Пять хлебов освящают в церкви в честь того, как Иисус Христос накормил народ пятью хлебами и двумя рыбами. А почему не освящают две рыбы? Так повелось издревле, и мне кажется, вот почему. Рыба была образом Спасителя. По-гречески рыба — ιχτυς (ихтюс) Это словечко принято было расшифровывать так: греческий русский ι χ τ υ ς Иисус Христос Теу Юос Сотэр Иисус Христос Божий Сын Спаситель Из-за того, что рыба — образ Спасителя, первые христиане часто рисовали рыб даже в храмах. Но рыба — только образ, а хлеб становится самим Телом Христовым в причастии. Поэтому Церковь оставила для богослужения более важный предмет, именно хлеб (числом пять, как это было в Евангелии). То есть еще накануне праздника (а хлеб освящается как раз на вечерней службе перед праздником) Церковь нас готовит к Литургии, напоминает о хлебе небесном. Какие правила должен соблюдать священник? Этих правил очень много. Если говорить о внешних, формальных правилах, то их и не перечислить: священник должен епископа (то есть свое церковное начальство) слушать, своим приходом руководить, храм строить (или ремонтировать), службу служить старательно, и так далее. Многие правила христианской жизни священник должен выполнять строже, чем мирянин. Например, если мирянин овдовеет, то по церковным правилам он может жениться второй раз. А священник — не может. Если он женится второй раз, то перестанет быть священником, потому что должен строго хранить святость брака, а брак, по слову Иисуса Христа, должен быть единственным. Внешние правила вытекают из внутренних правил. А внутренних правил у священника должно быть три: Любить Бога Любить Церковь Любить свою паству. Именно свою паству, а не себя, чтобы Бог не сказал священнику в конце его пути: «Себя-то ты пас хорошо, себе служил, а вот Моих овец растерял!» Поэтому священнику приходится по отношению к себе быть очень строгим, а по отношению к другим — снисходительным. Но опять же, снисходительность не должна привести к тому, чтобы люди забыли, что путь к Богу узкий, трудный. По этому пути священник должен идти первым, тогда другим идти за ним будет легче. А можно лепить из церковных свечей фигурки, или это нехорошо? Фигурки можно лепить, но только не из свечей, а из огарков, то есть из отходов. Все-таки свечку приготовили в жертву Богу, и именно на это ее надо употреблять. Если ты устала стоять и молиться, лучше, конечно, лепить, чем бегать по храму или болтать, но даже если лепишь что-то в храме — все равно повторяй про себя: «Господи, помилуй!» Можно ли молиться без икон? Можно, но это требует больших усилий. Икона — это окошко в невидимый мир, где живут Бог и святые. Через это окошко удобно заглядывать туда и к ним обращаться. Особенно удобно, если это окошко хорошее, прозрачное, то есть через него хорошо видно и лики святых действительно сияют красотой и чистотой духовной. Если такого окошка нет, то приходится взирать на Бога «сквозь стену». Нужно представить Его мысленным взором, предстать перед Ним, особым усилием воли перенестись туда, в мир духовный. Это труднее, но это тоже очень полезный опыт. Только Бога надо представлять таким, каким Его пишут на иконах, или предстоять перед ним как перед Неведомым и Непостижимым, но Благим и внимательным к нам. Послесловие для взрослых Кажется, что может быть проще, чем детские вопросы? Что стоит нам, взрослым, проявить свою осведомленность и открыть несмышленым детям глаза на что-то нам уже известное? Но на практике выходит наоборот. Если взрослый способен следить за своей речью, за своими объяснениями, он заметит, что сложные речи никуда не годятся, а говорить просто о сложном (просто — то есть доходчиво) не всегда получается. Кроме того, в вопросе ребенка бывает что-то невысказанное, стоящее за рамками его вопроса, что он только нащупывает или о чем боится спросить, и ответить бывает надо именно на это. Может быть, и не всегда ответишь, но понять смысл вопрошания — очень важно. В нынешней подборке меня поразил вопрос про иконы. Вопрос кроткий, но очень хлесткий: «Почему иконы пишут в таком мультяшном стиле?» Вопрос задан 14-летним подростком, это время негативной реакции на все нежизненное, ненастоящее, искусственное. Мультяшно — значит поддельно, надуманно, ненатурально. Мультяшные иконы не отвечают запросу видеть перед собой реальную правду, в них не очень-то хочется верить и перед ними молиться. Причем в этом смысле мультяшными как раз запросто могут оказаться иконы реалистичные, написанные в академическом стиле реализма, так как они изображают только земную правдивость, но не свидетельствуют о правде духовной. Эта правда духовная передается только символическим языком иконописи, но и этот символический язык может оказаться мультиком, если на нем говорить «понарошку», использовать известные обороты и приемы, не проживая их лично. Мы всегда впадаем в этот «мультик», когда говорим детям про «Боженьку», а не про Бога. Мы живем в этом мультике, когда молимся на густобородого Бога-Отца, взирающего на нас с кучевых облаков. Мы, может быть, даже делаем про себя Евангельскую поправку: «Бога-Отца никто не видел, а этот Саваоф — иконописная условность». Но подросток этой поправки делать не будет! Ему нужна честная икона, духовная правда, открытая тайна. Что-то ненастоящее есть в нашей взрослой вере и нашем бытовом православии. Вот поэтому такой простой вопрос об иконах так задел меня за живое. Очень бы хотелось являть нашим детям натуральную, не фальшивую веру и точное, высокодуховное Православие. ЕЛАТОМЦЕВ Александр, протоиерей © Журнал Фома. #дети