И дело не только в ковид-обстоятельствах.
Несмотря на множащиеся «Ельцин-центры», комплиментарное в целом отношение к первому президенту РСФСР, а потом и РФ,
со стороны властей предержащих, трепетное почитание Бориса Николаевича системными и несистемными либералами,
народ в своей массе эту фигуру продолжает отторгать. Чему свидетельство – опросы ВЦИОМ, согласно которым даже
молодые сограждане, не жившие в те «святые» годы, отрицательно оценивают деятельность Ельцина, ставшего их символом.
В символичности, разумеется, кроется нюанс – в чем-то даже несправедливый и обидный для памяти этого человека:
далеко не все то ужасное, что произошло тогда с нашей страной – личная «заслуга» Бориса Николаевича.
Много наворотили его сподвижники и те, кто случайно пригрелись у нового корыта, многое досталось в наследство
от Горбачева. Но цари, генсеки, президенты в России всегда были символами своего правления, отвечая за них
своей исторической репутацией – так уж у нас заведено.
Когда защитники Ельцина говорят о его заслугах, обычно называют принесенные им свободы: слова, передвижения,
предпринимательства, которые монументально прославляются в последнем зале екатеринбургского «Ельцин-центра».
Некоторые добавляют к этому, что вследствие распада Союза не случилось гражданской войны по югославскому сценарию,
что «шоковая терапия» предотвратила массовый голод. К этому добавляют: Ельцин построил в стране демократию и
конституционный порядок. А еще – наладил прекрасные отношения с Западом.
Контраргументы тоже присутствуют: гражданские войны, пусть и локальные, охватили после развала СССР половину
его национальных окраин, добравшись и до Москвы в октябре девяносто третьего. Появившийся в магазинах импорт
по заоблачным ценам не спас от голода миллионы россиян. Другие миллионы травились насмерть алко-суррогатами,
не рожая или массово убивая зачатых детей в абортариях; кончая с собой, убегая из зачумленной страны.
«Демократия» явила свой лик в дубинках-«демократизаторах», которыми ОМОН в кровь бил митингующих пенсионеров;
в горящем Белом доме, по которому средь бела дня лупили танки. Дипломатия же с лицом «милого Андрюши»,
как называли ельцинского министра иностранных дел Козырева на Западе, означала сдачу всего, что только можно,
новым западным «друзьям». Вслед этой дипломатии неслись проклятия со стороны бывших союзников. А также – сотен
тысяч русских, над которыми безнаказанно измывались, выгоняя, как «оккупантов», из бывших братских республик.
Сегодня иным молодым согражданам сложно представить состояние армии, когда у танков и самолетов часто не было
даже горючего для выполнения боевых задач, а голодные солдаты из неотапливаемых казарм шли за подаянием на автотрассы.
Можно ли забыть остановку огромных предприятий, ужас брошенных на произвол моногородов, зарастающие лесом пашни;
ученых и инженеров, торгующих трусами на рынках; армию нищих и проституток на улицах, беспризорников, шныряющих
на вокзалах, молодежь, пачками идущую в бандитские «бригады» и множащую кладбищенские ряды? Бесспорно,
кому-то «лихие девяностые» запомнились с другой стороны – как веселые и вольные годы неожиданных возможностей.
Кто-то, не растерявшись, хапнул бывшее народное, завел лавочку, выиграл на бирже; кто-то поднялся на удачной
бизнес-идее, торговом посредничестве. Тот оказался востребованным за бугром. Этот, сдавая лишнюю квартирку-другую,
не работая, объехал полмира.
Однако подавляющее большинство соотечественников не умело, как не умеет и сейчас, ловчить, комбинировать,
«бизнесовать» – не по душе им это. В этом смысле замысел рыночной переделки русского народа не удался.
