Предыдущая публикация
Петя Голубцов ворочался в постели, стараясь поймать за хвост ускользающий сон, но никак не получалось ― его то и дело отпугивали.
Акустике панельного дома могли бы позавидовать лучшие концертные залы и кафедральные соборы Парижа. Соседские бабки опять раскрыли в подъезд свои двери и устроили оперный концерт на площадке.
— Ничего, Оль, не помогает. Всё из рук валится. Сплошное невезение. На почте мою посылку потеряли. Сын вчера звонил, отругал, что мошенникам по телефону номер карты назвала. Хорошо хоть денег немного там было. А дочка с зятем мне смарт-телевизор подарили полгода назад. Я его ни разу не включала, ничего не понимаю, а спросить боюсь. Дети бесятся, если я чего-то не понимаю. Ох и не везет…
Голубцов хотел лишь одного: впервые за неделю выспаться, а тут этот траурный утренник за дверью. Натянув шорты и тапочки жены, спящей, к слову, без задних ног, он нацепил на лицо самую злобную гримасу и, выйдя в подъезд, без приветственной речи перешел в атаку:
— Бу-бу-бу, бу-бу-бу, сколько можно?! Плевать всем на ваши проблемы. Идите к себе и нойте там друг другу. Чего вы постоянно на весь подъезд бубните?
— Извините, мы больше не будем, — откланялись соседки и попятились в свои квартиры.
Голубцов даже не успел победно улыбнуться, как снизу послышался голодный рёв перфоратора, вгрызающегося в сочный бетон.
— Поспал, блин…
Судя по эху, сверлили как будто прямо в подъезде. Не меняя прикид, Петя решил прогуляться в аптеку за берушами, а заодно проверить, кого там укусил вампир-ремонтник в восемь утра в субботу. Он заглядывал на каждый этаж и прислушивался, но везде было пусто. Кое-где почему-то пахло краской и растворителем, хотя стены здесь явно не красили со времен Юлия Цезаря.
Купив затычки для ушей, мужчина вернулся к дому, и тут под тапкой что-то хрустнуло. Убрав ногу, Петя заметил странные треугольные очки, которые, к счастью, лишь немного деформировались.
— Интересный дизайн, — покрутил в руках находку Голубцов. — Скоро, наверное, в форме бананов начнут делать.
Зайдя в подъезд, он намеревался оставить очки на подоконнике, но ради интереса решил примерить. Тут-то ему и открылось всякое. Петя даже тихонько ахнул, когда перед ним возникла стремянка, а на ней — мужчина в спецодежде, устанавливающий какой-то прибор над одной из дверей. Над другими дверями Голубцов заметил похожие приборы, а еще различные знаки виднелись там и тут: красные кресты, зеленые галочки, желтые смайлики. Оцепенев от страха, он затаив дыхание разглядывал через очки скрытый от обычного человеческого взора мир.
Установив небольшую металлическую коробчонку над дверью, странный мастер спустился по лестнице и достал тряпку и бутылек. Отвинтив крышку у емкости, он смочил тряпку жидкостью. В нос Голубцову ударил едкий запах растворителя. Работяга принялся стирать зеленую галочку с двери. Закончив, он снова забрался на стремянку.
Петя снял очки, и перед ним предстал обычный пустой подъезд ― без разноцветных знаков, лестницы и незнакомца в спецодежде. Вернув очки на нос, он подошел к неизвестному типу. На полу в чемодане лежал перфоратор — главный виновник шума.
— Интернет проводите? — дежурно поинтересовался Голубцов.
От испуга человек чуть было не полетел вниз вместе с лестницей, но Петя вовремя схватился за стремянку, не дав ему упасть.
— Ты где очки взял? — ответил вопросом на вопрос мужчина, глядя на Петю сверху вниз.
— У подъезда валялись. Ваши?
— Нет. Это сборщика заказов. Бубнов, бестолочь криворукая, уже вторые очки теряет за три года, — выругался мастер.
— Какого еще сборщика? Вы вообще кто? Почему я вас не вижу без этих идиотских очков? Зачем двери чужие портите и, самое главное, какого, простите, Хулио Хосе Иглесиаса, вы сверлите в восемь утра?
Прежде чем ответить, мужчина нажал на кнопку, и коробчонка над дверью загорелась зеленым светом.
— Вот так, — он отряхнул руки, спустился и снова потянулся за перфоратором. — Я вообще-то ничего вам объяснять не должен, но пусть Бубнов с этим разбирается, это его косяк. А мне работать одному скучно, поэтому я, так и быть, расскажу. Всё равно завтра забудешь, а я хотя бы челюсть разомну.
— Почему забуду?
— Память сотрут, — беззлобно улыбнулся мастер. — Протокол, техника безопасности, все дела. Я из «Бюро судеб», слыхал о таком?
