю потом сияло, как настоящее золото! Когда мы, взявшись за руки, гуляли по селу, ребятишки кричали нам в след: «Чоловик тай жинка – жаре
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 3