Те, кому привелось жить тогда в сознательном возрасте, вспоминают «добрым» матерным словом ваучерный обман,
кидалово многочисленных «МММ» и «Властилин», месяцы без зарплаты на фоне наглого куража нуворишей. Впрочем,
для многих гораздо горше помнится первая чеченская война, начатая катастрофой в Грозном и позорно конченная
в Хасавюрте. Американцы, вывозящие документацию с наших оборонных предприятий. Бесконечное международное унижение
Родины и разграбление ее жуликами всех мастей. Воистину – «святые» годы!
может быть, все это не Ельцин? А рыночный большевик Гайдар и его команда – Чубайс, Бурбулис, тот же Козырев?
Опять же, Березовский? Если все это лишь «ошибки» Ельцина, как утверждают сегодня его «адвокаты», то тогда кто
же такой сам Борис Николаевич? Может, Ельцина было несколько? Один – пытливый уральский подросток, стучавший
молотком по ручной гранате, оторвавшей ему пальцы. Другой – прилежный студент УПИ и будущий строитель.
Третий – крутой областной руководитель, много сделавший для Свердловска, если не считать снос дома инженера Ипатьева.
Четвертый – жестко настроенный на партийную карьеру член ЦК КПСС. Пятый – обиженный Лигачевым и Горбачевым властолюбец,
решивший круто отомстить партии и самому стать «царем горы».
А в этом качестве примеченный «демократами» из МДГ под кураторством заокеанских наставников, пригласивших его
в 1989-м в США на «смотрины». Поистине пестрая фигура! Вот он, не зная, на кого еще опереться, встречается с
обществом «Память», и он же загадочно падает в реку, объясняя это происками врагов. Стоя на танке, он жжет
сердца «дорогих россиян» глаголом, и он же прилюдно мочится на шасси самолета в Нью-Йорке, пьяный дирижирует
оркестром в Берлине. Вот обещает, не моргнув глазом, лечь на рельсы в случае поднятия цен, а вот в Беловежье
подписывает приговор СССР, даже не вспомнив про такую мелочь, как Крым. Позже – лишь чудом не подарит Японии Курилы.
Да, но при нем зазвонят по России церковные колокола, из лужи бассейна поднимется храм Христа; по его указанию
начнут искать (правда, безуспешно) национальную идею. Но нет, это был один – просто такой вот человек.
Прошедший путь от крепкого советского хозяйственника до «народного богатыря», сражающегося с гидрой партноменклатуры.
А позже – к позорному образу «Борьки-пьяницы», как его аттестовали к концу президентства на всех заборах страны,
прибавляя к этому матерные эпитеты.
По-человечески, по-христиански, Бориса Николаевича жаль. В конце концов, его «блестящая» судьба на самом деле
обернулась не только фарсом, но и трагедией: и для страны, и для него самого, что он, видимо, понимал. Иначе,
наверное, не произнес бы в своем прощальном телеобращении: «Я хочу попросить у вас прощения».
Исчерпывает ли это квазипокаяние все, что произошло с нашей страной при этом ее президенте? Думается, что нет.
Мы не знаем – успел ли он действительно покаяться перед смертью за все, что натворил, и не нам судить о его загробной участи.
При этом не стоит забывать, что мы сами в какой-то момент обольстились этой мощной фигурой.
Пусть и по контрасту с безвольным Горбачевым. Не проснулись мы и тогда, когда в предновогодней
праздничной кутерьме 1991-го тихо рухнуло наше большое Отечество. Значит – мы тоже виноваты во всем случившемся.
Избывать пресловутое «наследие ельцинизма» нам еще долго. Господь преподал русскому народу много
орьких пилюль – и это, видимо, одна из них. Ее уже не выплюнуть – надо ждать, пока естественный метаболизм
не выведет из организма яды, создав иммунитет. Но уж точно не стоит добавлять в пищу этой отравы,
рассказывая детям сказки о прекрасном ельцинском времени и мудром освободителе России Борисе Николаевиче.
Новая доза дурмана может оказаться смертельной.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев