Ладанка «тальянская»

Стяжать любовь благодатную, которая прощает даже врагов, — это великий труд души, а скорее всего — дар Божий. Вот таким даром и обладала бабушка Акилина — сестра моего деда. Много добра делала людям бабушка. К ней шли соседи со всякой бедой и находили у нее поддержку — и мудрым советом, и сердечным утешением... Однажды я спросил у нее: «Бабушка, а что это у тебя рядом с крестиком?»
«Да ладанка, сынок, тальянская...» И она рассказала мне, как попала к ней эта итальянская ладанка.
Слобода их во время войны была оккупирована немцами. Но когда наши войска стали подходить все ближе, на передовую пригнали итальянцев. Немцы-эсэсовцы подпирали итальянцев сзади — на тот случай, если бы они вздумали отступать. И когда наши войска повели решительное наступление, итальянцы между двух огней оказались. Когда начался бой, бабушка спрятала в погребе своего младшего сына, тринадцатилетнего Николая, а сама наверху осталась, как птица в гнезде над птенцом во время опасности. Кругом грохот взрывов, свист пуль и удары осколков. А она стоит в горнице как вкопанная — только молитву творит да крестится. И вдруг вбегает в дом солдатик-итальянец, винтовку бросил, а сам перед ней на колени пал — руки в мольбе протягивает: «Мама, мaмa!» — и по-своему что-то жалобно причитает. Молоденький совсем, весь в слезах... Открыла бабушка погреб и указала на него итальянцу. Тот спрятался там. Привалила она выход чурбаками и снова встала «на часах». Но теперь уже за три жизни молила Господа.
Немецкий танк разворотил плетень, смял овечью кошару. Заполыхала соседняя изба... А бабушка так и стояла до конца боя у погреба. А когда все стихло, и на улице появились наши бойцы, открыла погреб. Николай сразу убежал на свою мальчишескую разведку. А итальянца бабушка подвела к нашему командиру и объяснила, что, дескать, этот Аника-воин есть безвинный человек. А он плачет, все еще не верится ему, что жив в этой мясорубке остался. Потом снял с груди ладанку со святынькой, приложился к ней и протянул бабушке Акилине, низко поклонившись ей.(с.)