…после революции ...

советским людям пришлось адаптироваться к новым и быстро меняющимся условиям, и женщины внутри России, …, показали, что способны лучше приспособиться к новым обстоятельствам. Коммунистические власти, строя свои планы, рассчитывали на двойной метод привлечения женщин для поддержки программы индустриализации.
С одной стороны, была создана тщательно разработанная пропагандистская машина, убеждающая женщин занимать любые места в промышленности. Коммунисты после 1917 года неизменно настаивали на равенстве полов, и теперь, в сущности, говорили: «Женщины, вот вам шанс показать, что вы серьезно воспринимаете свое равенство. Мы открыли вам доступ во все школы, ко всем видам работы, на основе равной оплаты за равный труд во всех областях. Теперь нам нужна ваша помощь в новой промышленности. Помощь на рудниках, и в метро, и на сталеплавильных заводах, и в конторах, и на фермах. Вы поможете нам создать индустрию, даже если работа грязная или неприятная, или оставите все мужчинам?»
Примерно в таком тоне прозвучало обращение к советским женщинам, и оказалось действенным. В то время, когда рабочие условия были очень плохими, жилье и снабжение продуктами — неадекватными, когда рабочие-мужчины шатались по стране толпами в поисках «лучшей доли», женщины оставались на рабочих местах и сыграли значительную роль в выполнении программы индустриализации.
Но власти сопровождали эмоциональные призывы к женщинам и другим методом убеждения, косвенным и более или менее скрытым, но, возможно, даже более эффективным.
То был простой метод экономической необходимости.
Контролируя всю национальную экономику, власти в Москве могли регулировать зарплату и цены в такой степени, какая была невозможна в большинстве стран.
После 1929 года они установили зарплаты и цены таким образом, что работающему было чрезвычайно трудно содержать семью с минимальным уровнем комфорта. Если жена не работала, семья, вероятнее всего, оказывалась на скудном рационе.
Вот таков был механизм привлечения женщин. Пропагандистская машина внушала, что модно работать в самых тяжелых условиях. Ножницы зарплат и цен почти неизбежно заставляли пойти на какую-нибудь работу, чтобы выжить. Власти начали организовывать дневные ясли для детей работающих женщин, а закон предоставлял им два месяца отпуска с полной оплатой после рождения ребенка, …. Миллионы работниц наводнили рудники, фабрики, заводы, леса, выполняли любую работу, за исключением самых тяжелых, и эта громадная трудовая армия позволила российской индустрии так далеко продвинуться вперед за сравнительно короткий срок.
[…]
Но, … за последние два года моего пребывания в России, с 1935 по 1937, я заметил, что не так сильна тенденция у женщин трудиться на тяжелых рабочих местах в промышленности, а у пропаганды — привлекать их туда.
Почему? Главным образом благодаря большей зарплате, которую получали многие квалифицированные рабочие после широкого применения сдельной системы. Рабочие, обнаружив, что снова могут содержать семью, хотели, чтобы жены сидели дома, а женщины не возражали туда вернуться. Власти тоже не возражали, собственно, казалось, они даже поощряли возвращение к дому.
В появлении такого большого количества советских женщин на тяжелых работах в промышленности основную роль играли экономические мотивы, и они же действовали теперь, вновь отсылая многих из них к домашнему очагу. Более широкое применение сдельной работы за последние три-четыре года дало возможность многим квалифицированным рабочим и управляющим содержать семьи на достаточном уровне комфорта, и большое количество женщин, как оказалось, проявили согласие, чтобы мужья их содержали.
Цит: Джон Литтлпейдж «В поисках русского золота. Русские амазонки» 1938 год
Илл: Петр Караченцов «Да здравствует равноправная женщина страны социализма!» 1939 год
___________
Американский горный инженер Джон Литтлпейдж, работал в СССР в 1928-37 гг, будучи заместителем начальника «Главзолота». Литлпейдж был одним из немногих иностранцев, награжденных орденом Трудового Красного знамени.