С опровержением этого заявления, основанным на исторических фактах, на телеканале «Союз» выступил протоиерей Андрей Новиков, член Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви. Выступление отца Андрея стало причиной очередного язвительного комментария протодиакона Андрея Кураева, не раз высказывавшегося в своем блоге о пасхальном чуде как о вымышленном факте. Интернет-журнал «Прихожанин» представляет вниманию читателей ответ протоиерея Андрея Новикова протодиакону Андрею Кураеву.

Протоиерей Андрей Новиков Не успела выйти на телеканале «Союз» передача с моим участием, посвященная чуду схождения Благодатного огня, как последовала гневная и наполненная оскорблениями реакция Андрея Кураева – человека, посвятившего последние годы своей жизни борьбе со Святой Церковью, ее Преданием, выступающего уже фактически с богоборческих позиций, но при этом продолжающего зачем-то носить сан протодиакона. На первый взгляд, не следовало бы реагировать на подобные истерические нападки. Однако, поскольку в них содержится попытка опровергнуть аргументацию в защиту самого чуда явления Благодатного огня, унизить Святогробское братство и православных Иерусалимских Патриархов, представляется всё же необходимым ответить. Также вынужден отметить, что в данном случае приходится иметь дело с человеком, борющимся с явным и очевидным действием Святого Духа, то есть, к великому несчастью, пребывающим в состоянии хулы на Него. Для удобства восприятия текста в статье будут излагаться «опровержения» Кураева и разбор их. А. Кураев: «Сначала протоиерей набивает себе цену, делая вид, будто он прочитал книжку на греческом языке, не переведенную на русский. На самом деле книжка Скарлакидиса переведена и издана еще в 2012 году Троице-Сергиевой лаврой».

протодиакон Андрей Кураев Этот, как кажется, сугубо личный выпад, можно было бы пропустить, но в дальнейших рассуждениях Кураева он становится основой для построения всей ложной схемы его «аргументации», а потому нуждается в разъяснении. Действительно, мне не было известно о переводе книги Скарлакидиса на русский язык в 2012 г. Кстати, в передаче я вовсе не утверждаю, что прочитал книгу на греческом языке. Если бы Кураев слушал передачу внимательно, то услышал бы ссылку на английский перевод. В этом переводе я с книгой «Святой огонь» и познакомился (важно отметить, что в предисловии к английскому тексту автор особо проговаривает, что этот перевод соответствует оригиналу). Но дело, собственно, вот в чем: русский перевод 2012 года является сокращенной и более ранней версией греческого издания 2015 года, переведенного на английский, но не переведенного на русский. Именно это издание содержит ряд свидетельств, не приведенных ни в издательстве Троице-Сергиевой лавры, ни в русской интернет-версии книги Скарлакидиса «Святой Свет». Очередной пример невнимательности или сознательного обмана А. Кураева, вроде бы мелкого, но призванного создать общий негативный и презрительный фон к оппоненту, а главное – к его доводам:«Новиков называет Скарлакидиса «исследователем Салоникского университета», хотя тот лишь окончил этот университет и не работает в нем». В передаче я четко (и специально) назвал Скарлакидиса «исследователем из Салоникского университета», а не исследователем этого университета. А. Кураев: «У грека «45 свидетельств»; Новиков ему приписывает рассказ о 70». Яркий пример того, как полузнание ведет к дальнейшим ложным, но при этом высказываемым с нескрываемым высокомерием выводам. Не зная ни об издании книги Скарлакидиса 2015 г., ни о том, что с этим изданием невозможно ознакомиться на русском языке, Кураев обвиняет меня в выдумке и подлоге 25-ти свидетельств чудесного характера схождения Благодатного огня на основании более краткого и раннего русского перевода. Между тем в издании 2015 г. Харис Скарлакидис прямо проговаривает число – 70 свидетельств – и дает их список: 14 французских: монах Бернард, епископ Одольрик, Папа Урбан II, Ришар (Рихард) Блаженный, кардинал Гилон, «Понтификал» Пуатье, Фульхерий Шартрский, хроника святого Максенция, Кодекс L, Бартольф, Амвросий, Гвиберт Ножанский, Петр Достопочтенный, Филипп Фландрский. 9 английских: Вильям Мальмсберийский, Уильям Дагдейл, епископ Леофрик, аббат Ричард, Джон Мандевиль, Марганские анналы, хроника Питерборо, аноним, Чарльз Уоррен. 