Илл. 1. Карта Египта с обозначением римских крепостей I-V веков н.э. В статье кратко рассматриваются основные архитектурные черты римских крепостей в Египте, основная масса которых была возведена в эпоху Диоклетиана (284–305 гг. н.э.). Несмотря на то, что большинство объектов обладало похожей планировочной структурой, между ними существовали определенные различия. На основании анализа конкретных памятников было выявлено несколько типов фортификационных сооружений: значительные крепости в важных административных центрах долины и дельты Нила; менее крупные – для охраны важных торговых путей, границ регионов и месторождений полезных ископаемых; небольшие форты позднего римского и византийского времени, защищавшие южную границу от набегов кочевников; укрепленные храмы-крепости в оазисе Харга и наблюдательные башни в оазисе Харга и Восточной пустыне. В заключение предпринята попытка реконструкции крепости Наг эль-Хагар. Военная культура римлян, наверное, является одной из немногих сфер, которая подверглась минимальным влияниям других народов. Жесткая военная организация и дисциплина стали основными чертами римского общества с ранних времен. В этом плане римское крепостное зодчество представляет особый интерес, поскольку является выражением корней культуры Вечного города и его государства. Кроме того, именно римские крепости были монументальными символами «Римского мира» в отдаленных частях империи и, быть может, одним из самых ярких его выражений во внешнем окружении. В Египте исследователи встречаются в основном с поздними памятниками римской крепостной архитектуры, хотя самое раннее упоминание о них принадлежит еще Страбону. Основная масса сохранившихся крепостей относится ко времени Диоклетиана (284–305 н.э.), который в 286 году разделил империю на западную и восточную и лично управлял восточными провинциями. Его реформы оказали значительное влияние на развитие фортификационного зодчества на востоке Римской империи. В 298 году Диоклетиан посетил Египет, где большинство крепостей были возведены (и, возможно, заложены и спланированы) во время его пребывания на Ниле. Это подтверждается целым рядом их общих признаков: подковообразными башнями вдоль стен и квадратными угловыми, регулярной планировкой и ярко выраженными улицами внутри поселений – Главной Улицы (Via Principalis) и Улицы Претора (Via Praetoria). Многие из этих особенностей прослеживаются в плане дворца Диоклетиана в Сплите. Цель настоящей работы заключается в выявлении основных черт римской крепостной архитектуры в Египте и ее отличий от аналогичных памятников в других восточных провинциях. Кроме того, мы рассмотрим принципы построения их объемно-пространственной композиции и особенности оформления, а также обратимся к вопросу о возможном влиянии древнеегипетского крепостного зодчества на архитектуру римских цитаделей. Для изучения мы выбрали несколько наиболее выразительных, на наш взгляд, памятников, а для более наглядного представления о них предприняли попытку реконструкции крепости Наг эль-Хагар. Среди публикаций, посвященных архитектурным и объемно-планировочным особенностям римских крепостей, следует отметить исследования С.Джонсона о военных укреплениях эпохи Поздней империи, Дж.Лэндера – о римских каменных фортификациях I–IV веков, Д.Кеннеди и Д.Райли, которые рассматривают крепости на востоке империи, и фундаментальный труд Ш. Грегори. К сожалению, собственно римские крепости в Египте затронуты только в последней работе. И потому как отдельное явление римскую фортификационную архитектуру следует анализировать на основании современного археологического материала. В этой связи можно выделить несколько основных регионов Египта, где сохранились руины крепостей римского времени: во-первых, дельту и долину Нила; во-вторых, оазисы Ливийской пустыни; в-третьих, Восточную пустыню и побережье Красного моря. В долине и дельте Нила строились, как правило, крупные цитадели. Наиболее интересная из них была основана в Луксоре. Частью римской военной крепости стал древнеегипетский храм Ипет-Ресит в Фивах (IV–VI в. н.