К началу Второй мировой войны специалисты Главного автобронетанкового управления Красной армии (ГАБТУ КА) имели довольно смутное представление о том, что собой представляет бронетехника потенциального противника. Примерно то же самое, впрочем, можно сказать и об их коллегах из стран-союзников СССР по ещё не созданной антигитлеровской коалиции. По вполне объективным причинам доступной информации о танках Германии и её союзников было немного. В основном она ограничивалась справочниками, которые грешили неточностями. Полноценное изучение зарубежной техники стало возможным только после начала боевых действий. В этом смысле СССР оказался едва ли не впереди планеты всей. Первые трофеи стали поступать ещё из Испании, ими оказались немецкие Pz.Kpfw.I Ausf.A и итальянский L3/35. Летом 1939 года на Дальнем Востоке был захвачен японский лёгкий танк «Ха-Го». Начало Второй мировой войны заметно пополнило список трофеев, среди которых оказался и немецкий лёгкий танк Pz.Kpfw.II Ausf.C.

Несмотря на то что Pz.Kpfw.II отсутствовал в советских справочниках 1939 года, об этом танке стало известно ещё до начала войны. Здесь стоит отдельно остановиться на том, как эта машина обозначалась в СССР — вопрос довольно важный, поскольку он объясняет легенду о том, что Pz.Kpfw.II якобы применялись в Испании. В некоторых материалах называется даже год боевого дебюта — 1938, притом что сами немцы в этом «не признаются». В списке поставленных франкистам танков Pz.Kpfw.II отсутствуют.

Разгадка кроется в системе обозначений, которую использовали в Советском Союзе. В 1939 году в советских документах появляется «лёгкий танк тип II», который, судя по всему, и стал источником мифа. Пикантность происходящего в том, что под «лёгким танком тип II» подразумевался… Pz.Kpfw.I Ausf.B. Именно так этот танк обозначался на информационных плакатах, выпущенных в октябре 1939 года. Более того, в некоторых справочниках военного периода этот танк продолжает обозначаться таким же образом — несмотря на то, что одновременно он обозначался и как «немецкий лёгкий танк Т-Iа». Подобная путаница, вероятно, и родила миф о применении Pz.Kpfw.II в Испании.

Между тем наряду с «лёгким танком Тип II», или Т-II, ещё до начала войны было известно и о другой машине — «лёгком танке Тип IIа», или Т-IIа. Описание этого танка однозначно свидетельствует о том, что под ним советские специалисты подразумевали именно Pz.Kpfw.II в модификации Ausf.a или Ausf.b. Об этом говорит описание ходовой части: 6 опорных катков малого диаметра, сблокированных в тележки.

Когда именно об этом танке стало известно — история умалчивает, но можно быть уверенным, что это не Pz.Kpfw.I Ausf.B. Не исключено, что информация о нем поступила от внешней разведки, тем более что эти машины немцы особо не прятали, и они участвовали в различных мероприятиях.

Впервые с Pz.Kpfw.II Красная армия столкнулась осенью 1939 года. 17 сентября 1939 года начались боевые действия, которые вошли в историю как Польский поход Красной армии. К двум часам ночи 19 сентября 1939 года советские танки ворвались во Львов. За неделю до этого в районе Львова начались сражения между польской армией и немецкими войсками, среди которых была и 2-я танковая дивизия под командованием генерал-лейтенанта Рудольфа Файеля. Дивизия действовала к северо-западу от Львова, в частности, она принимала участие в сражении с польской армией за город Томашув-Любельский.

По итогам боёв польская армия потеряла в этом районе три с половиной десятка единиц бронетанковой техники, включая танки 7TP, Vickers Mk.E и танкетки TK-S. Часть из этих машин принадлежала 10-й моторизованной кавалерийской бригаде под командованием Станислава Мачека (Stanisław Maczek). Значительной части бригады удалось уйти к польско-венгерской границе. Впрочем, и немцам здесь досталось: на СПАМе (сборном пункте аварийных машин), организованном в Томашуве-Любельском, оказались не только польские, но и немецкие танки.

Первую неделю 24-я легкотанковая бригада под командованием полковника П. С. Фотченкова, которая заняла Львов, обживала новое место базирования. Не исключено, что от кого-то из взятых в плен польских солдат стало известно о большом скоплении польской бронетанковой техники. На тот момент окончательно новые границы между СССР и Германией не были определены, чем советские танкисты и воспользовались:

«По распоряжению Военного Совета Украинского фронта 6.10 был организован отряд в составе 152 человек с необходимым количеством боевых и транспортных машин для эвакуации трофейного имущества из района Красноброд, Узефов, Томашов, занятого уже немецкими частями.