7 византийско-греческих: Арефа Кесарийский, Никита, император Иоанн VI Кантакузен, Пердика Эфесский, монах Анания, аноним (Миланский кодекс), епископ Иоасаф. 6 немецких: Эккегард, Альберт Аахенский, Теодорих, Вильбранд, Иоганн Шильтбергер, Эрфуртская хроника. 5 арабо-мусульманских: аль-Джахиз, аль-Масуди, ибн аль-Касс, ибн Шаддад, Якут. 5 армянских: Киракос Гандзакеци, Матфей Эдесский, Симеон Лехаци, Григор Даранагеци, Патриарх Даниил. 4 итальянских: Лев Остийский, Кафаро, Варфоломей (Бартоломей) из Брешии, аноним (HistoriaBelliSacri). 4 персидских: аль-Масихи, аль-Бируни, Закарияаль-Казвини, Али Гератский. 3 русских: игумен Даниил, архимандрит Агрефений, Василий Позняков. 3 исландских: Никулас Бергссон, два анонима. 2 египетских: Ибн Аль-Кульзуми, епископ Иоанн. 2 халдейских: Патриарх Макиха, Абдишо IV Марон. 1 сирийский: Василий Эмесский. 1 эфиопский: император Зера Якоб. 1 молдавский: Парфений Агеев. 1 фламандско-бельгийский: Патриарх Уильям I. 1 австрийский: пресвитер Отмар. 1 швейцарский: Феликс Фабри. Из перечисленных авторов у меня неприятие вызывает только один – Джон Мандевиль, составитель вмещающей массу фантастических, сказочных рассказов компиляции «Путешествия сэра Джона Мандевиля». При этом некоторые исследователи считают, что описание у Мандевиля собственно Святой Земли является достаточно точным, что, очевидно, и послужило для Х. Скарлакидиса основанием включить этого автора в свой перечень. В любом случае с учетом еще целого ряда современных свидетельств, включая нескольких Иерусалимских Патриархов, список свидетельств даже превосходит число 70.

Храм Гроба Господня, Иерусалим А. Кураев: «И, как всегда в таких случаях, идет подмена смысла слова «свидетельство». Собственно, свидетельство – это рассказ человека, который был в точке события и в его времени. Это рассказ о том, что он видел сам. …Все остальные тексты – это свидетельства не о чудесном событии, а о том, что автор данных мемуаров оказался в кругу людей, которые считали это событие реальным и конфессионально значащим. То есть максимум, что можно вывести из них: такое верование в такое-то время уже (еще) бытовало в таком-то месте». Никакой подмены нет, разумеется. Сам автор обсуждаемого сборника (Х. Скарлакидис) говорит о приводимых им текстах именно как о «свидетельствах» (testimonies). В английском языке слово «свидетельство» – «testimony» – означает не только свидетельство очевидца события, но и вообще «пример устных или письменных утверждений, что нечто является правдой» (Кембриджский словарь). И в русском языке слово «свидетельство» также имеет оттенки значения: «1. Показание свидетеля. Свидетельство очевидцев. 2. То, что подтверждает, удостоверяет какое-нибудь событие. Историческое свидетельство» (словарь Ожегова). Однако А. Кураев лукаво умалчивает об этом, вновь прибегая к фирменному стилю полуправды для обмана доверчивых читателей. Слова историков, хронистов, общавшихся с присутствовавшими при том или ином событии, сохранивших более ранние упоминания о нем, являются важнейшими историческими свидетельствами. Так, например, академик Д.С. Лихачев в работе «Крещение Руси и государство Русь» пишет, что «после Крещения Руси Владимир, как о том свидетельствует Начальная летопись, «…нача поимати у нарочитыя чади дети и даяти нача на учение книжное»». Как мог автор Начальной летописи быть в точке события поступка св. князя Владимира и в его времени? Тем не менее академик Лихачев именует свидетельством (в глагольной форме) написанное в летописи. А. Кураев: «При этом Новиков полагает, что первое свидетельство о Благодатном огне относится к VIII веку. Однако в реферируемой им книжке таковым считается текст из жития Феодора Эдесского (написано в IX веке, сохранилось в рукописи XI-го). Причем это же житие у Димитрия Ростовского не содержит рассказа о «небесном огне» в лампадах». Как мы уже видели, Кураев путает краткий русский перевод книги 2012 г. с неизвестной ему английской версией 2015 г., полностью воспроизводящей греческий оригинал Х. Скарлакидиса (с ним Кураев также незнаком). В полном издании 2015 г. приводится наиболее раннее из известных пока исторических свидетельств о Благодатном огне – упоминание о его чудесном схождении в «Понтификале» Пуатье, датируемом 800 годом, то есть еще