Предыдущая публикация
Однажды я встречала Новый Год в больнице - в кардиологии, с больной мамой.
Всех, ну или почти всех, отпустили домой, остались только самые немощные. Маме требовался уход, и я получила разрешение остаться в отделении на время новогодних праздников.
И мне выпало быть Снегурочкой для нескольких оставленных всеми беспомощных людей. Я бегала из палаты в палату, раскладывала под подушки подарочки, рассказывала весёлые истории, поправляла одеяло. Украсила мамино окно блистающим дождиком, втайне от дежурного врача подключила фонарики, оклеила снежинками стеклянные двери палат - по всему этажу. На это мне дали добро - под честное слово, что я вымою стёкла к 4-му января.
В палате рядом с нами грустила лежачая бабушка. Она была совершенно здорова с точки зрения кардиологии. Хорошие знакомые главврача поместили бабушку в больницу на время своего путешествия на какие-то там острова. Бабушке было отчаянно одиноко в пустой палате в праздничные дни, и я навещала её и слушала исповедальные рассказы "за жизнь". Поражало невероятно точное понимание причинно-следственных связей всех событий в её судьбе. Казалось, вся глубина и сила её души достигли предельной концентрации и ясности в этом дряхлеющем от неподвижности теле. Спокойно и отстранённо повествовала она о себе, и жизнь её, невероятная, яркая, наполненная смешным и трагическим, вплетенная в судьбу страны, оживала передо мной, и в этот момент не я ей - она мне - давала силу, которую ей необходимо было кому-то передать.
Ещё один тяжёлый больной лежал в самом конце коридора, отекший, беспомощный, весь в трубках. Это был совсем ещё молодой, лет сорока, мужчина, которого привезли 31 декабря на скорой из маленькой провинциальной больницы. За неделю до этого он проходил профосмотр перед очередной поездкой на север, и врач посоветовал ему укрепить сердце (вполне здоровое): прокапать какое-то новое супер средство. В больнице ему по ошибке прокапали что-то другое, и прямо под капельницей у него развился обширный инфаркт.
С этим больным было трудно. Он оказался оторван от родных, вдобавок ко всем прочим неожиданностям, свалившимся на него. И тяжело переживал. Он почти не откликался на мои попытки установить с ним контакт, отворачивался, закрывал глаза. Я с большим трудом нашла номер телефона его родственников в маленьком посёлке за сто двадцать километров, дозвонилась до его жены. Оказалось, они накануне повздорили, он ушел в дачный домик, и она даже не знала, что с ним случилась беда. Второго января она появилась в больнице с двумя сумками с провизией, и наш тяжёлый больной оживился. От сердца отлегло.
Жизнь берёт свое. Новый Год получился замечательный. Вечером 31-го с компьютера включила для мамы Голубой Огонёк за 1962 год. Год, когда она была на сносях, готовясь родить мне брата. В палате собрались все, кто мог дойти своими ногами: смотреть Огонёк и пить шампанское. Как же невероятно счастлива я была в те дни, потому что чувствовала себя настоящим ангелом для этих тяжело больных людей.
И, может, немножко от этого мама ожила и выжила, и по сей день жива, слава Богу.
Наталья Корнильева
Следующая публикация
Комментарии 5