Работая самоотверженно, отряд вывез много ценного имущества, в том числе два немецких танка, две немецких ПТО, 9 польских танков, 10 танкеток и до 30 орудий; возвратился без потерь».

Кстати, в этом перечне мог оказаться ещё и третий немецкий танк. Согласно воспоминаниям А. В. Егорова, служившего в 24-й легкотанковой бригаде, старший лейтенант Ткаченко угнал Pz.Kpfw.III, однако танк быстро вернули владельцам. Тем не менее среди машин, информация о которых была подготовлена в виде плакатов с ТТХ и уязвимыми местами, оказался Pz.Kpfw.III Ausf.D. Это та самая машина, которую, по словам некоторых историков, Красная армия захватила осенью 1939 года. Естественно, ни на какое изучение она не ушла, но минимальную информацию о ней получить всё же удалось.

Совсем другая ситуация сложилась с другой машиной, Pz.Kpfw.II Ausf.C. Этот танк, который отряд 24-й легкотанковой бригады утащил со СПАМа в Томашуве-Любельском, немцам никто возвращать не собирался. Он стал законной добычей и отправился на изучение на полигон Научно-исследовательского института бронетанковой техники (НИИБТ) в подмосковной Кубинке. Также в СССР удалось вывезти ещё один танк, Pz.Kpfw.II Ausf.A.

Прибыли трофейные танки на полигон в 1940 году. В документах Pz.Kpfw.II Ausf.C получил обозначение Т-IIб. На СПАМ в Польше танк попал отнюдь не из-за какой-то механической поломки. Согласно акту осмотра, машина получила несколько попаданий. В частности, снаряд польской противотанковой пушки угодил в один из люков в лобовой части корпуса, повредив при этом картер коробки передач. В результате танк лишился хода и, вероятно, был брошен экипажем. Также был обнаружен износ узлов крепления рессор у двух опорных катков. Эти повреждения оказались следствием активной эксплуатации танка, выпущенного в 1938 году.

Остальные повреждения были вызваны иными факторами. Вероятнее всего, лишённую хода и брошенную экипажем машину скинули в кювет, а проходящие рядом войска стали потихоньку разбирать её на запчасти. Это было обычным явлением: существует масса фотографий машин с похожими повреждениями, которые подверглись «вандализму» со стороны немецких ремонтников. В особо тяжёлых случаях от танка оставались корпус и башня, а также крупные узлы и агрегаты, которые нельзя снять без тяжёлого кранового оборудования. При этом танк, стоящий на пеньках (все элементы ходовой части с него уже сняли), продолжал числиться как временно потерявший боеспособность.

Справедливости ради, подавляющее большинство таких жертв вандализма потом возвращалось в строй, но уже после их отправки на заводы. По этой причине более-менее реальную картину потерь немецкой бронетехники получить довольно сложно. «Приватизированный» советскими танкистами танк из серьёзных боевых повреждений формально имел лишь попадание в КПП, которую относительно легко можно было поменять. Но за время нахождения в кювете и на СПАМе танк получил дополнительные «повреждения». Домовитые немцы сняли с него часть электрооборудования и проводки, сиденья экипажа, радиостанцию с антенной, приборный щиток, боеукладку, спаренный пулемёт, буксирные крюки, запасные части, инструменты и принадлежности.

С таким объёмом неисправностей о полноценных испытаниях, подобных тем, что прошёл Pz.Kpfw.I Ausf.A, не могло быть и речи. Из испытателей сотрудникам полигона НИИБТ пришлось переквалифицироваться в реставраторов. Для того чтобы хотя бы один танк вернуть в работоспособное состояние, полигонные работники воспользовались методом «купи три шаурмы и собери котёнка». Pz.Kpfw.II Ausf.A использовали в качестве донора запчастей: с него сняли коробку передач, лючок на лобовом листе и ряд других деталей.

Сам же Pz.Kpfw.II Ausf.C полностью разобрали. В процессе сборки сотрудники полигона параллельно описывали узлы и агрегаты танка, а также изготовляли их чертежи. В результате получилось техническое описание, местами даже более подробное, чем оригинальное руководство по эксплуатации танка.

Полностью собрать восстанавливаемую машину из «родных» немецких деталей так и не удалось. Фары, аккумулятор, часть приборов и буксирные крюки пришлось брать от отечественных машин. В результате танк всё-таки удалось восстановить до ходового состояния, но ввиду отсутствия запчастей полноценной программы его испытаний не было. Максимум, что удалось сделать, — провести тестовый пробег на расстояние 100 километров. Его целью было определение тактико-технических характеристик Т-IIб.