VIII веком. Этот документ, написанный по-латыни, был открыт в XVIII веке, однако до недавнего времени не был переведен ни на какой другой язык. В книге Скарлакидиса впервые публикуется перевод интересующего нас отрывка из «Понтификала» (по цитате, приводимой открывшим его историком и лингвистом Эдмоном Мартеном), который осуществил профессор Парижского университета Лоран Мотт. Автор «Понтификала» ссылается на подлинное сообщение (truereport) современных ему (inourownage) очевидцев, возвратившихся из Иерусалима. Эти паломники сообщали следующее: «В ту же ночь в Иерусалиме внутри (within) Гроба Господня лампада принимает свет от Ангела». Важность этого источника состоит в том, что, как справедливо отмечает Х. Скарлакидис, «сообщение «Понтификала» Пуатье носит не личный характер, но является групповым подтверждением чудесного возжжения лампады и основывается на свидетельствах паломников, возвратившихся из Иерусалима в Пуатье». Что касается жития святого Феодора Эдесского, или Савваита, то А. Кураев также предпочитает умолчать о достоинстве этого документа, являющегося не просто типологическим житием, а биографией, написанной около 860 г. спустя всего несколько лет после смерти св. Феодора его племянником Василием, епископом Эмесы (широко известного по сирийским военным сводкам Хомса). Житие святого Феодора основывается на опыте личного общения епископа Василия со святым Феодором и представляет собой ценный источник по истории Церкви IX века.

Схождение Благодатного огня Напрасно Кураев касается и темы жития св. Феодора по Четьям-Минеям святителя Димитрия Ростовского. В научный оборот оригинальная версия жития св. Феодора была введена в конце XIX века В.Г. Васильевским и И.С. Помяловским. На Русь оно попало по спискам XI века, привезенным в Москву Арсением Сухановым в XVII веке. Святой же Димитрий Ростовский при своей работе руководствовался Макарьевскими Минеями и латинскими, католическими сборниками. В латинских сборниках и не могло быть указания на сошествие Благодатного огня, поскольку с определенного времени католикам было официально запрещено верить в это чудо, слишком уязвлявшее конфессиональную гордость Пап. Макарьевские Минеи, в свою очередь, основываются на разных древнерусских переводах (XIV–XV вв.) жития святого Феодора Эдесского, которые уже сами содержат даже композиционные отличия от оригинала, на что указывает старший научный сотрудник ИРЛИ РАН О.А. Белоброва. Каким образом и куда пропали те или иные части жития св. Феодора в непростой истории русских переводов, переписки и изданий текста – отдельный вопрос, который, возможно, найдет своего исследователя. Но совершенно ясно, что святитель Димитрий и его мнимое «неверие» в чудо схождения Благодатного огня тут совершенно ни при чем. В любом случае непредвзятый исследователь, имея доступ к оригинальному тексту, будет без лишних оговорок следовать ему. Итак, в таком ценном историческом источнике, как житие святого Феодора Эдесского, мы находим следующее описание интересующего нас события: «…в Святую Субботу после возжжения лампад [храма] Святого Воскресения от Небесного света он [св. Феодор] сослужил Литургию Патриархам». Таким образом, святой Феодор Эдесский является конкретным историческим лицом, испытавшим опыт схождения Благодатного огня, о котором сохранилось достоверное историческое и современное его эпохе свидетельство. А. Кураев: «Далее он (А. Новиков) уверяет, что еще более «древнее предание, признаваемое многими авторами древней Церкви, говорит, что первым увидел этот огонь св. Григорий, просветитель Армении». А что же это за авторы древней Церкви? Первый рассказчик не такой уж и древний. Он из XIII века – Киракос Гандзакеци, автор «Истории Армении»». Вот тут, пожалуй, Кураев меня поймал на слове, как, впрочем, всегда легко ловить выступающего в эфире сидящему перед экраном телевизора. Конечно, я имел в виду не просто древнюю, а древнюю Армянскую Церковь (и – да! – средневековые источники я тоже считаю древними), но, когда эфирное время ограничено десятью минутами и журналист периодически показывает на часы, легко допустить неточность. Действительно, древнее армянское предание находим сохранившимся в трудах Киракоса Гандзакеци. Но эту историю с вариациями передают и другие армянские авторы Средневековья – например последний канонизированный святой Армянской Церкви Григор Татеваци (XIV–XVвв.) в «Книге вопрошений». Детали различаются существенно, что неудивительно. Но корень предания один: Григорий Просветитель был в Иерусалиме у Гроба Господня и видел схождение Благодатного огня. Мой главный посыл в данном случае был к действиям современного армянского священника: он сделал резкое заявление против Благодатного огня, первое схождение которого сама Армянская Церковь относит к св. Григорию, просветителю Армении. Главным аргументом Кураева против этого предания является физическая невозможность для св. Григория посетить Храм Гроба Господня: «Достаточно сказать, что царица Елена лишь в 326 году паломничает в Иерусалим и находит Голгофу, но в тот же год как раз оканчивается земная жизнь св. Григория Просветителя (и отнюдь не в Риме)». Возведение храма на месте Гроба Господня осуществлялось в период 326–336 гг. Относительно же даты смерти святого Григория сведения весьма разнятся, и А. Кураев выбирает наиболее подходящую его схеме цифру, указываемую, в частности, «Православной энциклопедией» (325/6). Однако точных данных нет. Поэтому, например, тот же Скарлакидис датирует преставление св. Григория 330 годом и делает вывод, что чудо должно было произойти во время возведения храма. Британская энциклопедия относит преставление армянского святителя к 332 году, в официальной английской версии Католической энциклопедии вообще указывается, приблизительно, 337 год. А. Кураев: «Упоминает Новиков и «свидетельство» латинского монаха Бернарда (867 год). Но вряд ли он мог присутствовать в Иерусалиме в Великую Субботу. Если читать его «Итинерарий» полностью, его путь таков: в Рим к Папе за благословением, потом в Бари (в тот период находившийся под исламским контролем), оттуда на Кипр, оттуда в Египет и лишь затем в Палестину. Такое путешествие возможно лишь по окончании зимних штормов. Мореходный сезон считался с 10 марта по 10 ноября (Оксфордское руководство по византинистике. Вып.1. – Харьков, 2014. С. 490). Пасха в 867 году ранняя – 30 марта. Бернард просто не успел бы проделать такой путь к Пасхе. И потому его рассказ – опять же лишь свидетельство о местных легендах». Очевидно, что полемический запал вызвал у Андрея Кураева слуховые галлюцинации – я ни разу не упомянул монаха Бернарда, в чем каждый может убедиться, прослушав соответствующую беседу на телеканале «Союз». Если же говорить по сути сказанного Кураевым, то почему же любое историческое свидетельство, основанное на передаче слов очевидцев, участников события (если принимать версию, что Бернард описывает не виденное им, но пересказанное ему духовенством и верующими Иерусалимской Церкви), должно считаться свидетельством о «местных легендах»? В таком случае мы обязаны отвергнуть огромные массы материала, оставленного нам летописцами, хронистами, агиографами, должны перечеркнуть целые страницы – если не разделы – церковной истории, Священного Предания. Этим, собственно, и занимается Кураев. Его подход – это переложение подхода и методов Фоменко на церковную почву. Вот что говорит монах Бернард: «Я не могу, однако, не заявить о том, что в Святую Субботу, накануне Пасхи, утром в храме начинается служба, и по ее окончании поется Kyrie Eleison до тех пор, пока не является ангел и возжигает лампады, висящие над вышеупомянутым Гробом, огнем от которых Патриарх делится с епископами и остальным народом, чтобы каждый мог освятить свой дом». Сила, с которой делает свое утверждение Бернард, и детали, в которых мы ясно узнаем и сегодня процесс схождения и последующей раздачи Благодатного огня, говорят гораздо более в пользу очевидца, чем передатчика. Ознакомившись с несколькими исследованиями отечественных и иностранных исследователей текста Бернарда, ни в одном я не нашел скептицизма по отношению к данному рассказу этого древнего паломника. В качестве доказательства невозможности посещения Бернардом Иерусалима в Великую Субботу А. Кураев приводит план и детали его путешествия. Но даже в этих деталях Кураев допускает огрехи. Он заявляет, что Бернард направился сначала на Кипр, а затем в Египет, хотя сам монах пишет, что их корабль отправился в Египет прямиком и ни словом не поминает Кипр. Предполагаю, что Кураев просто перемешал здесь истории двух известных паломничеств, примерно, одной эпохи: Бернарда (IX в.) и Виллибальда (VIII в.). «Как и Виллибальд, – пишет А.