В родительском доме.

Схиигумения Мария (в миру Лидия Николаевна Дохторова, принявшая в постриге это имя в честь святой равноапостольной Марии Магдалины), родилась в 1896 году в Киеве в интеллигентной семье среднего достатка. У них в доме было принято держать детей в особой строгости, прививая им послушание, скромность и трудолюбие. Так, старица вспоминала, как однажды ей не позволяли два часа вставать со стула: нужно было съесть яйцо всмятку, а ей его не хотелось. Сладкого малышам не давали до четырех часов дня, хотя в доме и было изобилие всяких лакомств. Для воспитания и обучения детей приглашали гувернанток. К деньгам не разрешалось и прикасаться: взрослые сами покупали, что нужно, и старались делать так, чтобы подростки не приучались к презренному металлу.
Лида росла очень живой девочкой. Все ее любили. У нее с детства начало проявляться ревностное отношение к Церкви и вере в Бога. Был такой случай: она уже лежала в кровати, а в соседней комнате родители беседовали с гостями, и кто-то из них сказал: «Может быть, ангелов-то и нет». — Другой подхватил: «Может быть, и нет». Девочка вышла в ночной сорочке, остановилась на пороге гостиной и сказала горячо, от всего сердца: «Я знаю, что ангелы есть!»
Очень рано она выпросила себе отдельную комнату, старалась обходиться без помощи прислуги и обслуживала себя сама. Однажды какой-то песенкой она мешала отцу заниматься. Наконец, он ее несколько раз шлепнул. Совесть потом мучила ее, что рассердила отца, что поступила так плохо. Она, конечно, попросила прощения. Этот случай показывает, что уже в раннем возрасте в ней пробудилось самоукорение и началась борьба с немощами. Как-то собака растерзала игрушку — медвежонка, и девочка с досады отшвырнула песика, и тот больно ударился об пол. Даже на старости лет матушка вспоминала этот случай как большой грех.
Девочка очень любила помогать прислуге. Вставала рано, когда родители еще спали, мыла посуду, убирала комнаты. Однажды одна молодая девушка из горничных бросилась к ней и горько заплакала, ища ее утешения. Так прислуга относилась к молодой барышне, чувствуя, что та любит их как родных во Христе, нисколько не гордясь своим положением.
Лида занималась спортом: плавала, ездила верхом на лошади. Много читала, часто до поздней ночи. Училась она дома и в пансионе. Была милостива не только к людям, но и к животным, кормила на черном дворе собак, и, когда ходила гулять, те сопровождали ее; увязывались за ними и чужие псы. Некоторые знающие ее люди, замечая ее склонность к уединению, говорили, что девочка будет монахиней.
В юности она очень серьезно заболела — у нее открылось кровохаркание, и мать по совету докторов повезла ее на курорт в Альпы. Там она смотрела с балкона на больную старушку в доме напротив и думала: «Неужели и я буду вот так же всю жизнь лежать и лечиться?» И тогда приняла твердое решение: «Сколько проживу, столько и проживу, но плоти своей потакать не стану, если уж кому надо служить, то только Богу». Она сочинила песенку:
Сердце мое, сердце мое,
Сердце кровью обливается
И с жизнью прощается,
И над ней насмехается.
Доктора говорили, что ей необходимо постоянно лечиться и жить на курортах, чтобы не было рецидивов, но по милости Божией это заболевание больше к ней не возвращалось.
Когда Лидия училась в пансионе, ее родители позаботились о том, чтобы ей каждый день приносили бутылку сливок, но она всегда отдавала их подругам, хотя сама очень любила сливки. Раз директриса, проходя мимо с важной гостьей, охарактеризовала ее как отличницу и очень скромную ученицу. Но Лида чистосердечно призналась: «Простите, у меня есть тройка», напомнив о какой-то случайной отметке. На самом же деле она действительно была отличницей. Девочка с детства предпочитала правду и прямоту.
Она очень любила русский народ. И хотя сама прекрасно умела говорить по-французски, но возмущалась, что в высшем обществе пренебрегали русским языком, и старалась изъясняться только по-русски.
Однажды, приехав на летние каникулы домой, она вывихнула ногу и не могла ходить. Сверстники, обычно приглашавшие ее покататься верхом, поплавать или прогуляться, видя такое положение дел, оставили ее в покое. Около двух месяцев она прожила в уединении и благодарила Бога за несчастный случай, который помог ей углубиться в духовную жизнь.
У нее были большие способности к занятиям науками, искусством, она прекрасно играла на рояле. Ей предвещали блестящую будущность. Многим она нравилась. Но Лидия глубоко в душе затаила намерение никогда не выходить замуж и всю себя посвятить Богу.
глава из книги "Годы странничества. Воспоминания" — схиигум. Мария (Дохторова)