э.). От римлян сохранился и более ранний небольшой храм Сераписа, возведенный перед пилоном Рамсеса II во времена императора Адриана (117–148). Крепость в Луксоре обладала мощными кирпичными стенами, ее мостовые были облицованы камнем и обрамлены колоннадами, руины которых мы можем видеть и по сей день. Святилищем императора стало помещение Восьмиколонного зала, расположенного за гипостильным залом Аменхотепа III. Вход в святилище предваряли две коринфские колонны, а на его внешней стене сохранились фрагменты римских фресок. Среди римских укреплений, сооруженных в дельте Нила, нельзя не упомянуть крепость Вавилон, расположенную в южной части современного Каира. После реконструкции при Траяне (98–116) ведущего к Красному морю канала, на этом месте было расположено его соединение с Нилом с портом и набережной. При Диоклетиане на месте порта была построена крепость, через которую проходил канал. Стены и башни цитадели были возведены из камня: вдоль стен располагались подковообразные башни, по углам – квадратные. Юго-западный угол крепости срезан стеной, идущей под углом к южной и западной. На ней располагались две круглые в плане башни, фланкировавшие место где канал проникал внутрь крепости. Илл. 2. Изображение крепости Вавилон из «Description De l’Égypte»

Илл. 3. План римской крепости Вавилон (III-VI века)

В дельте Нила, в Пелузии, сохранилось крепость V–VI веков н.э. Она располагалась рядом с крупным городом, основанным еще в эпоху Птолемеев, а в плане представляет неправильный четырехугольник размером примерно 200×400 м. Башни вдоль стен – подковообразные, угловые – круглые. И стены, и башни выполнены из обожженного кирпича. Оазисы Ливийской пустыни – Фаюм, Сива, Бахария, Фарафра, Дахла и Харга – достигли наибольшего расцвета как раз в римский период. Военные укрепления здесь строились в основном из необожженного кирпича, а для отдельных конструктивных элементов иногда применялось дерево или камень. На территории Фаюма сохранилась большая крепость в Дионисиасе, построенная при Диоклетиане (нач. IV в.). Отсюда осуществлялся контроль за дорогой, идущей из Ливийской пустыни в Фаюм. Бастион имеет квадратный план, размеры которого составляют примерно 80×80 м. В оазисе Сива не сохранилось ни одной римской крепости. В Бахарии, в маленьком оазисе эль-Хайз, находился небольшой форт (30×20 м). Недалеко от него располагались церковь и дворец, принадлежавший, вероятно, начальнику римского гарнизона. В столице оазиса Фарафра, в Каср Фарафра, тоже обнаружены руины форта. Описания и рисунки, сделанные путешественниками в XIX веке, говорят о том, что его высота составляла примерно 11 м, а размеры в плане – около 100×100 м. В юго-западной части оазиса Дахла сохранился форт Каср эль-Касаба. Наибольшее количество крепостей открыто в Западной пустыне, в оазисе Харга, что обусловлено его расположением на южной границе империи. Римляне боялись вторжения кочевников-блеммиев, чьи нападения после заката государства Мерое (кон. III в. н.э.) стали для римского Египта серьезной проблемой. Современные исследования показали, что в отношениях между Египтом и Нубией немалую роль играли торговые пути, проходящие через оазисы Западной Пустыни, в частности, караванный путь Дарб эль-Арбаин. И защита этого региона была особенно важна. Самая большая крепость в оазисе Харга – эль-Дейр, – также основанная в эпоху Диоклетиана, располагалась на входе в оазис двух главных магистралей, соединявших его с долиной Нила, – в Панополь и Фивы. План форта – квадратный, его размеры составляют 73×73 м. Он имел 12 полукруглых в плане башен: 4 – по углам и 8 – вдоль стен. Внутренняя планировка не сохранилась. В Харге обнаружено и несколько сильно укрепленных храмов, расположенных вдоль участка Дарб эль-Арбаин, идущего от южной окраины оазиса к его центру. Самой южной крепостью-храмом являлся Каср Душ; далее по направлению на север располагались Каср эль-Зайан, Каср эль-Гувейта и Надура. На севере оазиса сохранились маленькие форты, сооруженные в IV–V веках: Айн Лабека, Айн Мухаммед Тулейб, эль-Гиб, Сумерия. А на северо-западе, на пути в Фарафра, – Умм эль-Дбадиб (15×15 м): его главные ворота находились в северной стене, углы которой фиксировали две квадратные башни с лестничными клетками; толщина стен составляла примерно 1 м; к ним примыкали четырехэтажные