Никаких документов к танку достать не удалось, по этой причине некоторые особенности конструкции Pz.Kpfw.II остались вне поля зрения советских специалистов. Особенно это касается весьма специфичных элементов, к которым, например, относился способ покидания танка радистом. О том, что для этого одновременно служил люк доступа в моторное отделение, наши специалисты не знали. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: мало кто смог бы догадаться, что из танка можно вылезти таким экзотическим способом.

Двигателю танка советские специалисты особого внимания не уделили, поскольку этот мотор к осени 1940 года и так был известен. В Германии СССР вполне официально приобрёл три полугусеничных тягача Sd.Kfz.7, в которых также использовались двигатели Maybach HL 62. Больше интереса вызвала коробка передач ZF SSG 46. Испытатели отметили высокий уровень точности изготовления КПП. Её достоинством назвали применение косозубчатых шлифованных шестерён: их использование повысило износоустойчивость и снизило шум при работе. Также специалистам понравилось применение синхронизатора и компоновка кулисного механизма, лишённого длинных тяг.

Вместе с тем указывалась сложность извлечения коробки передач из танка, для чего требовалось снять башню и подбашенную коробку. Аналогичные проблемы были и у Pz.Kpfw.I, и у других немецких танков. Такой оказалась плата за компоновку с передним расположением трансмиссии.

Положительную оценку получил планетарный механизм поворота, надёжный и долговечный. А вот тормоза советским специалистам не понравились, поскольку их оказалось сложно регулировать. Общий вывод о трансмиссии был сделан следующий: надёжна в работе, проста в эксплуатации и может быть отнесена к одним из лучших типов механических трансмиссий.

Ходовая часть танка вызвала у испытателей немалый интерес. По мнению специалистов полигона НИИБТ, несмотря на малый вес, она обеспечивала плавный ход и быстрое затухание колебаний. Рессорная подвеска получилась компактной и лёгкой, лёгкими были и опорные катки, изготовленные из алюминиевого сплава. Похвалы удостоился и механизм натяжения гусеницы. Несколько сложный в производстве, он оказался простым и надёжным в эксплуатации.

Впрочем, для советского танкостроения рессорная подвеска была уже вчерашним днём. После ряда экспериментов стало ясно, что будущее за торсионной, которая к моменту испытаний Pz.Kpfw.II серийно устанавливалась на разведывательный танк-амфибию Т-40.

Корпус и башня танка советских специалистов ничем не удивили. Их конструкция показалась вполне логичным развитием корпуса и башни Pz.Kpfw.I, что отчасти было правильным выводом. Конструкция люка механика-водителя не понравилась, поскольку он оказался неудобен для использования. Впрочем, испытатели сделали правильный вывод, предположив, что в основном экипаж пользовался для залезания в танк башенным люком.

В тактико-технических характеристиках трофея указывалось, что его экипаж состоит из троих человек, но при этом в описании боевого отделения говорилось, что там находится только командир. Дело в том, что с танка были сняты все сиденья, так что где именно располагался радист — оставалось загадкой. Тем более что и рации с антенной на танке тоже не оказалось.

Куда больше интереса вызвали приборы наблюдения. С одной стороны, по принципу размещения смотровые приборы мало отличались от таковых у Pz.Kpfw.I. В то же время Pz.Kpfw.II Ausf.C имел модернизированные смотровые лючки с более толстыми стёклами. Заинтересовались наши специалисты и тем фактом, что на танке устанавливался такой же бинокулярный смотровой прибор, как и на Pz.Kpfw.III. Сам прибор не сохранился (ушлые немецкие механики вынули его вместе со стеклоблоком смотрового прибора механика-водителя), но точно такой же стоял на Pz.Kpfw.III Ausf.G, который был куплен в Германии в 1940 году. Для проверки прибор сняли с Pz.Kpfw.III и поставили в лёгкий танк. В целом обзорность танка была признана вполне удовлетворительной.

По результатам изучения трофейной немецкой машины были сделаны следующие выводы:

«Германский трофейный танк Т-2б (наименование условное) 1938 г. представляет собой дальнейшее развитие и модернизацию танков типа IIа.

Сравнивая эти танки видно, что модернизация происходила по линии изменения ходовой части танка.

1. Вооружение танков IIа и Т-2б совершенно идентичное и состоит из спаренной с пулемётом нормального калибра, двадцатимиллиметровой автоматической пушки и пистолета-автомата.

