Что русскому хорошо, то немцу...

не всегда.
Почему европейцы не понимают российское гостеприимство
Мой немецкий друг Штефан вернулся из Воронежа совершенно растерянным. Три дня он жил у моих родителей, а потом позвонил мне и сказал: "Твоя мама самый добрый человек в мире, но я чувствовал себя как в плену у любви".
Я не сразу поняла, что он имеет в виду. Штефан рассказывал, что мама кормила его с утра до вечера, не принимая отказов, что папа обиделся, когда он не стал пить водку в обед, что вся семья расстроилась, когда он попытался прогуляться один. "Я понимал, что они делают это от души, но не мог остановить этот поток заботы", - говорил он.
Тогда я впервые задумалась: а что, если наше знаменитое гостеприимство не всегда дар, а иногда - бремя?
Штефан приехал к нам случайно. Мы познакомились на конференции в Москве, подружились, и когда он узнал, что я из Воронежа, очень захотел увидеть "настоящую российскую глубинку". Мама, услышав, что у меня есть друг-иностранец, сразу загорелась: "Приглашай! Покажем ему, что такое русская душа".
Я предупредила Штефана, что родители очень хлебосольные. Он отмахнулся: "Я много путешествую, ко всему привык". Но к тому, что его ждало в Воронеже, привыкнуть было невозможно.
Уже на пороге мама забрала у него сумку, три раза обняла и повела к столу, накрытому как на свадьбу. "Я сказал, что недавно ел в самолете, не голоден, - вспоминал потом Штефан. - Но твоя мама решила, что я стесняюсь, и стала накладывать мне еду сама. Когда я съедал тарелку, она тут же подкладывала добавку".
Папа принес водку: "Давай за дружбу! Настоящий мужчина не откажется выпить с хозяином". Штефан попытался объяснить, что не пьет крепкого алкоголя из-за проблем с желудком. Папа обиделся: "Значит, не считает меня достойным собеседником".
Второй день был еще тяжелее))
Мама встала в шесть утра готовить борщ, плов и блины. "Специально для дорогого гостя", - сказала она мне по телефону. Штефан проснулся от запахов и понял, что его ждет новое испытание едой.
"Я попытался объяснить, что привык есть мало по утрам, - рассказывал он. - Но твоя мама расстроилась: "Значит, невкусно готовлю". Мне пришлось есть все, чтобы ее не обидеть".
После завтрака Штефан хотел немного погулять по городу один - он всегда так делал в путешествиях, изучая место в своем темпе. Но родители восприняли это как знак того, что ему скучно. Тут же организовали экскурсию с участием двоюродного брата, который "все про город знает", и соседки тети Нины, которая "английский в школе преподавала".
"Я понял, что не могу просто сказать: "Хочу побыть один", - говорил Штефан. - Это звучало бы как "мне с вами неинтересно". А это не так! Просто у меня другие потребности в личном пространстве".
К вечеру второго дня он чувствовал себя измученным от избытка внимания. "Твоя мама каждые полчаса спрашивала, не холодно ли мне, не скучно ли, не хочу ли чаю. Она искренне заботилась, но я не мог даже в туалет сходить спокойно".
На третий день мама встала еще раньше, чтобы приготовить "проводы". Когда Штефан увидел новые горы еды, что-то в нем надломилось.
Он очень вежливо, но твердо сказал: "Спасибо, но я действительно не могу больше есть".
Мама расплакалась. "Плохая я хозяйка, гость у меня голодный остается", - говорила она сквозь слезы. Папа нахмурился: "Что за странный народ эти немцы - не едят, не пьют, все время отказываются".
Штефан пытался объяснить, что он очень благодарен, что еда вкусная, что проблема не в готовке. Но чем больше он объяснял, тем больше родители расстраивались. Они видели отказ как неуважение ко всем их усилиям.
"В тот момент я понял, что мы говорим на разных языках, - рассказывал мне Штефан. - Для твоих родителей любовь - это накормить, напоить, окружить заботой. Отказаться от этого значит отказаться от их любви. А для меня любовь - это дать свободу выбора, уважать границы человека".
Когда он уезжал, мама дала ему с собой целый чемодан еды. "Банки с огурцами, пироги, мед, варенье, - перечислял он. - Мой багаж весил как холодильник. Когда я попытался что-то оставить, она снова расстроилась".
Месяц спустя я приехала к родителям и мы долго обсуждали этот визит. Мама переживала: "Я так старалась, а он остался недоволен. Может, еда была невкусная?" Папа недоумевал: "Странный какой-то. Не ест, не пьет, все время один хочет быть. Зачем тогда в гости приехал?"
Я пыталась объяснить им немецкую логику - что у Штефана нет привычки к такому количеству еды, что в его культуре право сказать "нет" считается базовым уважением к личности. Но для родителей это звучало как отговорки.
"Ты же знаешь, - говорила мама, - когда к нам приезжает дорогой человек, мы отдаем ему все самое лучшее. Это наш способ показать любовь".
Штефану я тоже пыталась объяснить русскую логику - что для нас гость действительно как божество, что мы искренне считаем: чем больше заботы, тем больше любви. Что отказ от еды воспринимается почти как личное оскорбление.
"Я это понимаю умом, - отвечал он. - Но не могу принять сердцем. У меня есть потребность контролировать свою жизнь - что я ем, сколько, когда отдыхаю. А в гостях у твоих родителей я этот контроль потерял".
Через полгода Штефан снова приехал в Россию по работе. Но остановился в отеле. "Так проще для всех, - объяснил он. - Я очень люблю твоих родителей, но больше не могу жить в таком режиме".
Родители обиделись: "Значит, мы ему не понравились". Я объяснила, что дело не в них, а в культурных различиях. Но они не поверили.
И тогда я поняла: проблема не в том, что кто-то неправ. Проблема в том, что мы по-разному понимаем любовь и уважение.
Для нас уважение к гостю - это максимум заботы, даже если он сопротивляется. "Гость дорогой, а вдруг стесняется попросить? Лучше дать больше, чем меньше". Для европейцев уважение - это принять выбор человека, даже если тебе хочется о нем больше позаботиться.
Мама до сих пор готовит "на всякий случай" больше еды, когда приезжают гости. "А вдруг голодными останутся?" Папа до сих пор обижается, когда кто-то отказывается выпить с ним. "Значит, не уважает".
А Штефан, когда мы встречаемся в нейтральных местах, всегда тепло вспоминает о моих родителях. "Они золотые люди, - говорит он. - Просто я не умею быть объектом такой интенсивной заботы".
Возможно, истина в том, что не все культурные различия нужно преодолевать. Иногда достаточно понимать, что у людей разные способы выражать любовь. И что твой способ - не единственный правильный.
А может быть, нам всем стоит иногда спрашивать: "Как ты хочешь, чтобы о тебе заботились?" Вместо того чтобы навязывать свой, пусть и самый искренний, способ любви.
Валери лайт.