галереи со сводчатыми перекрытиями, в которых размещались казармы и служебные помещения. Остальные крепости были аналогичными. Принцип их расположения необычен: они растянуты в длинную линию на севере оазиса, тогда как основная угроза исходила с юга. Можно предположить, что при помощи этих сооружений римляне создали вторую оборонительную линию, защищающую северную часть оазиса и долину Нила от набегов блеммиев. Особенный тип крепостей сформировался в Восточной пустыне Египта. Ее бесплодная каменистая территория содержит множество полезных ископаемых, включая золото и редкие породы камня. На побережье Красного моря существовали торговые порты – Береника и Миос Хормос, через которые в Египет попадали экзотические товары из Индии и Восточной Африки. Для Рима важно было не только защитить этот регион, но и наладить инфраструктуру дорог. Все поселения в данном регионе представляют несколько типов: дорожные станции, города, располагающиеся рядом с рудниками ценных ископаемых, и порты. Они охранялись крепостями или представляли собой небольшие форты. При их строительстве использовались схожие материалы (в основном природный камень, редко – необожженный кирпич) и технологии. Стены складывали по-сухому, без раствора. Наиболее ранние документы, найденные здесь, относятся к периоду от правления Веспасиана (69–79 гг. н.э.) до Адриана (117–138 гг. н.э.). Сами крепости, скорее всего, много раз перестраивались, и большинство их реконструировано во времена Диоклетиана. Среди сооружений, оборонявших дорожные станции, наиболее характерны форты на пути от Коптоса на Миос Хормос: Фойникон, Крокодило, Рерсоу и Максимианион. Это квадратные в плане крепости, где нет разметки улиц, что мы видим в упомянутых выше фортификационных постройках. По периметру стен располагались казармы и другие помещения, а в центре – площадь с источником воды. В качестве примеров военных сооружений, охраняющих места добычи полезных ископаемых, можно привести Монс Клаудианус, Монс Порфиритес и Бадиа. Вокруг этих крепостей, больших по размеру, но также без намеченных в плане основных магистралей, образовывались небольшие поселения с храмами и специальными загонами для животных (площадью примерно 50×50 м), где держали лошадей, ослов и верблюдов, которых использовали как транспортные средства и в военных целях. Они прекрасно охранялись, а камень, добытый в каменоломнях в Монс Клаудианусе, поставляли в Рим для постройки знаменитых монументальных ансамблей. Тип крепости, охранявшей порт, представляет Абу Шаар. Ее планировочная структура аналогична фортификационным сооружениям в Западной пустыне и долине Нила: здесь четко прослеживаются Улица Претора и Главная Улица, а размеры и пропорции напоминают крепость в Дионисиасе. Для данного региона характерны также сторожевые башни между фортами, расположенные на видимом расстоянии друг от друга. Отсутствие во многих крепостях Восточной пустыни четкой внутренней объемно-пространственной композиции с ярко выраженными основными улицами можно объяснить набатейским влиянием. По одной из версий, тип укрепленного лагеря-стоянки с бараками вдоль внешних стен и источником воды в центре сформировался по аналогии с кочевым лагерем набатеев. Их стоянки устраивались, как правило, около источников воды, вокруг которых расставлялись шатры и фургоны, создавая естественное заграждение, защищавшее от противника или песчаных бурь. Известно, что в V–VI веках до н.э. много переселенцев из Аравии эмигрировало в Восточную пустыню Египта. Подводя итоги, повторим, что все названные сооружения можно разделить на несколько типов. К первому относятся крепости в важных административных центрах: ярким примером является военный лагерь в Луксоре. Ко второму – менее крупные форты, охраняющие торговые пути, месторождения полезных ископаемых или другие стратегически важные объекты. Третий представляют небольшие укрепления позднего римского и византийского времени в оазисах Западной пустыни; четвертый – сторожевые башни в Восточной пустыне и похожие памятники, сохранившиеся в оазисе Харга; пятый – сильно укрепленные крепости-храмы в оазисе Харга. Кроме времени Диоклетиана в истории строительства крепостей выделяются еще два периода: до переустройства Египта этим императором (прежде всего – эпоха правления императора Адриана, к которой, скорее всего, относятся некоторые укрепления в Восточной пустыне, о чем позволяют судить сохранившиеся документы) и IV–V века н.