П. Лебедев, – Бернард держал путь через Италию, но дальше он выбирает другой путь по сравнению с Виллибальдом. Он переправляется не через о. Кипр и Малую Азию, а через Египет» (Лебедев А.П. Церковно-исторические повествования общедоступного содержания и изложения. – СПб, 1903. С. 213). В любом случае если считать, что путешествие Бернарда ограничилось одним годом (867), то ему, действительно, никак не было возможно попасть в Великую Субботу в Иерусалим с учетом известных сроков средиземноморской навигации в эпоху раннего Средневековья. Однако у исследователей существует как большой разброс по годам путешествия (от 863 до 870–71, датировку самого Бернарда толкуют при этом весьма различно), так и существенные разногласия по срокам паломничества. Доцент университета Вандербильта Леор Халеви, сам считая, что Бернард мог уложиться в один год (867), признает, что «большинство историков полагает, что путешествие [Бернарда] заняло три года с 867 по 870», и в качестве примера приводит ссылку на работу Франсуа Авриля (экс-куратор Национальной библиотеки Франции, крупный специалист по средневековым рукописям) и Жана-Рене Габори (см. Halevi L. Bernard, Explorerofthe Muslim Lake // Medieval Encounters 4,1. – Leiden, 1998. Р. 24–25). Таким образом, основываясь на позиции, занимаемой большинством исследователей, можно заключить, что никакой проблемы с присутствием Бернарда на богослужении Великой Субботы в Иерусалиме нет. А. Кураев: «Далее у Новикова идет ссылка на арабов. Приводится совершенная сказка про учителя Авиценны, принявшего христианство при виде чуда Благодатного огня и за это убитого. По бумажке Новиков зачитывает его имя – «аль-Масих». Само его имя говорит о том, что он был христианином (Масих-Мессия-Христос), относился к яковитам. Впрочем, храмы он не посещал и если и молился, то только дома. Умер во время песчаной бури в пустыни fr.wikipedia.org — Abu Sahl ‘Isa ibn Yahya al-Masihi» Заглянуть в собственные записи во время выступления – повод для издевки? Не думал, что Кураев дойдет до таких унизительных для него самого и изобличающих личную неприязнь придирок. Тут же, правда, язвительный критик вновь являет проблемы со слухом: прозвучало не «аль-Масих», а «аль-Масихи» – это вполне отчетливо слышно. Также мною не было сказано, что аль-Масихи был убит за то, что уверовал именно через чудо Благодатного огня. Я вообще не говорю, что он был убит, но что «бежал и умер в пустыне», то есть практически то же самое, что утверждает и Кураев, обличая им самим ложно приписанную мне небылицу. Ну а ссылка Кураева на «Википедию», причем почему-то именно ее французскую версию, – это, конечно, за гранью. К сиро-яковитам французские википедисты отнесли аль-Масихи, очевидно, по территориальному признаку. Единственные сведения о конфессиональной принадлежности учителя Авиценны содержатся в его биографии, составленной персидским историком аль-Байхаки: «Абу Саль [аль-Масихи] был христианской веры, только не ходил в церковь, а молился дома» (цит. по: Meyerhof M. ‘Alial-Bayhaqi’s Tatimmat Siwanal-Hikma // Osiris. Vol. 8 (1948), p. 160). Учитывая, с какой твердостью аль-Масихи веровал в чудо Благодатного огня (так, что не боялся свидетельствовать о нем перед мусульманами халифата), и принимая во внимание, что богослужение Великой Субботы с соответствующей церемонией на Гробе Господнем совершалось представителем Православной Церкви, у меня практически нет сомнений в том, что этот выдающийся ученый и врач X столетия был именно православным христианином. Аль-Байхаки приводит поразительно детальный рассказ аль-Масихи от первого лица о схождении Благодатного огня. Харис Скарлакидис добавляет: «Персидский доктор хотел рассказать своим соотечественникам о чуде Святого огня и через это чудо – об истине Воскресения Богочеловека, как видим, что и сам аль-Масихи уже избрал последовать за этой истиной и стать христианином – решение, в конечном счете стоившее ему жизни». По поводу известного всему православному миру события рассечения мраморной колонны у входа в храм Воскресения Христова в Иерусалиме Кураев презрительно отмахивается: «Есть байки, рассказываемые паломникам спустя столетия после предполагаемого события».

