Предыдущая публикация
СЛЫШИТЕ ???!!!
Всегда уступайте дорогу скорой.
Даже если ты едешь в левом ряду.
Даже если справа кто-то стоит. Сигналь ему. Маши рукой. Кричи на него в окно.
Все должны сделать коридор.
Вы можете месяц, полгода, год или несколько лет ездить и не встречать скорую на своём пути. Но однажды из-за тебя может задержаться скорая.
На 5 минут. И по факту...
По факту скорая подъезжает к реанимации. Мы высыпаемся из машин и просто в уши орём медикам больницы - "У нас ребёнок! Тяжёлый! Реанимация! Срочно!".
Реанимобиль не может припарковаться, потому что какая-то мразь привезла своего родственника в больницу и бросила свою машину прямо возле подъездного участка для скорой. Мы орём, чтобы убрали машину. Никого нет. Садимся за руль и сами отгоняем её в сторону. Реанимобиль паркуется.
Друзья, вы учитесь на чужих ошибках? Даже если вы привезли своего самого близкого человека с очень тяжёлой травмой - УБИРАЙТЕ СРАЗУ МАШИНУ В СТОРОНУ! Вашему близкому человеку может быть очень больно, но за вами может приехать кто-то в критическом состоянии. И по факту...
По факту медики начинают суетиться и быстро собираются возле реанимобиля. У парнишки останавливается сердце. Нейрохирург больницы вместе с нашим реаниматологом пытаются запустить сердце. Секунды тянутся вечностью.
Минуты становятся мучением.
Ещё попытка.
Ещё инъекция.
Ещё разряд.
Умер. У всех бригады шок. Тишина. Слов нет. Мы смотрим под ноги. Мы где-то глубоко в себе. Стараемся принять реальность.
Тут подбегает две женщины - "А где тут только что мальчика привезли из Авдеевки? Я его мама. Я приехала из Авдеевки".
Я смотрю на неё. Смотрю на реанимобиль и понимаю - "Ей нельзя его сейчас увидеть". "Пройдите в регистратуру. Подождите там. К вам подойдут" - говорю, чтобы выиграть время и подготовить её. Женщины уходят.
Медики уже не спеша занялись процедурами оформления смерти и приёма мёртвого парнишки.
Из дверей отделения выходит мама юноши. Иду к ней. Она бежит мне на встречу - "Скажите, а как он? Что с ним? Он в порядке?". У меня ком в горле и я выдавливаю слова - "Мне так жаль. Он умер". Женщина переспрашивает. Несколько раз повторяет одно и то же - "Мне же сказали... Мне же сказали...". А у меня только три слова - "Мне очень жаль".
А дальше с её уст срываются обвинения в наш адрес. Она проклинает. Она спрашивает - "За что?". Она ищет ответ - "Зачем мне теперь жить?". В таком состоянии нельзя оставлять людей без присмотра. В состоянии аффекта легко прыгнуть под колёса машины или сделать другую глупость. Мы наблюдаем за ней и не даём уйти далеко. Мы снова идём в больницу и требуем - "Дайте успокоительное!".
Когда мама немного успокоилось и появилась послешоковая дрожь я решил с ней поговорить. "Скажите мне, зачем мне теперь жить? Муж умер. Ребёнка убили. Мой мальчик хотел стать нейрохирургом. За что?" - продолжала она повторять, отказываясь принять реальность.
"Вам нужно жить сейчас, чтобы похоронить своего сына. Ведь его душа не найдёт покоя, если Вы его не похороните. Вам нужно жить. Он был удивительным человеком. Он хотел спасать жизни других. Вам нужно сохранить память о нём. Вам нужно жить. Если уйдёте и вы, то очень скоро о Вашем сыне забудут. А ведь ему всего 19. Вам нужно жить, чтобы о нём помнили. Вы будете жить, потому что Вы его мать. И Вы не бросите его и память о нём" - сказал я ей как можно мягче и уверенно.
Мама стояла молчала. Мы приняли решение, что теперь самое время показать её ребёнка. Она мужественно стояла и смотрела на сына. Она тихо разговаривала с ним и целовала ему руки. А мы осознавали, что жизнь оборвалась. Мы где-то винили себя что не успели. Хоть нейрохирург и говорил, что мальчишка погиб сразу после попадания пули в голову. Но ведь медики "Медкорпуса" боролись за его жизнь всю дорогу до госпиталя. А мы всю дорогу расчищали путь от машин и срывались на мат из-за каждого дебила за рулём. Нам всем была нужна эта жизнь. И даже сейчас, стоя рядом с мамой где-то в груди пружиной сжималась надежда, что он сделает вдох, моргнёт или пошевелит пальцем и мы снова будем орать медикам в уши и стимулировать их делать свою работу.
Поздний вечер. От Бирюлина Владислава Викторовича 1997 г.р. у нас осталась только тяжёлая лужа крови и горечь воспоминаний. Если кто-то из родных сейчас с вами рядом, обнимите их. Поймайте себя на мысли, что от каждого из нас вдруг может остаться лишь лужа крови. Берегите тепло друг друга. Будьте внимательны к близким.
Следующая публикация
Нет комментариев