э, когда были возведены небольшие форты в оазисе Харга и, возможно, крепость в Пелузии. Теперь попробуем подробнее рассмотреть архитектурные принципы римских крепостей эпохи Диоклетиана на примере лагеря в Луксоре, который был исследован в 80-х годах XX века совместной французско-египетской экспедицией. Строительство лагеря началось после того, как Фивы стали центром отдельной провинции. К тому времени храм Амона уже давно пустовал. Крепость была окружена массивной кирпичной стеной с башнями по углам и вдоль стен. Ее главными воротами служил северный пилон храма, построенный при Рамсесе II (1317–1251 до н.э.). Башни и стены были сложены из обожженного кирпича и позднее практически полностью разрушены. Башня слева от пилона сохранилась на высоту 2-х м. Наличие обожженного кирпича в стенах и башнях указывает на особую важность цитадели в Луксоре, поскольку, как правило, для них использовали необожженный кирпич. Крепость имела 6 дополнительных ворот. Каждый вход представлял собой арку, сложенную из каменных блоков древнего храма, за которой располагался небольшой открытый двор, окруженный стенами: в случае вторжения противника он должен был стать дополнительной преградой. Илл. 4. Аксонометрия римского военного лагеря в Луксоре (III-V века)

Такое планировочное решение часто используется в военных сооружениях III–IV веков на востоке Римской империи. В Египте подобные ворота встречаются в крепостях Вавилон, Дмайр (провинция Сирия) и Сингара (провинция Месопотамия). Примеров ворот, за которыми отсутствовал двор, – намного больше. Башни, обрамлявшие ворота в Луксоре, имели в плане форму подковы, а угловые были квадратными. Квадратные угловые и подковообразные башни вдоль стен и в обрамлении ворот – стандартный прием в римских военных объектах III–IV веков в Египте. Он прослеживается также в крепостях Вавилон, Наг эль-Хагар, эль-Каб и Дионисиас. В цитаделях Аравии угловые башни, обычно, круглые (как в крепостях Одрух и Леджун). Поскольку в Луксоре восточнее пилона Рамсеса II около башни сохранилась лестница, можно предположить, что подъем на стены осуществлялся при помощи параллельных им лестниц. Подобная система существовала в Вавилоне, Наг эль-Хагаре и эль-Дейре. В других восточных провинциях Рима похожие лестницы были в крепостях Ресафа (провинция Сирия) и Никея (провинция Понт). Расстояние между башнями в Луксоре составляло от 25 до 27 м, что типично для римской крепостной архитектуры того времени. Как правило, башни располагались через 25–50 м. Например, в крепости в Сингаре между башнями было около 50 м, в Никее это расстояние составляло около 40 м, а в Даре (провинция Остдоена) и Ресане (провинция Осдроена) большие подковообразные башни отстояли на 50–60 м друг от друга. В крепостях Леджун и Одрух расстояние между ними было почти как в Луксоре. Такая дистанция, скорее всего, обусловлена качествами оружия, применяемого римлянами. Римские солдаты метали дротики и легкие копья на 30–50 м; дальность боя пращи составляла 40–50 м, а лука и пращи на посохе – еще больше. Таким образом, при расстоянии между башнями не более 50 м римляне получали возможность перекрестного обстрела нападавших самым недальнобойным метательным оружием. План крепости в Луксоре – прямоугольный, вытянут с севера на юг, что типично для римских цитаделей. Традиционно систему их планировки определяли Главная Улица и Улица Претора, пересекающиеся под прямым углом. Улица Претора следовала от основных ворот к центру форта. На пересечении улиц со стенами располагались ворота. Структура крепости в Луксоре была сложнее, чем другие: в нее был вписан древний храм. Улица Претора проходила по древней дороге, по которой от пилона Рамсеса II до гипостильного зала следовали процессии. Главная Улица вела с юго-запада на северо-восток и пересекала Улицу Претора между двором и колоннадой Аменхетепа III. От основной оси крепости на запад и восток отходили дополнительные, пересекавшиеся с параллельными