ВОТ И Я О ТОМ ЖЕ...
Анна Опарина.
Ты даже не веришь, когда тебе двадцать,
Что могут болячки к тебе подобраться,
Что может рука отказать или ноги,
Они же так резво бегут по дороге.
Когда тебе тридцать, глаза замечают,
Как мама и папа твои увядают,
Но всё ещё кажется – всё за горами,
И с кем-то другим это будет – не с нами.
А в сорок (хотя наплывает усталость)
Ты знаешь, но думать не хочешь про старость –
Когда ещё будет… Но время помчится,
И вот пятьдесят уж в окошко стучится…
Чуть-чуть тяжелее задвигались мысли,
Чуть-чуть ноет сердце, но бьётся – не виснет,
А детям под тридцать – они замечают,
Как мама и папа у них увядают.
Уже шестьдесят… годы катятся с горки,
И что было сладким, станови
Жили-были, варили кашу,
закрывали на зиму банки.
Как и все, становились старше.
На балконе хранили санки,
под кроватью коробки с пылью
и звездой с новогодней ёлки.
В общем, в принципе — не тужили.
С расстановочкой жили, с толком.
Берегли на особый случай
платье бархатное с разрезом,
два флакона духов от гуччи,
фетра красного полотреза,
шесть красивых хрустальных рюмок
и бутылку китайской водки.
А в одной из спортивных сумок
надувную хранили лодку.
Время шло, выцветало платье,
потихоньку желтели рюмки,
и в коробочке под кроватью
угасала звезда от скуки.
Фетр моль потихоньку ела,
лодка сохла и рассыпалась.
И змея, заскучав без дела,
в водке медленно растворялась.
Санки ржавились и рыжели.
Ис