Рассеченная огнем колонна у входа в храм Гроба Господня И опять это презрение к любым церковно-историческим данным, не подтвержденным подписями группы свидетелей по принципу «здесь и сейчас», опять чистейшая фоменковщина. Свидетельство о чуде рассечения колонны при входе в храм Воскресения Благодатным огнем в 1579 г., по утверждению исследовавшего вопрос Х. Скарлакидиса, содержится во множестве так называемых «proskynitaria» – паломнических путеводителях по Святой Земле, являющихся важным источником исторических сведений по истории Иерусалимской Церкви. Старейшим из них является путеводитель 1608 г., написанный священником Ананией и сохранившийся в копии 1634 г. (Codex Monacensis Gr. 346 в Баварской государственной библиотеке). Отсутствие в нем указаний на точный год и имен участников события Кураев считает достаточным, чтобы отмахнуться от этого источника. Но совершенно очевидно, что целью автора была концентрация внимания паломников на самом факте чуда, связанного с конкретным объектом (колонной), а не на чем-то ином. Да и сегодня, когда в Иерусалиме паломникам рассказывают об этом чуде, часто (свидетельствую на основании личного опыта) пропускают датировку или имя Патриарха. А. Кураева смущает то, что автор путеводителя 1608 г. употребляет в отношении события, состоявшегося за 29 лет до записи (в 1579 г.), выражение «в старые дни». Но тот же Кембриджский словарь английского языка значение выражения «старые дни» («theolddays», как в английском переводе Скарлакидиса) раскрывает просто как «времена в прошлом». Выражение иллюстрируется таким примером: «В старые дни у нас было только четыре или пять телеканалов» («In the old days we only had four or five TV channels»). То есть выражение вполне может употребляться по отношению к недавнему прошлому. Скарлакидис сообщает, что более подробная информация содержится в целом ряде других иерусалимских путеводителей. На основании данных, указанных в «Путеводителе» Хрисанфа Прусского (1787 г.), вычисляется точная дата чудесного рассечения колонны – 1579 г. Кураев иронизирует: «Расстояние – 200 лет. Многовато для «свидетеля». И как это типично для нарратива: с течением времени количество «припоминаемых» подробностей только нарастает». Ирония его напрасна. Рукописные путеводители редки, писались в одном экземпляре, многие гибли в условиях, отнюдь не благоприятных для хранения христианских рукописей в далекой провинции Османской империи. Что говорить об Османской империи, если даже в христианской Западной Европе в Средневековье, как пишет один из лучших современных исследователей эпохи Крестовых походов Жак Эрс, большинство путеводителей, путевых заметок латинских паломников на Святую Землю «затерялось или было уничтожено в частных архивах пожарами либо вандалами» (Эрс Ж. История Крестовых походов. – СПб-М., 2017. С. 29). Издавать же печатно греческие иерусалимские путеводители начали только в 1749 г. (венское издание «Путеводителя» архимандрита Симеона). «Путеводитель» Хрисанфа Прусского, изданный также в Вене, относится, таким образом, к самой заре истории греческих печатных иерусалимских путеводителей. Примером махинации А. Кураева с текстом является то, как он обрывает цитату армянского путешественника Симеона Лехаци, посетившего Иерусалим в 1617 г. Лехаци также передает рассказ о чуде рассечения колонны Благодатным огнем, но с иными деталями (местные армяне рассказали ему о том, что в храм не пускали не православных, а нищих). А. Кураев обрывает рассказ армянина на месте, где тот говорит об указе и грамоте султана (хондкара) о допущении в храм нищих и о том, что он сам, Лехаци, видел обожженные и почерневшие колонны. Главное в рассказе Лехаци не детали (история с нищими явно подменяет неудобную для армян информацию), а то, что он собственными глазами видел на вратах храма Воскресения Христова мраморную таблицу, содержавшую «этот указ с упоминанием дивного и славного света… Он написан по-арабски» (цит. по: Skarlakidis H. Holy Fire. – Athens, 2015. Р. 210 – здесь текст в два столбца: армянский оригинал и параллельный английский перевод). Кураев предпочитает умолчать об этой таблице. Ее же в 1845 г. видел инок Парфений Агеев: «На одной из стен есть мраморная плита, и, говорят, что случай этот записан на ней. Но мы не могли прочитать, ибо надпись сделана сирийскими буквами на арабском языке. Так я лишь слышал о ней, но не прочел» (цит. по: Skarlakidis H., p. 209). Наконец, Иерусалимской Церковью почитается святой мученик «эмир» (очевидно, знатный турок) Туном, память его 18 апреля. Когда он увидел исхождение Благодатного огня из колонны, то исповедал перед своими единоверцами силу Иисуса Христа, за что был приговорен к казни. Его мощи почивают в монастыре Megali Panagia на Святой Земле.

