Я горжусь!
Приближается день 22 июня 1941 года, день, который в полной мере разделил жизнь страны на «до» и «после», а миллионы советских людей - на живых и мертвых. Искалеченные на фронтах и надрывавшиеся от тяжкого труда в тылу, испытывавшие пытки и нечеловеческие муки в фашистских застенках, умиравшие от голода и холода, идущие в штыковую атаку или бросавшиеся с последней гранатой под танк – все они свою судьбу связывали с Родиной. Все дня нее, для Родины, все для Победы!
9 мая я написал о своем деде Крылове Василии Дмитриевиче, который по мере своих сил и возможностей громил врага на крымской земле, а потом - вооруженное украинское националистическое подполье на Западной Украине и в Прибалтике. Сегодня напишу о другом своем деде – Трофимове Борисе Владимировиче.
Родился он в начале лета 1920 года в селе Мардаровка Балтского уезда (потом – Подольского района, ныне – Котовского района Одесской обл.) – старом поселении немецких колонистов недалеко от Одессы. Времечко было горячее: всего год прошел после крестьянских волнений, во время которых все сражались против всех. Белогвардейские части Добровольческой армии под командованием будущего военного губернатора Одессы Алексея Гришина-Алмазова и отряды французской армии Антанты дрались с партизанскими отрядами из числа местных жителей; петлюровцы устраивали постоянные погромы еврейского населения; центральная власть отсутствовала; разнообразный сброд криминальной направленности, дезертиры и уголовники всех мастей терроризировали население, а самозваные «атаманы» и «батьки» пытались установить свою власть; по дорогам невозможно было проехать – «зеленые» (названные так, потому что прятались в высоченных зарослях кукурузы вдоль тракта) грабили все обозы; повсеместно царили хаос и полная анархия… Отец – Владимир Трофимов и мать Анна Гафнер, немка по национальности, смогли тогда чудом выжить в этой круговерти и спасти детей, а после – дать им хорошее, по тем временам, образование. И это, не смотря на печальные итоги для семьи и родственников, последовавшие после Гражданской войны - раскулачивание, коллективизацию и борьбу с «врагами народа»: одни сгинули в лагерях ГУЛАГа под Благовещенском, других большевики вышвырнули из собственного дома, превратив его в сельсовет, третьи умерли от голода 32-33 годов….
Борис, после окончания средней школы, поступил на исторический факультет Одесского государственного университета. Летом 1941 года он отлично закончил 4-й курс и уехал в Мардаровку помогать родителям. Там и узнал о начале войны. Имея бронь от призыва, он тем не менее неоднократно приходил в Ворошиловский военкомат Одессы и просился в армию. Ему отказывали, но в итоге настойчивость победила: 1 августа 1941 года он добровольцем ушел на фронт и принял участие в героической обороне Одессы в составе 99-й стрелковой дивизии Южного фронта. 73 дня (с 5 августа по 16 октября 1941 года) наши бойцы и командиры самоотверженно сражались с немецко-румынскими войсками, осуществив затем эвакуацию в Севастополь. Во время тяжелейших боев при обороне Одессы дед Борис впервые узнал о Директиве Народного Комиссара Обороны СССР И.Сталина № 35105, предписывающей «… с 8 сентября 1941 г. изъять из частей, академий, военно-учебных заведений и учреждений Красной Армии, как на фронте, так и в тылу, всех военнослужащих рядового и начальствующего состава немецкой национальности и послать их во внутренние округа для направления в строительные батальоны. В тех случаях, когда командиры и комиссары соединений сочтут необходимым оставить военнослужащих немецкой национальности в частях, они обязаны возбудить об этом мотивированное ходатайство перед НКО через Военные Советы фронтов, округов и отдельных армий…» Директива в целом не носила специальной антинемецкой направленности, однако многие командиры огульно зачисляли всех советских немцев в число неблагонадёжных и стремились от них избавиться «на всякий случай». При обороне Одессы каждый боец был на счету, и отлично зарекомендовавшего себя добровольца его командир «изымать» из части не дал. Не смогли добраться до Бориса и потом, в Севастополе, который находился на осадном положении. Все знали, что изъятие военнослужащих-немцев из подразделений армии и флота происходило внезапно, без всяких объяснений, на фоне известий о том, что их родные и близкие уже депортированы в Сибирь и Казахстан. Можно только догадываться о том, что пришлось бы пережить Борису в ходе допросов в Особом отделе, особенно учитывая тот факт, что его родители к тому моменту были на уже оккупированной территории и о их судьбе он ничего не знал.
Острая нехватка младшего командного состава и офицеров-специалистов потребовала от командования РККА прекращения порочной практики отправки в бой недоучившихся курсантов военных училищ, не имеющих должного военного опыта и навыков. К началу 1942 года значительное количество военных училищ и выживших курсантов было эвакуировано на территорию Средне-Азиатского военного округа (в Узбекистан и Туркменистан). Начался набор на ускоренные (10-12-месячные) курсы младших лейтенантов, при этом предпочтение отдавалось тем из военнослужащих, кто имел боевой опыт, должное образование, способность к командирским должностям.
Командир батальона, в котором служил Борис, знал его еще по боям в Одессе и написал отличную характеристику-рекомендацию в военное училище. Подписал ее и комиссар. Так из действующей армии Борис Трофимов был отправлен в Ташкент, в эвакуированное туда Харьковское училище химзащиты. Угроза применения фашистами боевых отравляющих веществ всю войну рассматривалась командованием Красной Армии максимально серьезно, а военные химики, умеющие и дымовую завесу сделать, и приготовить зажигательную смесь в условиях дефицита противотанковых средств, были буквально на вес золота.
Окончив училище и получив звание младшего лейтенанта, дед снова летом 1943 года вернулся на фронт и стал воевать в 121-й стрелковой Рыльско-Киевской Краснознаменной дивизии 4-го Украинского фронта. Младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант к концу войны. Судьба и фронтовое счастье сберегли его от гибели, выжили и родители, испившие горькую чашу семьи красноармейца (нашлись предатели, сообщившие об этом в румынскую комендатуру). В феврале 1945 года за бои по освобождению Чехословакии командир взвода 99-й отдельной роты химзащиты Борис Трофимов был награждён орденом Красной Звезды.
Помню рассказ деда о боях зимы 1944-45 годов в Чехии. Однажды утром командование приказало взять штурмом небольшой город Збраслав на р.Влтаве. Взять с ходу, внезапным штурмом, по льду, налегке, оставив в обозе даже шинели. Нагрузившись оружием и боеприпасами, рота пошла в атаку по льду замерзшей реки, где была зажата ураганным пулеметно-минометным огнем. В ледяной снежной каше выжившие в этой атаке провели до вечера, пока появилась возможность отползти на свою сторону. У деда ко льду коркой примерзла гимнастерка, в нагрудном кармане которой были документы, партбилет. Еле дотянувшись до финки, находящейся в сапоге, он колол под собой лед, пытаясь освободиться из ледяного плена и выбраться к своим. Из всей роты это удалось только 14 бойцам….
После войны Борис Трофимов перешел на службу в другое ведомство, закончил свой Одесский университет и получил диплом историка; в конце 1947 года снова вернулся в Одессу из Западной Украины, где и продолжил свою службу Родине. На пенсию полковник Борис Владимирович Трофимов вышел с должности и.о. зам.начальника Одесской специальной школы милиции МВД СССР, имея за плечами более 40 лет службы Родине!
19 июня 2020 года тебе, дедушка, исполнилось бы 100 лет!
Я помню, я горжусь!
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев