Первая мировая война запомнилась не только кровопролитными сражениями, масштабными операциями с применением новых видов боевой техники, поистине гигантским количеством убитых и искалеченных. Военные специалисты и ученые стран Антанты и Тройственного союза бились над разработкой новых эффективных видов оружия, включая и нелетальное. Все участвовавшие в войне государства в той или иной степени обращались к средствам массмедиа для достижения своих военно-политических целей. В этой войне впервые наряду с плакатами, листовками и газетами использовались кинофильмы как средство пропаганды. Наступление эпохи стремительного развития СМИ и полиграфических технологий позволило воюющим сторонам в полной мере использовать неожиданно открывшиеся возможности массовой пропаганды для подрыва боевого духа противника и полной деморализации его рядов. Уже с первых дней войны в Германии стали появляться частные бюро пропаганды. Министр финансов кайзеровской Германии Матиас Эрцбергер, позднее возглавивший отдел пропаганды, с удовлетворением отмечал, что к концу 1914 года в стране «насчитывалось как минимум 27 частных бюро и ведомств, занимавшихся пропагандой во благо Германии». При этом в Германии до конца лета 1918 года существовал официальный запрет заниматься пропагандистской деятельностью, а именно печатанием газет, журналов и листовок, «подрывающих авторитет других стран». По мнению немецкого правительства, «это противоречило традиционным правилам и методам ведения войны». В определенной мере этот запрет предопределил поражение немцев в разгоравшейся информационной войне. Уже после начала войны, подражая Британии, немецкое Министерство иностранных дел открыло Центральное бюро пропаганды за границей. Возглавляемое бароном фон Муммом бюро сосредоточило усилия на развертывании пропаганды среди католиков нейтральных стран. Лишь год спустя сотрудникам бюро удалось создать «Деловой комитет немецких католиков». К работе удалось привлечь известных общественных и религиозных деятелей, которые в брошюрах, передовых статьях, публичных лекциях и докладах пропагандировали идеологию «Германской правды». Центральное бюро пропаганды завязало тесные связи с кинематографом, направляя кинорежиссерам специально подготовленные пропагандистские материалы. Для внутреннего потребления Центральным бюро пропаганды издавались плакаты с призывом вступать в немецкую армию. Типичным был плакат с изображением немецкого солдата с винтовкой и гранатой в руках на суровом фоне из колючей проволоки и пламени под лозунгом: «Ваше Отечество в опасности. Зарегистрируйтесь!» Параллельно с бюро налаживало работу «Управление печати военного времени», задачей которого являлось «оказание информационно-психологического давления на солдат и офицеров противника». При штабах фронтов и армий ускоренными темпами формировались отделения Управления печати, на которые возлагалась обязанность поставлять пропагандистскую информацию фронтовым и местным газетам на оккупированных территориях. Сотрудники управления издавали газеты, печатали листовки и плакаты, которые незамедлительно распространялись в лагерях для военнопленных, среди местного населения и в местах расположения вражеских войск. Вся деятельность «Управления печати военного времени» в период войны признается аналитиками как наиболее последовательный и удачный шаг в сторону централизации пропагандистской работы В целом достаточно высоко оценивая деятельность различных немецких структур, занимающихся организацией и проведением кампаний по патриотической пропаганде внутри страны для поддержания боевого духа германского населения и армии, следует отметить и некоторую беспомощность немецких пропагандистов в работе с вооруженными силами противника и населением, оккупированных областей. Немецкие пропагандисты распыляли свои силы, уделяя слишком много внимания работе с нейтральными странами. Невысокого мнения о качестве немецких листовок были британские эксперты. Капитан Чалмерс Митчелл отмечал однообразие немецких листовок, «на плохом английском языке восхвалявших успехи германских войск и повествовавших о счастливой судьбе военнопленных в Германии». Нередко деятельность немецких пропагандистов сопровождалась оглушительными провалами. Одним из них стала чеканка в Германии памятной медали, посвященной потоплению британского пассажирского лайнера «Лузитания», торпедированного немецкой субмариной U-20 вблизи берегов Ирландии. Британские пропагандисты сумели представить миру эту трагедию как образец бессмысленной жестокости, стоившей жизни 1198 ни в чем не повинных гражданских лиц. Мировое общественное мнение склонилось к осуждению потопления лайнера, а изготовление памятной медали оценило как отсутствие человеческого сострадания у Германии и немцев. Американский исследователь Йорг Брубтц одним из первых обратил внимание на отсутствие единого центра пропаганды в Германии, на рассредоточение основных пропагандистских сил, вынужденных выполнять различные, часто противоречивые указания многочисленных руководящих центров. В результате Германия стала сдавать противнику позиции в информационном обеспечении своих войск. Явно ошибочным стало решение германского правительства о назначении денежного вознаграждения за сбор и передачу властям вражеских агитационных листовок. Реализация этого плана привела к противоположному результату. Военнослужащие и гражданские лица, которые никогда даже не прикоснулись бы к вражеским листовкам, «теперь после этого указа начали массово охотиться за ними, чтобы как можно быстрее забрать свою награду». И, естественно, «люди, собиравшие листовки, знакомились с их содержанием». О масштабах происходящего свидетельствуют цифры правительственных отчетов. Только в сентябре 1918 года населением было сдано 800 тыс. листовок на сумму около 250 тыс. марок. Без такой невольной помощи немецких властей британские распространители листовок вряд ли могли рассчитывать на такой грандиозный успех. Легендарный руководитель немецкой военной разведки в годы Первой мировой войны Вальтер Николаи весьма точно охарактеризовал положение в сфере пропаганды: «Все, что в этом направлении предпринималось, было с самого начала настолько неправильно и никудышно, что никакой пользы принести не могло, а зачастую приносило прямой вред». Вальтер Николаи не был одинок в отношении к деятельности немецких пропагандистов. Созвучно мыслям Николаи прозвучали слова заместителя начальника немецкого штаба генерал-полковника Эриха Людендорфа, считавшего, что «прессе также не хватало руководства, так образцово поставленного у неприятеля. Лишенная руководства, она легко могла превратиться не только в бесполезное, но даже вредное оружие для ведения войны». В конце 1916 года Людендорф разработал и представил проект создания при имперской канцелярии единого органа управления внешней и внутренней пропаганды, отвергнутый рейхсканцлером фон Бетман-Гольвегом. Людендорф неоднократно выступал с предложением о создании самостоятельного имперского министерства пропаганды, но и здесь его голос не был услышан. Лишь в самом конце Первой мировой войны появилось единое пропагандистское ведомство – Центральное управление по внутреннему и заграничному обслуживанию прессы и пропаганды. Однако статуса имперского министерства оно так и не получило. Поражение в информационной войне было вынуждено признать и германское армейское командование. «В сфере распространения листовок грозный враг победил нас. Бросать отравленные дротики из безопасного укрытия никогда не считалось доблестью в немецком искусстве ведения войны… Враг победил нас не как человек человека, штык в штык, он победил нас из-за укрытия. Плохое содержание и бедная печать на плохой бумаге сделали нашу руку бессильной».

Иная ситуация сложилась с кинопропагандой. Конечно, аудиовизуальные медиасредства того времени представлялись многим людям чем-то экзотическим. Тем острее ощущалась потребность в производстве новостных кинообозрений и пропагандистских фильмов о войне. Тем эффективнее было их воздействие на солдатские массы и население воюющих стран. Однако ни гражданские, ни военные власти германской империи не выказывали никакой готовности вести активную кинопропаганду. Фильм как общественный феномен встретил прохладный прием у консервативных элит страны и резкое неприятие со стороны церкви. Евангелисты выступали единым фронтом с католиками против распространения кинематографа, угрожающего, по их мнению, «самим устоям существования немецкого государства». В первые месяцы войны, когда правящие круги были уверены в скорой победе над врагом, потребность в кинопропаганде также не ощущалась. Только четырем кинофирмам (двум кинооператорам от каждой из них) было разрешено производить съемку в зоне военных действий. Особо отмечалось, что это «патриотически настроенные чисто немецкие фирмы», с «немецким капиталом» и «немецкой киноаппаратурой». Кинооператорам нужно было иметь «Пропуск Генерального штаба», подписанный лично шефом этого ведомства. Излишние меры предосторожности, полицейская цензура и громоздкая аппаратура не позволяли операторам качественно и быстро выполнять свою работу. В итоге бесценные свидетельства войны – кино- и фотоматериалы попадали на студии с большим опозданием. Поэтому знаменитая «немецкая кинопропаганда» вначале скромно заявила о себе лишь «Еженедельными военными обозрениями» – 10-минутными киноотчетами о военных событиях, уже утратившими значительную долю актуальности. Еженедельные военные обозрения создавались частными фирмами. Первое такое обозрение под названием Eiko Woche появилось в 1914 году. Оно было единственным, просуществовавшим до самого конца войны. Скоро конкуренцию Eiko Woche составило еженедельное обозрение Meester-Woche, создателем которого стал предприниматель Оскар Месстер. Пропагандистское значение военных кинообозрений трудно переоценить. С кинопродукцией Месстера познакомились 34 млн человек из 16 стран. Стремительный рост антинемецких настроений в США побудил правящие круги Германии предпринять некоторые шаги по оптимизации киноиндустрии страны. В апреле 1916 года в Берлине по инициативе Зигфрида Вебера состоялась представительная конференция, признавшая кинопропаганду «действенным средством воздействия на волю народных масс». Конференция, в которой приняли участие видные представители германского бизнеса, привела к созданию «Немецкого кинообщества» (Deutsche Lichtbild Gesellschaft – DLG). Видную роль в налаживании производства кинопродукции сыграли Альфред Хугенберг и Людвиг Клитч. Последний вскоре стал директором DLG. Медиаплан общества предусматривал выпуск дважды в неделю 900–1000 метровых кинороликов пропагандистского характера. В конце 1917 года для повышения эффективности кинопропаганды за границей была создана киностудия Universum Film AG (UFA). Скоро в Германии появилась специальная структура Bild – und Filmamt, сокращенно называемая BuFA, направлявшая на фронт фотографов и кинооператоров. Сотрудники BuFA под руководством подполковника Хефтинга контролировали и цензурировали поступавший материал. Пропагандистские фильмы делались в трех основных формах – игровые фильмы, обучающие фильмы, агитационные фильмы. В короткий срок был выпущен 21 фильм, а на следующий год было запланировано производство 129 фильмов. К производству пропагандистских фильмов BuFA привлекала частные фирмы вроде Projektions-AG Union (PAGU) из Берлина. Для проведения фронтовых съемок в распоряжении BuFA находилось семь киногрупп, состоящих из офицера, гражданского служащего и до 10 унтер-офицеров или ефрейторов. Каждая киногруппа имела свой транспорт. Скоро количество киногрупп было доведено до девяти. Финансирование производства пропагандистских фильмов было отнесено к военным расходам и осуществлялось военным министерством. В апреле 1917 года в банкетном зале отеля Rheingold в Берлине BuFA представила пять пропагандистских фильмов и среди них «Заводы Крупа», «Один день генерал-фельдмаршала Гинденбурга» и «Минная флотилия на Балтийском море». В качестве примера вражеской пропаганды собравшимся был продемонстрирован французский фильм «Месть бельгийки». Однако триумфом пропагандистского мастерства стал фильм «Граф Дона и его Чайка», посвященный военным приключениям корветтен-капитана Николауса цу Дона-Шлодина и его крейсера «Мёве». В Германии их встречали как героев. Легендарный рейдер потопил десятки кораблей противника, несколько судов были отконвоированы в германские порты. На борту торпедированного канадского парохода «Маунт Темпл» находились ископаемые останки коритозавра возрастом 75 млн лет, которые и поныне покоятся на глубине 4375 м. Создание этого фильма в прессе было названо «выдающимся общественным событием». Центральное место в отснятых BuFA пропагандистских фильмах занимала демонстрация единства кайзера и народа. Это была излюбленная тема режиссеров и операторов. Здесь сразу привлек к себе внимание фильм «Der deutsche Kaiser und seine Verbundeten», посвященный визиту кайзера Вильгельма II в Константинополь. Своей главной задачей BuFA считала распространение подготовленных ею киноматериалов среди широких слоев населения, особенно среди молодежи. Наибольший пропагандистский эффект достигался показом сразу двух фильмов – длинного игрового и документального короткометражного. Всего на студии BuFA было снято 246 документальных фильмов.

В Австро-Венгрии для ведения военной пропаганды 28 июля 1914 года был создан штаб военной прессы (Kriegspressequartier – KPQ) во главе которого был поставлен генерал-майор Максимиллиан фон Хоен, а с марта 1917 года – полковник генерального штаба Вильгельм Айснер-Бубна. Задачей нового ведомства была координация всей пропагандистской деятельности на территории Австро-Венгрии. Немалое значение придавалось привлечению творческой художественной интеллигенции. Членами KPQ стали 550 художников и журналистов, и среди них Алис Шалек, писательница, единственная женщина-фотограф, официально аккредитованная с 1915 года как военный фоторепортер утренней газеты Neue Freie Presse. Усилиями австро-венгерского «Фонда помощи военным вдовам и сиротам», во главе которого стоял бывший имперский военный министр Франц Ксаверий фон Шенайх, была выпущена серия из восьми 30-см грампластинок на шеллаке (предшественник винила. – ПИ) с записью коротких патриотических выступлений императора, наследника престола, начальника генерального штаба Франца Конрада Хетцендорфа и других известных генералов и членов Кайзеровского дома. Пластинки, выпущенные берлинской фирмой Lindstrom, обладали самым высоким для того времени качеством звучания и были упакованы в конверты, оформленные в стиле модерн. Пластинки были немедленно доставлены на фронт, где произвели сильнейшее впечатление на слушателей. Впервые многие подданные монархии смогли услышать голос своего императора. На этикетке шеллака под фотографией императора можно прочитать: «Эта пластинка – единственный голосовой портрет его императорского и королевского высочества, переданный общественности». Звукозапись выступления кайзера Франца Иосифа была сделана 24 апреля 1916 года во дворце Шенбрунн. Ведущее место в военной пропаганде Австро-Венгрии занимал кинематограф. Справедливости ради следует отметить, что в начале войны в кинотеатрах Вены демонстрировались преимущественно немецкие фильмы, хотя вполне пропагандистской лентой можно считать выпущенный за несколько месяцев до начала войны документальный фильм «Наш военный флот». Положение медленно стало меняться к 1915 году. В немалой степени этому поспособствовал граф Александр Йозеф Коловрат-Краковский (известный как Саша Коловрат-Краковский), родоначальник австрийского кинематографа, открывший миру несравненную Марлен Дитрих. Его стараниями удалось наладить регулярный выпуск демонстрирующихся в кинотеатрах еженедельных военных обозрений. Успеху пропагандистских фильмов способствовало приглашение известных актеров, режиссеров и операторов. В фильме «Сердцем и рукой за отечество» снялась популярная актриса, звезда австрийского немого кино Лиана Хайд. В производстве пропагандистской кинопродукции были задействованы режиссеры Якоб Флекк и Луиза Кольм, актеры Герман Бенке и Карл Баумгартнер, операторы Раймунд Черны и Генрих Финдайс. Наиболее значимыми и талантливо сделанными пропагандистскими материалами считаются фильмы «Мечта австрийского резервиста» (1915), «С Богом за кайзера и империю» (1916) и «По зову долга» (1917). И все же Германия и Австро-Венгрия не смогли противопоставить скоординированных действий в информационно-психологических операциях своим противникам из стран Антанты, в чьих руках находилась более сильная и хорошо отлаженная система осуществления пропагандистских мероприятий. Первоначально вся мощь пропагандистского аппарата Великобритании, Франции и Соединенных штатов Америки была направлена внутрь своих стран. Объектом массированного манипулирования общественным сознанием стало собственное население. Достижение сплочения народа перед лицом внешнего врага требовалось для обеспечения притока добровольцев в вооруженные силы. Многочисленные плакаты призывали британцев больше работать и не думать об отдыхе. В Лондоне на Даунинг-стрит, 12 появился «Парламент призывной комиссии», наводнивший страну тысячами патриотических листовок, плакатов, брошюр и даже мультфильмов. Интересно, что брошюры и плакаты, вручаемые гражданам, содержали призыв «бережно и эффективно распоряжаться этой информацией». Иллюстрированные листовки публиковались в популярных СМИ. В начале войны на страницах газет и журналов появлялись материалы, выражавшие симпатии поверженной Бельгии. Британский журнал Punch изобразил Бельгию трагической, но непокоренной фигурой, а из уст символической Свободы раздаются