Улице Претора. В местах пересечения находились величественные тетрастили. Все улицы обрамляли колоннады. Подобные колоннады – распространенное явление в римской крепостной архитектуре. В Египте они использовались в Дионисиасе и Наг эль-Хагаре. За пределами Египта их можно увидеть в лагере Диоклетиана в Пальмире (провинция Сирия), а также в военном лагере в Ламбезисе (Северная Африка). Колоннады придавали интерьеру цитадели архитектурное единообразие, а навесы, которые они поддерживали, служили прекрасной защитой от жаркого солнца. В пространство храма римляне внесли некоторые изменения. Для соединения основной его оси с поперечными улицами во внешних стенах храма во дворе Рамсеса II, колоннаде Аменхетепа III и гипостильном зале были пробиты арочные проемы. За гипостильным залом следовало наиболее значимое помещение – святилище, где отправляли культ римского императора. Оно располагалось в Восьмиколонном зале, полностью перестроенном: восемь колонн были разобраны, а дверь, ведущая в святилище древнего храма, заблокирована и преобразована в полуциркульную нишу, фланкированную колоннами с коринфскими капителями. На стене сохранились фрагменты римских фресок. С точки зрения положения святилища в общей композиции крепости, оно является типичным для римских цитаделей. Во многих из них в конце Улицы Претора находилась полукруглая ниша. Подобную нишу мы можем увидеть в Дионисиасе и Абу Шаaре: поскольку в них она занимала такое же место, как и в святилище культа императора в Луксоре, можно высказать предположение о ее культовом назначении. Известно, что в крепости Абу Шаар на этом месте находилась христианская церковь, которая, вероятно, была возведена на руинах более раннего египетского святилища. В крепости эль-Хабат (провинция Сирия) примерно на том же месте располагалась христианская церковь. В Луксоре святилище римского императора явилось центром сложной структуры цитадели, в которой величественное внутреннее пространство древнего храма, представлявшее собой композицию переходящих друг в друга залов, стало ее основной осью. Монументальный пилон Рамсеса II превратился в самые необыкновенные крепостные ворота в Римской империи. Открывающийся за пилоном двор Рамсеса II стал впечатляющим входным пространством. Из этого двора через монументальную колоннаду Аменхетепа III посетители попадали в командный штаб, который занял двор Аменхетепа III, и гипостильный зал, а далее – в само святилище. Масштаб внутреннего пространства храма был монументальным, а архитектура святилища и обрамленных колоннадами боковых улиц соразмерна человеку. Соответственно, по мере движения вдоль основной оси храма – от входного пилона до святилища – и по мере удаления от внутреннего пространства храма происходило изменение масштаба самой архитектуры. Таким образом, в силу обеспечения сугубо практической, военной функции постройки, с одной стороны, и планировки древнеегипетского храма, с другой, возник уникальный архитектурно-градостроительный ансамбль. Однако, как представляется, многие черты цитадели в Луксоре можно увидеть и в других, менее значительных крепостях. На основании проведенного анализа попробуем представить, как выглядело другое, плохо сохранившееся, римское сооружение оборонительного назначения, представляющее большой интерес в качестве примера крепостной архитектуры. В 300 километрах южнее Фив, в местности Наг эль-Хагар, на берегу Нила сохранились руины крепости, основанной в конце III века. Предлагая ее графическую реконструкцию на основе археологического материала, мы исходили из нескольких причин. С одной стороны, она является образцом римских фортификационных сооружений в Египте III–IV веков классической схемы, а с другой, в ее композиции есть необычный для них элемент – дворец. Кроме того, если не учитывать лагерь в Луксоре (реконструкция которого уже осуществлена), из крупных римских укреплений в Египте этот форт наиболее хорошо сохранился: от крепости в Пелузии до наших дней дошел только уровень фундаментов внешних стен; в Вавилоне внешние стены крепости сохранились наиболее полно, но о внутренней планировке практически ничего не известно; а в случае Наг эль-Хагар у нас есть возможность судить и