Бежевый мрамор, тонкие шторы, глянец фарфора, профили дам,

чайные чашки, розовый бархат, лица монархов в золоте рам.
Песня шкатулки, жест балерины, смех клавесина, блеск витража,
ты постучался в кукольный домик, брат-незнакомец, друг и чужак.
Сядь у камина, видишь на блюде кремовый пудинг, пара конфет?
Ключ повернулся, жаль, из гостиной, ты уж прости, но выхода нет.
Грянул оркестр, занавес поднят, ждём на сегодня фей и шутов,
что там за дверью, шёлком обитой – камера пыток, цирк шапито?
Всё эфемерно в призрачном царстве, доме коварства, тайн и интриг,
множатся звуки – шелест страницы, скрип половицы, сдавленный крик.
Музыка льётся ядом по чашкам, что – уже страшно? – будет страшней.
Близится полночь – злая, дурная, что же ты знаешь, гость, обо мне?
Кто я такая – ведьма, принцесса, жертва, агрессор, враг или друг?
Плачу, смеюсь ли, рада, не рада сладкому яду встреч и разлук?
Что я скрываю там, под одеждой, боль или нежность, раны от стрел?
Сколько имею лиц и костюмов – ты не подумал? Что ж ты хотел?
Вихрем ворвался, стены порушил, вывернул душу, что же – смотри!
Вот мои страхи, смех и беспечность, мой бесконечный дом-лабиринт:
парк развлечений, аттракционов, замок с драконом, выцветший сад;
мрак подземелий, амфитеатр, шхуна пиратов, бал-маскарад;
шик и вульгарность, китч и барокко, между пороком, святостью и -
шизофренией я танцевала сталью кинжала, жалом змеи.
Сердце безумной марионетки бесится в клетке, бьётся в корсет,
вот моя радость, вот мои беды, грусть на обед, и плач на десерт.
Вот я пирую, вот умираю, вечно у края – тьма впереди.
Вот мои мысли кружатся в вальсе... Не испугался?
Что ж, заходи.