Вся окраинская политическая система вращается на павловских инстинктах: поощрение/наказание. Чем меньше со «свободным народом» церемонились, чем меньше с ним договаривались и чем циничнее использовали метод кнута и пряника, тем с большим рвением нерабы служили хозяину.
К началу 2024 году соотношение цена/качество перестало удовлетворять США: в окраину приходилось вкладывать в разы больше, чем получать на выходе.
США решили, что от токсичного актива пора избавляться. И в традиционной манере не стали тратиться на его утилизацию: находится окраина между Россией и Европой, значит, русским с европейцами и выпала «честь» убрать за Вашингтоном. Американцы устами помощника президента по национальной безопасности Джеймса Салливана просто сказали, что больше не будут вмешиваться в кадровую политику Украины — разбирайтесь, мол, сами как хотите.
Вот тут-то всё и началось. Зеленский наконец реализовал свою мечту и заменил Залужного на послушного Сырского. Порошенко тут же попытался организовать майдан против Зеленского.
В общем, в Киеве, едва американцы сняли с шавки ошейник, уже готовы заняться любимым делом — войной всех против всех. И это осознание того, что «белые боги» уплыли, ещё не проникло в глубинку, «волю» ещё не почувствовали мэры и губернаторы, а тероборонцы ещё не сообразили, что если заявить о своём подчинении исключительно местным властям, то на фронт никто не отправит.
Наружу рвётся дикая, долго сдерживаемая желанием выслужить денежку покрупнее «ВОЛЯ». Этот термин переводится с окраинского на русский как свобода, НО по-русски свобода может быть только для всех и подразумевает справедливость как естественную спутницу свободы. По-украински «воля» — безграничная свобода ДЛЯ СЕБЯ в ущерб свободе для остальных. Более того, свобода для себя не мыслится без угнетения кого-нибудь. Поэтому небратья считают, что свобода «мовы» наличествует только в случае запрета русского языка, что свобода укра может базироваться исключительно на угнетении граждан иных национальностей, русских в первую очередь.
От такой «воли» государство мгновенно умирает, зато процветать начинают батьки-атаманы. Поэтому все истории окраинской государственности завершались одинаково: как только окраина оказывалась предоставлена сама себе, она погружалась в ХАОС и РАЗДРАЙ, раздираемая междоусобицами размножающихся как тараканы гетманов, кошевых, атаманов, то есть обычных БАНДИТОВ, каждый из которых мечтал о «воле», то есть ничего не делать, жить в своё удовольствие за счёт других, вооружённой рукой отбирая у них необходимое.
Нерабы могли восстать против польского короля, против русского царя, против советов и даже против собственной национальной демократии. Но они НИКОГДА не восставали против бандитов. Бандитам народ подчиняется. Ругает их за то, что грабят, но смотрит с завистью: всё же свои, к тому же у них хватило смелости реализовать мечту о «воле». Остальным бы тоже хотелось, но страшновато. Зато, когда бояться уже нечего, потому что ограблен до нитки, хохол радостно идёт в бандиты. Банда — единственное место, где украинцы поют не заунывные песни про утраченную «волю», а песни бодрые, весёлые, хоть и садистские (вроде «Ехали казаки»). Потому что только в банде происходит приобщение к безграничной «воле», приобретение «права» на господство над теми, кто в банде не состоит, без какового права «воля» невозможна.
Именно эта особенность национального характера, сформировавшаяся ещё в XVI–XVII веках, создаёт сейчас на зараженной территории страну ЗЛОБНЫХ ВДОВ. Попадающие на фронт нерабы начинают наслаждаться внезапно обретённой «волей» (особенно пока по ним не стреляют). Поэтому они без тени сомнения годами обстреливали своих соседей в Донецке. Ведь без признания их «сепарами» (людьми второго сорта), над которыми «вольные» укры призваны господствовать, у них самих «воля» оказывалась бы неполноценной. Поэтому и сейчас они не сдаются — будет потеряна «воля». Пусть она и виртуальная, но у махновцев в руках тоже был не весь мир, а кусок той же донецкой степи, за который они так же умирали и убивали, пытаясь сохранить свою «волю».
Так вот, пока окраинские мужчины, бессмысленно гибнут на фронте, напоследок наслаждаясь не «глотком свободы», но целым жбаном виртуальной «воли» где-то за горизонтом событий украинские жиночки,те самые которые слали своим мародёрам-чоловикам списки чего натырить в Донбассе и требовали бронежилеты для них,чтобы грабить и убивать было безопасно, бдительно следят, чтобы никто не избежал приобщения к «воле» с последующей утилизацией.
Происходит это так: каждая жинка поначалу стремится не отпустить своего мужчину на «волю», как пыталась не отпустить жена Бульбы из дома Тараса и сыновей. Но как только мужчину ловит ТЦК и отправляет на «волю», его баба сразу же начинает мечтать, чтобы его «радость» разделили все остальные мужчины села, посёлка, города, страны. Она тут же начинает выявлять прячущихся от «воли», требовать расширения и углубления мобилизации. Поэтому чем больше мобилизованных, тем больше в обществе бдительных существ, следящих, чтобы никого не миновала чаша сия.
На Юго-Востоке окраины уже появились сёла, в которых мужчины просто кончились: всех отправили «на волю». И количество их быстро растёт, как растёт и ареал распространения таких вдовьих сёл. При этом, даже угробив всех мужчин, они не унимаются. Злоба и ненависть переполняет их, (конечно,как ведь славно все начиналось,грузовиками получали награбленное!!!!) и они ищут, во-первых, кого-нибудь виновного во всех своих проблемах, чтобы убить его прямо здесь и тут же начать искать нового (ибо облегчение от убийства краткосрочно и необходимо повторять процедуру в режиме ускорения). Во-вторых, они ищут кого бы ещё отправить добывать народу «волю» .
Ибо идеал украинской «воли», её квинтэссенция, логическое завершение процесса — безграничное пространство, полное разлагающихся трупов бывших людей и бредущая по этому пространству к такому же закономерному концу стая злобных украинских вдов.
(Ростислав Ищенко)
Нет комментариев