о планировочной структуре крепости, и об архитектуре ее внешних стен, ворот и башен, и о характере некоторых внутренних зданий. Крепость Наг эль-Хагар представляет в плане квадрат со стороной примерно 150 м. Основу ее структуры определяли Улица Претора, идущая с запада на восток, и Главная Улица, ориентированная с севера на юг. От ворот, обращенных в сторону Нила, шла дорога к набережной. Западная стена, выходящая к реке, была сложена из камня, оставшегося от более ранних построек; северная, восточная и южная – из необожженного кирпича. Археологи подробно исследовали только западную часть цитадели. О размерах крепости, ее форме и количестве башен можно судить по возвышенности, образовавшейся после обрушения северной, южной и восточной стен. Фрагменты колонн, найденные в восточной части крепости на центральных магистралях, дают основание предполагать, что главные улицы обрамляли такие же колоннады, как и в Луксоре. Угловые башни были квадратными, остальные – подковообразными. На основании фундаментов, сохранившихся вдоль западной стены, можно сделать вывод о том, что подъем на стены осуществлялся при помощи лестниц, как и в Луксоре. Илл. 5. План римской крепости Наг эль-Хагар (III-VI века)

На северной стороне в западной части Улицы Претора располагались склады. По обе стороны от основных магистралей находились бараки. В восточной части крепости могла находиться Принципия, как и в лагере Диоклетиана в Пальмире, или религиозное сооружение, как в крепостях в Дионисиасе или Абу Шаар. Кроме того, здание Принципии могло включать небольшое святилище, как в Луксоре. В юго-западной части цитадели сохранились руины дворца, который, скорее всего, был резиденцией крупного военачальника; между дворцом и внешними стенами располагался производственный комплекс и колодец. В крепости обнаружены также развалины римских бань, которые с северо-востока соединялись с дворцом, и инсулы – в северо-западной ее части. Благодаря упомянутым выше фундаментам лестниц, параллельным западной стене, а так же сохранившимся ступенькам, размеры которых составляют 35 см (проступь) и 14 см (подступенок), можно определить высоту стены от уровня первой ступеньки: она составляла около 4 м. Вероятно, по внешнему контуру стен уровень земли был ниже. Лестницы у западной стены выполнены из камня; у остальных стен, возможно, – из необожженного кирпича. Держались они на сводах, опиравшихся на пилоны. Ширина зубцов на стене, как и в большинстве крепостей на востоке Римской империи, вероятно, составляла около 2 м; расстояние между зубцами – примерно 1 м. Все башни имели 3 уровня высоты: первый располагался на уровне земли, второй – на уровне стен, третий представлял собой крышу, окруженную ограждением с зубцами, аналогичными тем, что были на стенах. Соответственно, на первый попадали с земли, на второй – со стен, на третий, скорее всего, вела лестница, расположенная в стене башни. Западная стена и ее башни были сложены из камня методом двухрядной кладки с забутовкой, как в Луксоре; башни вдоль других стен, скорее всего, – из необожженного кирпича. Перекрытия башен представляли собой цилиндрические и сферические своды. Внутреннее пространство первого этажа подковообразных башен состояло из двух помещений: небольшой проходной, куда попадали изнутри крепости,  и вытянутой комнаты с полуциркульным завершением в плане. На втором этаже в такой же комнате размещались бойницы. Подобное планировочное решение было стандартным. В качестве аналогии для реконструкции угловых башен мы использовали башни крепостей Леджун, Одрух и Каср Басир (провинция Аравия). Как правило, они были квадратными или круглыми, но в том и в другом случае планировка была сходной: во внутреннем углу башни находилась лестница, по внешнему периметру – комнаты с бойницами. Что касается самих бойниц, то они нигде не сохранились, и потому в качестве аналогов мы имели в виду бойницы крепости Ресафа. Похожие бойницы сохранились во многих цитаделях на востоке Римской империи. Илл. 6. Аксонометрия западных ворот крепости Наг эль-Хагар

Илл. 7. Аксонометрия угловой башни крепости Наг эль-Хагар