Иерусалимский Патриарх Диодор Проведенный небольшой обзор лжи, уловок и откровенной злобы, возводимых против Благодатного огня на Гробе Господнем, дает довольно ясную картину того, что А. Кураев вовсе не хочет установить объективную истину. Его цель любой ценой, всеми возможными неправдами и ухищрениями оклеветать пасхальное чудо. Позволю себе завершить статью свидетельством не просто очевидца, а непосредственного участника чуда – почитаемого всем православным миром Блаженнейшего Иерусалимского Патриарха Диодора. В интервью датскому ученому Нильсу Кристиану Хвидту Его Блаженство рассказал следующее: «После того, как все огни потушены, я наклоняюсь и вхожу в первый придел Гроба. Отсюда я прохожу сквозь темноту во внутреннюю часть Гроба, где был погребен Христос. Здесь я с благоговением преклоняю колени и… произношу определенные молитвы, переданные нам сквозь века, и, произнеся их, жду. Иногда я могу прождать несколько минут, но, как правило, чудо происходит немедленно после того, как я оканчиваю молитвы. Из сердцевины того самого камня, на котором лежал Иисус, наружу вырывается неописуемый свет. Обычно у него голубой оттенок, но цвет может меняться и принимать самые разные оттенки. Это невозможно описать в человеческих терминах. Огонь поднимается из пламени подобно туману, поднимающемуся из озера; выглядит так, как будто камень покрыт облаком влаги, но это огонь. Каждый год огонь ведет себя по-разному. Иногда он покрывает лишь камень, а иногда дает свет всей Кувуклии, так что люди, стоящие вне Гроба и смотрящие на него, видят, что он весь наполнен светом. Огонь не обжигает; ни разу за те шестнадцать лет, в течение которых являюсь Иерусалимским Патриархом и получаю Благодатный огонь, я не обжег бороду. Этот огонь по своей консистенции отличается от обычного огня в лампадах. В определенный момент огонь поднимается и образует колонну, в которой огонь меняет природу так, чтобы я смог зажечь от него свои свечи. Когда таким образом я получаю на своих свечах пламя, я выхожу и отдаю огонь сначала Армянскому Патриарху, а затем Коптскому. После этого я передаю огонь всем присутствующим в церкви… Мы встречаемся с многими чудесами в наших церквах, и чудеса не являются чем-то странным для нас… Но ни одно из этих чудес не имеет для нас такого пронзительного и символического значения, как чудо Благодатного огня. Это чудо почти как Таинство. Оно делает Воскресение Христово столь же реальным для нас, как если бы оно произошло всего лишь несколько лет назад… Я нахожусь в Иерусалиме с 1939 года, когда прибыл в город в возрасте пятнадцати лет. Я присутствовал на церемонии Благодатного огня все эти годы и таким образом стал свидетелем чуда шестьдесят один раз. Для меня не существует вопроса, верить или не верить в чудо. Я знаю, что оно истинно». Протоиерей Андрей Новиков / интернет-журнал Прихожанин 02.04.2018 БИБЛИОТЕКА ВЫБОР РЕДАКЦИИ, ДИСКУССИЯ