Бронирование обеих машин 6–15 мм, рассчитано на защиту только от ружейно-пулемётно-бронебойного огня нормального калибра.

Внешняя форма корпуса довольно удачна и обеспечивает хорошую компоновку ходовой части танка.

По вооружению и приборам заслуживает внимание конструкторов отечественной промышленности следующее:

а) Поворотный механизм башни.

б) Подъёмный механизм спаренной установки.

в) Установка и крепление пулемёта в башне.

г) Дублирующий прибор наблюдения водителя.

2. В качестве двигателя на танке установлен серийный автомобильный двигатель «Майбах» (такой же двигатель установлен на полугусеничных тягачах «Краусс-Маффей»). Двигатель производственно отработан хорошо и является вполне надёжным в работе.

Запуск двигателя обеспечивается, кроме электростартера, инерционным стартером.

3. На танках II-а ходовая часть выполнена на шести катках малого диаметра (с каждого борта), соединённых в 3 каретки.

На танке Т-2б подвеска независимая и с каждого борта имеется пять опорных катков увеличенного диаметра. Подвеска оригинальна по конструкции, проста в изготовлении и обеспечивает постоянный контакт катков с гусеницей. Подвеска по своей компактности и демпферным свойствам имеет преимущество перед торсионными подвесками.

Гусеница мелкозвенчатая, цевочного зацепления с малым боковым зазором на ведущем колесе, что гарантирует гусеницу от спадания.

4. Схема трансмиссии танка Т-2б аналогична Т-2а, и является типичной для немецкого танкостроения. Наличие шестискоростной коробки передач с синхронизаторами обеспечивает танку хорошую манёвренность и лёгкость управления.

Планетарный механизм поворота велик по габаритам и весу, и сложен в изготовлении. Преимуществом его является надёжность в работе и отсутствие необходимости в регулировке.

5. Доступ к узлам, подлежащим частым осмотрам и регулировке, обеспечен хороший. Демонтаж агрегатов танка затруднён (например, для выемки коробки перемен передач требуется снятие башни). Последнее можно объяснить тем, что качество выпускаемых танков стоит на высоком качестве, чем и исключается необходимость частой выемки агрегатов из танка.

Общей особенностью лёгкого танка Т-2б является то, что он, как и все немецкие танки, изготовлен по единой принятой в Германии схеме для танков.

Применение единой схемы и общих стандартных деталей в производстве танков значительно удешевляет и ускоряет выпуск танков, и облегчает подготовку боевых и ремонтных кадров.

В конструктивном и производственном оформлении танк Т-2б является современной боевой машиной».

Несмотря на довольно лестную оценку специалистов полигона, на деле Pz.Kpfw.II Ausf.C не особо впечатлил советских танкостроителей. В 1939–40 годах советское танкостроение шагнуло далеко вперёд. Аналогом Pz.Kpfw.II в СССР должен был стать танк сопровождения пехоты СП-126, позже превратившийся в Т-50. Даже на раннем этапе проектирования немецкая машина уступала ему во всём.

Куда больший интерес у конструкторов вызвал не лёгкий немецкий танк, а средний Pz.Kpfw.III Ausf.G, который действительно оказал заметное влияние на советское танкостроение. В том числе это касается и советских лёгких танков. При этом советские лёгкие машины было решено максимально приблизить по ряду характеристик к среднему танку.

Второй танк, Pz.Kpfw.II Ausf.A, был направлен на изучение в Ленинград, в НИИ-48. Там машина была включена в программу исследования качества иностранной брони. Забавно, но эта машина по отчёту проходит как «польский танк немецкого производства сварной конструкции». Машину разобрали, а позже корпус с башней расстреляли, составив отчёт. Было отмечено, что детали корпуса тщательно выполнены, а сварные швы после обстрела не имели трещин. Саму броню посчитали хрупкой.

Восстановленный на полигоне НИИБТ Pz.Kpfw.II Ausf.C по состоянию на 1 апреля 1941 года предполагалось поставить в музей при полигоне. Но после начала Великой Отечественной следы танка теряются.

Уже в ходе войны в Кубинку попало несколько Pz.Kpfw.II. После войны здесь остался один танк — Pz.Kpfw.II Ausf.F, номер подбашенной коробки 28384. Скорее всего, его изготовили на заводе Ursus в Варшаве. Стоит отметить, что в ходе Великой Отечественной войны никаких исследовательских работ по изучению Pz.Kpfw.II в СССР не проводилось. К этому времени для нашего танкостроения это был вчерашний день.