Петя смотрел на него как на идиота.
— Объясняю: название говорит само за себя. Тружусь на благо судьбы. Видишь, зеленым горит?
— Ну вижу.
— Это значит, что в данную квартиру скоро начнет поступать позитивный заряд. Постепенно у ее безбашенной хозяйки наладится жизнь, решатся некоторые проблемы, здоровье придет в норму, тараканы в голове разбегутся. Не сразу, конечно, с годами. Судьба пишется медленно, по чуть-чуть.
Мужчина переставил лестницу к другой двери и начал размечать маркером место будущих отверстий.
Голубцову казалось, что над ним сейчас как-то очень тонко подшутили, но стоило ему снять очки для проверки реальности, как мастер исчезал вместе с инструментом. Если это не являлось доказательством его бредней, то что тогда?
— Само по себе, что ли, у нее все налаживаться будет? — не отставал Голубцов.
— Нет, конечно. У нас на каждую душу целая бригада трудится. Сперва сборщик собирает заказы и помечает жилье, потом я устанавливаю приемник или перенастраиваю старый, он улавливает общий фон и передает информацию на главный сервер. Потом специально обученный компьютер рассчитывает индивидуальную программу. Последним в дело вступает техник. Он уже и взаимодействует с клиентом напрямую: подстраивает реальность под написанную или исправленную судьбу.
Договорив, мужчина начал дырявить стену. Петя стоял словно оглушенный. Подобная информация субботним утром плохо усваивалась в его голове, да еще этот шум…
— Так я не понял, мою судьбу решают какие-то посторонние люди и компьютеры, что ли? — сделал тревожный вывод Голубцов и вцепился в ногу мастера, так что тот чуть не выронил инструмент.
— Ты прекращай мешаться! А то я тебе приемник вообще разобью, — он подумал, а потом добавил: — Я про тот, что у тебя на плечах. Не все так просто. Это тебе не интернет твой подключать. Есть куча нюансов.
— Ну ты договаривай, раз уж начал, — обиженно буркнул Петя.
— Пойдем на второй этаж, я сюда потом вернусь.
Они вместе собрали инструмент и поднялись на следующий уровень.
— Понимаешь, какая штука... Люди сами притягивают к себе те или иные обстоятельства. Судьба работает на нас. Все зависит от нашего настроения, поведения, целей, от слов, в конце концов. Вот в этой квартире, — мастер показал на дверь с желтым кругом, — живет мужчина. Зовут то ли Костя, то ли Коля, не помню. Короче, этот Вася всё время жалуется на одиночество. Он сам постоянно посылает во Вселенную запрос, говоря о том, как он одинок и никому не нужен. Сборщики же разные бывают. К примеру, Бубнов, который очки потерял, он же как робот безмозглый. Такой не станет разбираться в душевных тревогах, копать глубоко, помогать. Пришел, услышал, записал. У него ставка почасовая.
— Так вам и зарплату за это платят?
— Нет, что ты, мы трудовые извращенцы. Конечно, платят! Не перебивай больше!
Голубцов кивнул.
— Короче, вот этот Костя, значит, без конца говорит, что он одинок и умрет одиноким, а Бубнов тут как тут. Раз карандашиком в блокнот. Затем достал баллончик и пометил желтым ― цвет одиночества. Всё. Считай, человек сам себе судьбу накликал. Дальше я с приемником, тот пишет информацию, потом ― расчет и разнарядка. Вуаля. На выходе у нас сорокалетний закомплексованный алкоголик. Хорошо, если в компьютерные игры ударится, а то ведь потенциальный самоубийца. А кто виноват? Посторонние люди? Нет. Сам себе запрос сделал, — развел руками мастер.
— Но ведь у него над дверью красная лампочка горит, а не желтая, — показал пальцем Петя.
— Это потому, что он злым был после развода, сейчас поостыл, справился с гневом. Теперь только одинокий, — сказав это, мужчина с грохотом поставил стремянку и, забравшись по ней, что-то переключил в коробчонке. Лампочка изменила цвет на депрессивно-желтый. — Всё, теперь программистам будут другие данные поступать. Будь другом, подай растворитель и тряпку.
Голубцов потянулся за бутыльком, но остановился и вернулся к вопросам:
— А если человек оптимист, но ему патологически не везет, и всё тут? Вот прям неудача за неудачей. Ему что, каждый раз улыбаться и говорить, что всё будет хорошо? А если кто из близких погиб?
— У близких свои судьбы. Оптимист на это повлиять никак не может. Удача не зависит от тебя одного, это, мне кажется, и ежу понятно. Этажом выше на одну только одиннадцатую квартиру шесть приемников. У каждого члена семьи свой цвет и свой запрос, короче говоря, своя судьба, совершенно не зависящая от других. Человек всегда думает: если с его близкими что-то происходит, это значит, над ним лично кто-то издевается, специально гадит. А он тут вообще, по факту, ни при чем. У него-то по разнарядке всё хорошо. И при случае он себя спасти сможет, если будет запросы посылать позитивные. А других, увы, никак. Они сами себе хозяева. И так везде: на работе, на улице, в личной жизни. Мы же взаимодействуем друг с другом, влияем на состояние.