ободряющие слова: «Вы подтвердили свое мужество, мы отомстим за ваши обиды». На другом плакате изображен надменный немецкий кайзер, злорадно пытающийся унизить короля Бельгии: «Видишь, ты все потерял», но неожиданно для себя услышавший достойный ответ: «Я не потерял свою душу». Британцы быстро взяли инициативу формирования общественного мнения в свои руки. Им удалось убедить мир в том, что именно они распространяют всю правду о войне в противовес Германии, транслирующей информацию, в основе которой ложь и пропаганда. Изготовлением листовок, карикатур, брошюр и плакатов в Англии занималось Управление военной разведки Военного министерства (M.I.7. b). Британские специалисты постоянно совершенствовали технологии доставки пропагандистских материалов. Гранаты-агитаторы, при разрыве рассыпавшие дождь листовок, и бомбометы такого же устройства уже не соответствовали требованиям массированного воздействия на противника из-за ограниченного охвата территории. Ученые и конструкторы остановились на создании небольших воздушных шаров – разбрасывателей литературы. Наполненный водородом бумажный шар, обработанный специальным составом, мог продержаться в воздухе целых три дня. По некоторым данным, общее количество воздушных шаров, запущенных M.I.7b, составило 32 694, а число листовок превысило 25 млн экземпляров. Капитан Л.Ч. Питмен утверждал, что к работам по запуску шаров было привлечено 100 девушек, отправлявших ежедневно на территорию, занятую германскими войсками, до 400 шаров, каждый из которых нес от 500 до 1500 листовок. Даже сегодня тиражи изданных британцами листовок поражают объемом и кажутся поистине фантастическими. Только в октябре 1918 года на расположения германских войск и население было сброшено 5 360 000 листовок. Особых успехов британская пропаганда в странах противника добилась под руководством лорда Альфреда Хармсворта Нортклиффа, известного медиамагната, создателя первой британской массовой деловой газеты Daily Mail, прославившегося приобретением убыточных газет и превращением их в популярные массовые развлекательные издания. Получив приглашение занять должность директора Управления по пропаганде в неприятельских странах лично от премьер-министра, Нортклифф выразил уверенность в том, что «можно многое сделать, чтобы разложить дух германских войск теми же способами, которые, как мне кажется, мы с таким большим успехом уже применяли в австро-венгерской армии». При этом британцы сумели обеспечить невиданную оперативность в своей работе. Листовки писались и печатались в Лондоне, затем незамедлительно доставлялись на фронт. «Мы добились того, что информационные листки попадали в руки немцев примерно 48 часов спустя после их составления». Денно и нощно британские пропагандисты убеждали немецких солдат в «решительной и незыблемой воле союзников продолжать войну», их призывали не рисковать своей жизнью, им внушалась мысль о побеге из армии, возвращении домой к семье. Листовки-проповеди грозили верующим немецким солдатам карой небесной: «Будьте уверены: ваши прегрешения падут на ваши головы!» Опережая свое время, Нортклифф подошел к пониманию целесообразности воздействовать на противника не только в целом, в продолжении всей войны, но и в отдельных операциях и кампаниях. «Это открывает перспективы на жизненную связь между политической пропагандой и военными операциями», – пророчески предрекал Нортклифф. Его заслуги в деморализации германской армии и гражданского населения отмечались даже немецкой прессой. Газета Tagliche Rundschau привела слова видного политика и экономиста Арнольда Рехберга, вынужденного признать успех миссии Нортклиффа в создании условий для победы Антанты: «Не подлежит никакому сомнению, что лорд Нортклифф в значительной степени способствовал победе Англии в мировой войне. Характер и способы английской военной пропаганды когда-нибудь займут в истории место неподражаемого события». Но официальный Берлин откликнулся на деятельность Нортклиффа чеканкой специальной медали, язвительно изображавшей лорда, макающего перо в чернильницу с надписью «Чернила для пропаганды». Важным направлением в борьбе за мировое общественное мнение стала дегуманизация противника. Британские пропагандисты преуспели в формировании из немецких солдат образа корпоративного врага-злодея, своими коварными и бессердечными действиями угрожавшим всему человечеству. Серия