Ворота Наг эль-Хагар обрамляли две подковообразные башни. Однако за ними не было укрепленного двора, как в Луксоре, что подтверждает расположение дворца у сохранившихся главных ворот – как раз на том месте, где этот двор мог бы находиться. Между тем археологи, исследовавшие памятник, предположили, что остальные ворота имели укрепленные дворы. Однако нам эта точка зрения представляется неверной, поскольку достаточно странно предполагать, что главные ворота крепости были укреплены хуже, чем остальные. Дворы за воротами крепости Наг эль-Хагар, вероятно, отсутствовали по причине наличия других архитектурно-планировочных компонентов, укреплявших их оборонительный потенциал. В Луксоре портал имеет форму прямоугольника, а в Наг эль-Хагаре – более сложную конфигурацию. Снаружи мы видим выступ прямоугольного дверного проема, защищавший петли внешних ворот от противника; за ним – стены, над которыми располагался цилиндрический свод; ближе к внутренней части портала находилась ниша, куда опускалась решетка (в случае, если противнику удавалось выбить ворота). Похожую структуру можно увидеть в крепости Вирансехир (провинция Каппадокия). Решетка, вероятно, крепилась к деревянным перекрытиям второго этажа. На нижнем уровне башен, обрамлявших ворота, сохранились следы коридоров, ведущих наружу крепости. Подобное решение мы встречаем в римских крепостях в Луксоре, эль-Кабе, а также в укреплениях Никеи. Есть две версии функции этих коридоров. Согласно первой, они предназначались для небольших групп солдат, часовых, а также для осуществления вылазок. В пользу этой версии говорит то, что во всех крепостях коридоры находились в правой башне, что позволяло солдатам во время вылазки закрываться щитом от неприятеля. Согласно второй версии, коридор мог использоваться для слива дождевой воды, поскольку в одном из таких коридоров (в угловой башне Наг эль-Хагара) были найдены керамические трубы. Илл. 8. Аксонометрия дворца в крепости Наг эль-Хагар

Был ли дворец жилищем командующего крепостью или служил резиденцией более высокопоставленного военачальника во время его пребывания в крепости – судить трудно. Есть версия, что он был резиденцией дукса Фиваиды. Вход во дворец располагался в 20 м от западных ворот на южной стороне Улицы Претора. Сначала посетитель попадал в небольшую комнату с полукруглой нишей, в западной стене которой находилась дверь, ведущая в вестибюль – вытянутый зал с полуколоннами. В его южной стене тоже была полукруглая ниша. Из вестибюля попадали в небольшое помещение, в стенах которого находились двери: дверь в северной стене вела в небольшую некрытую комнату с пилястрами по углам; через дверь восточной можно было попасть в бани, а через дверь южной – в базилику, служившую, вероятно, для приемов. За дверью в северо-западном углу базилики начиналось вытянутое помещение с галереей в центре, которое, предположительно, являлось арсеналом. Из западной и восточной галерей базилики вели лестницы на верхние несохранившиеся этажи. Южнее западной лестницы располагались, возможно, кухня и столовая, а восточная граничила с комплексом жилых помещений. К северо-востоку от дворца находились бани, а в их самой южной комнате, скорее всего, – печка. Вероятно, в этой же части были самые теплые комнаты бань: тепидариум и калдариум, а севернее – фригидариум, вытянутый с запада на восток полукругом. Вход в бани был, очевидно, рядом с тетрастилом. Внутреннее пространство крепости очень функционально и вместе с тем представляло собой монументальный архитектурный ансамбль. Со стороны моря оборонительные сооружения крепости производили мощное впечатление. Перед теми, кто входил внутрь ансамбля через главные ворота, открывалась величественная картина: Улица Претора, обрамленная колоннадами, вела к монументальному тетрастилу; справа, за колоннадой, возвышался фасад дворца; за тетрастилом открывалось здание Принципии. Мы не знаем, как оно выглядело, но примеры других сохранившихся аналогов позволяют предположить, что в Наг эль-Хагаре оно было достойной частью архитектурного комплекса. В результате проделанного анализа можно сделать вывод, что влияние древнеегипетской крепостной архитектуры на римские фортификационные сооружения в Египте, скорее всего, отсутствовало. Римская военная архитектура с самого