— Слишком сложно, — замотал головой Голубцов.
— Да чего тут сложного-то? — раздраженно буркнул мастер. — Ну вот пример: подошел к тебе на улице какой-нибудь тип, который пять лет запросы на злость посылал. Всё, что ни делается у него в жизни, всё обязательно жутко бесит. Он тебя увидел и смешал с грязью. А у тебя душа, к примеру, нежная, как у балерины. Ты не выдержал и принял всё близко к сердцу, начал грустить. Да так загрустил, что стал постоянно говорить и думать о том, какой ты несчастный, а Бубнов тут как тут. И вот над дверью серая или черная лампочка, а всё, что бы ты ни делал, будет твою грусть усиливать. А там либо кто-то вмешается, либо сам разорвешь порочный круг, если сможешь, либо… — он виновато развел руками: — Вот как-то так.
— А что, нельзя сразу поставить приемник на зеленый свет, минуя Бубнова?
— Нет, что ты. Он же отчеты сдает потом. Это увольнение сразу.
— Эх, увижу я этого Бубнова…
— Не увидишь. Он только через неделю сюда вернется. Да и Бубнов тут ни при чем. Он хоть и валенок, но человек просто делает свою работу. А я просто поболтать люблю, вот и болтаю лишнее. Ты не переживай. Каждый получает то, что сам хочет, тут уж ничего не поделаешь.
Мастер заменил батарейки в старых приемниках, протер лампочки и начал собираться.
— Но я же могу вмешаться, так? Могу помочь кому-то? И даже себе…
— Можешь, — улыбнулся мастер. — Вот только ты скоро всё это забудешь и вернешься к своей обычной жизни, а в обычной жизни ты далеко не альтруист и не благодетель.
— У меня очки останутся! — не сдавался Петя.
— Техник очки заберет, пока спишь. Не будь ты таким наивным. Но сегодня можешь развлечься. Только в приемники не суйся. Током убьет, — строго смерил он взглядом Петю. — Всё, мне работать надо. Спасибо за беседу, давно язык чесался кому-нибудь рассказать, чем занимаюсь. Нельзя. А тут ты с очками.
Голубцов и не собирался никуда лезть. Несмотря на сложную систему, описанную мастером из «Бюро судеб», Петя понял самое главное: чем больше вокруг людей с хорошими запросами, тем меньше они будут отрицательно влиять на него самого.
Добежав до своего этажа, он взглянул на соседские двери: зеленая, фиолетовая, черная… Голубцов позвонил в черную. Через минуту дверь ему открыла пожилая соседка, что с утра жаловалась на жизнь.
— Здрасти. Вы извините, что накричал утром, я это… не со зла. Давайте я вам с телевизором помогу, — смущенно произнес Петя, разглядывая свои тапки.
Соседка перебрала кучу причин для отказа, но Голубцов напирал со своей любезностью и, в конце концов, всё же смог уговорить.
Рассыпавшись в благодарностях, когда с настройкой телевизора было покончено, женщина переключилась на жалобы, но Петя ее быстро одернул:
— Вы прекращайте. Будете так говорить — обязательно беду на себя накличете.
Затем он прочел ей долгую и нудную лекцию о судьбе и пообещал, что теперь будет постоянно проверять, как у нее дела и какие запросы она посылает во Вселенную. То ли от страха, то ли действительно поняв, что от нее хотел сосед, женщина пообещала измениться.
Возвращаясь домой, Голубцов заметил над своей квартирой две лампочки: красную и желтую. Кажется, он со своей работой и злобой совсем перестал уделять время жене, и та чувствовала себя ужасно одиноко.
***
Следующим утром, как и обещал мастер, Голубцов обо всем забыл, а очки бесследно исчезли. Но не успел он протереть глаза, как заметил на столе странную записку, написанную его собственным почерком: «Следи за своими словами и мыслями: что у Вселенной попросишь, то и получишь».
Петя не любил ребусы, особенно составленные в неадекватном состоянии, но на другой стороне записки обнаружился номер телефона. Набрав его, он услышал женский голос:
― Добрый день, отдел кадров «Бюро судеб». Если вы хотите записаться на собеседование, нажмите «один», если вас уже избрали кандидатом на определенную должность, нажмите «два».
Голубцов прочитал послание, оставленное самому себе на бумажке. Сразу под номером телефона виднелась приписка: «Нажми два».
Тык.
(из серии рассказов про "Техников судьбы"
Александр Райн
Следующая публикация
Нет комментариев