летучих листков с красочным изображением прегрешений немецкой армии привлекала общественное внимание. То колонна немецких войск прикрывается «живым щитом» из бельгийских шахтеров, то кайзеровская солдатня гонит перед собой прикладами и штыками уже немецких женщин и детей. Вопиющая безбожность немецких солдат, беззастенчиво оскверняющих христианские святыни, подтверждалась публикацией в британской газете изображения немецкого наблюдательного поста, устроенного на скульптурном распятии прямо на плечах скорбной фигуры Иисуса Христа. Солдат германской армии пропагандисты Антанты изображали насильниками, поголовно проявляющими свои омерзительные садистские наклонности в отношении местного населения. Нередко для достижения максимального пропагандистского эффекта в ход шла откровенная фальсификация. Французский журнал Le Miroir перепечатал фотографию с почтовой открытки, изданной в Одессе еще в 1905 году сразу после еврейского погрома с изображением убитых женщины и ребенка, снабдив ее новой подписью: «Преступления немецких орд в Польше». Действовавшие несравненно тоньше британские журналисты разместили в одном из журналов материал, подтверждающий использование немцами похоронных процессий для неожиданного нападения. На красочном и вполне правдоподобном рисунке изображен священник, сбрасывающий траурное покрывало с пулемета… В Британии было произведено более 140 игровых и новостных фильмов о войне. Фильмы носили ярко выраженный патриотический характер и «должны были убедить население в справедливости войны». Во Франции производство пропагандистских фильмов антигерманской направленности было налажено довольно быстро, так как опиралось на определенные наработки в этой области. Довоенные фильмы, посвященные событиям франко-прусской войны 1870–1871 годов, приучили французского зрителя недоброжелательно воспринимать немецких солдат. Действенность французской и британской пропаганды резко возрастает с началом военных действий. Перечень прегрешений, посвященных преступлениям немецких солдат, которые позиционировались в листовках, плакатах, комиксах, короткометражных и полноформатных фильмах как «воюющие представители немецкого народа», был бесконечен. Собирательный образ противника вдохновенно формировался пропагандистами стран Антанты. «Темные гунны», ведомые отвратительным кайзером-монстром, бесчинствуют, уничтожая жилые постройки, церкви и больницы, пытают пленных солдат и убивают ни в чем не повинных безоружных гражданских лиц. Откровенно грубые выпады англо-французской пропаганды способствовали росту ее влияния и популярности не только в странах Антанты, но и в дружественных и нейтральных странах. Первая мировая война стала первой медиавойной. Ни одна война не обходится без пропагандистского сопровождения, которое служит легитимизации войны среди собственного населения и мировой общественности, воспитанию и поддержанию боевого духа, воли, выдержки и жертвенной готовности, а в случае военной неудачи – объяснению причин поражения. Военная пропаганда Первой мировой войны – это не только плакаты, листовки, газеты, почтовые открытки и даже не впервые появившиеся агитационные фильмы. Это возникновение и успешная деятельность специальных структур, которые занимались исключительно изготовлением и распространением пропагандистских материалов. Именно поэтому Первая мировая война стала первой пропагандистской медиавойной. Вступление в войну США и революционные события в России несколько изменили сам тон пропаганды. Отныне демократические режимы стран Антанты резко противопоставлялись монархо-авторитарным системам Германии, Австро-Венгрии и Османской империи. Британская и французская пропаганда, преуспевшая в демонизации противника, оказалась намного эффективнее стремления германских агитаторов и их австро-венгерских коллег в карикатурной форме и оглупленном виде изобразить врага. Немецкие солдаты так и не смогли понять, почему до сих пор не одержана быстрая победа над столь ничтожным противником. Пропагандистам стран Антанты блестяще удалось внушить собственному населению и мировой общественности мысль о том, что суть данной войны состоит в борьбе цивилизации против варварства. Именно пропаганда обеспечила восприятие германских войск как варвара-агрессора. Германская империя проиграла пропагандистскую медиавойну, а с нею и войну реальную.

#ПерваяМироваяВойна #сми