начала развивалась самостоятельно. Древнеегипетские крепости строились по особым принципам, которые начали формироваться еще во время первых династий. Например, стены древнеегипетских крепостей имели небольшие выступающие башенки, следующие с интервалом в 7–10 м. Похожую структуру можно видеть в ограде погребального комплекса Джосера в Саккаре. Эта структура, возможно, имеет религиозные основания, связанные с иероглифом «Божественная крепость». Римляне же ставили башни через 25–35 м. Ворота древнеегипетских крепостей тоже не имели ничего общего с римскими. Они состояли из двух вытянутых выступающих за ограждения башен, между которыми располагался внутренний двор, а в римских крепостях подобный двор мог находиться внутри ограждения. Внутренняя структура крепостных сооружений тоже разная: римская восходит к устройству военного лагеря, а древнеегипетская очень похожа на планировку древнеегипетских городов. Вообще все древнеегипетские укрепления выглядели намного массивнее, чем римские. Это особенно заметно при сравнении планов древнеегипетской крепости в Телль эль-Херр и римской, построенной на ее месте позднее. Сам факт, что римляне не предприняли попытки восстановить древнеегипетскую крепость, а возвели новую, говорит о том, что местная крепостная технология их не интересовала. И мы полагаем, что обусловлено это тем, что ко времени римского владычества военные технологии сильно изменились и массивные древнеегипетские укрепления устарели. Римлянам не было нужды заимствовать что-то у египтян, ибо они обладали намного более совершенной фортификационной системой. Кроме того, хотя египетская культура существенно повлияла на развитие римской, сами римляне относились к Египту в первую очередь как к сырьевой колонии. Более того, во время господства Рима в архитектуре Египта развивалось два направления: римское и собственно древнеегипетское. Первое имело место только в Александрии и некоторых крупных эллинизированных городах, тогда как второе – на всей территории Египта. Известно, что после Птолемеев в Египте не было осуществлено ни одного грандиозного строительного проекта. Есть основания предполагать, что основная масса храмов в египетском стиле возведена при римлянах по инициативе коренного населения. В храмовых рельефах, как правило, указывались картуши с именем римского императора, правившего во время основания храма. Очень часто такие картуши оставались пустыми, что свидетельствовало о смуте в империи или о слабости императора. Строительные приемы, которые использовались при возведении храмов в египетском стиле в римское время, также мало отличались от тех, что применяли египтяне. Между тем капитальные здания, при возведении которых следовали в античной традиции, – например в Александрии – сооружались с применением самых современных технологий, разработанных греко-римским миром. После принятия эдикта Феодосия (391 г. н.э.), который признал христианство основной религией Римской империи, храмы других конфессий на территории Египта стали повсеместно закрываться (последним был закрыт языческий храм в Филэ, уже при Юстиниане, в 550 г.). Они или разрушались (как Серапеум в Александрии в 392 г.), или превращались в христианские церкви. Что касается древнеегипетской культуры и письменности, то дольше всего они продержались там, где римское влияние было наименьшим, – в частности, на отдаленном острове Филэ, где иероглифический текст был высечен в 394 году н.э. Самая поздняя надпись на демотическом египетском языке, т.е. последнее использование древнеегипетского языка, зафиксированное историей, относится к 452 году н.э. Рим воспринимал Египет в первую очередь как стратегически важную колонию. Египетская культура интересовала римлян прежде всего как экзотическое явление, и изучали они ее не столь серьезно, как греческую. Потому влияния египетской архитектурной традиции на римскую оказалось незначительным, а в области оборонительного зодчества не наблюдалось и вовсе. Однако римские крепости в Египте являлись не только произведениями инженерной мысли со сложным функциональным наполнением, но и величественными архитектурно-градостроительными ансамблями. #РимскаяИмперия #египет #архитектура #фортификация