Ещё в начале 1943 года руководство Главного бронетанкового управления Красной армии (ГБТУ КА) и Народного комиссариата танковой промышленности (НКТП) сошлось во мнении, что время КВ-1с подходит к концу. Вместо него в Челябинске должны были строить тяжёлые танки ИС-1 (233), которые являлись дальнейшим развитием КВ-13. При той же огневой мощи они были более защищёнными и подвижными. Но опытный ИС-1 оказался слишком «сырым» и страдал от низкого качества сборки. Кроме того, в апреле 1943 года был испытан обстрелом трофейный немецкий тяжёлый танк Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E. Выяснилось, что Красной армии срочно требуется танк с вооружением в виде 85 мм пушки. Так на свет появился КВ-85, последняя серийная машина из семейства танков КВ.

Поначалу о модернизации КВ-1с речи не шло. Согласно проекту постановления ГКО «О выпуске танков «ИС» и артиллерийских самоходных установок на Кировском заводе НКТП», выпуск КВ-1с прекращался с июня 1943 года. ЧКЗ должен был полностью переключиться на производство СУ-152, в июне планировалось построить 200 этих САУ, а в июле — 100. Также здесь должны были строиться СУ-122 (в данном случае речь шла о САУ со 122-мм орудием А-19). С июля прекращался выпуск и этих машин, вместо них ЧКЗ должен был построить по 50 ИС-1 и ИСУ-152/ИСУ-122.

Этот вариант постановления был отклонён, вместо него 5 мая было подписано постановление ГКО №3289 «Об усилении артиллерийского вооружения танков и самоходных установок». Согласно ему, к 1 июля 1943 года на государственные испытания выходило по два образца ИС-1 и КВ-1с с 85-мм пушками. Предварительные работы по проектированию 85-мм пушки, которые были начаты ещё в конце марта 1943 года, показали, что для её установки потребуются значительные изменения в конструкции танка.

Проектирование 85-мм танкового орудия с баллистикой зенитной пушки 52-К шло на конкурсной основе. В подмосковном Калининграде этим занимался коллектив Центрального артиллерийского конструкторского бюро (ЦАКБ). Там пошли по пути минимального внесения изменений в конструкцию шасси, что значительно ускоряло внедрение улучшенных танков в серию. Переделке подвергалась башня, благодаря чему улучшались условия работы расчёта.

Совсем иначе смотрели на данную тему сотрудники конструкторского бюро завода №9 (Свердловск). Их разработка создавалась с расчётом на серьёзную переделку шасси обоих танков, особенно это касалось ИС-1. В ходе проектирования установки орудия Д-7, позже переименованного в Д-5Т-85, стало ясно, что в существующую башню ИС-1 её ставить нельзя, прежде всего из-за диаметра погона башни. Первый эскизный проект установки Д-5Т-85 предполагал, что диаметр погона башни вырастет до 1700 мм. Ближе к концу мая 1943 года стало ясно, что увеличивать погон следует ещё больше — до 1800 мм. Разумеется, это привело к серьёзной переделке шасси ИС-1, но к подобному повороту событий в Челябинске уже были готовы. ИС-1 в любом случае переделывался, а разрабатывать две разные башни для одного орудия челябинские и свердловские конструкторы не планировали.

Первые подвижки в работах по проекту, получившему чертёжный индекс 239, начались в середине мая 1943 года. С июля данная тема получила название Объект 239. Эскизный проект был готов к 22 мая 1943 года, ведущим инженером проекта являлся М.Ф. Балжи. Помимо расширения погона, в корпус вносился ряд других изменений. Радист из отделения управления убирался, рация перемещалась в башню, а в носовую часть корпуса переносились топливные баки. Согласно расчётам, боевая масса танка возрастала до 46,5 тонн. Заместитель наркома танковой промышленности и главный конструктор ЧКЗ Жозеф Яковлевич Котин был настроен продолжить разработку данного танка, но до поры до времени избегал огласки этого решения. Тем не менее руководство НКТП настояло на изготовлении опытного образца. В качестве базы для создания новой машины решили использовать второй образец КВ-1с с серийным номером 15002. Согласно первоначальному плану, сроком изготовления Объекта 239 определили 25 июня.

К 10-м числам июня были подготовлены и спущены в работу рабочие чертежи «1-го варианта с установкой башни ИС». На тот момент в качестве вооружения планировалось использовать систему Ф-85, она же С-31, поскольку работа по Д-5Т-85 задерживалась. Об отношении к работам по установке 85-мм пушки в КВ-1с красноречиво говорит этот отрывок из отчёта по опытным работам: «Следует отметить, что как на Кировском, так и на заводе №100 работы по модернизации вооружения танка КВ-1с по очерёдности идут за танком ИС-2. После изготовления деталей и узлов для ИС-3, на что обращено всё внимание, будет уделено соответствующее внимание вышеуказанным работам».

В реальности заводчанам не удалось вложиться в сроки не только по Объекту 239, но и по основной работе — ИС-3, он же Объект 237. По вине Кировского завода (ЧКЗ), который, по словам старшего военпреда завода №100, самоустранился от работы, ни для одного из танков так и не была закончена башня. Что же касается шасси, то к 30 июня был закончен первый Объект 237.

Параллельно завод №200 закончил переделку корпуса КВ-1с 15002. Метаморфозы оказались не очень большими. Как и планировалось, от стрелка-радиста на этом танке отказались, поскольку отделение управления пришлось перекомпоновать. Шаровую установку курсового пулемёта заварили, а сам пулемёт перенесли в неподвижную установку справа от механика-водителя. Из-за увеличения диаметра погона до 1800 мм пришлось переделывать подбашенную коробку. По бортам появились характерные выступы. Также для защиты погона в носовой части появился отбойник. Наконец, пришлось переделывать крышу над механиком-водителем. Поскольку башня увеличилась, механик-водитель лишился люка: вылезать и попадать внутрь ему теперь приходилось через башню. В качестве компенсации механик-водитель получил перископические приборы MK-IV, что улучшило обзорность.

К 11 июля завод №100 смонтировал на Объекте 239 ходовую часть, топливные баки, мотор и приводы управления. Башня всё ещё не была готова. Помимо затягивания работ Кировским заводом, проблема заключалась и в том, что система Д-5Т-85 на тот момент существовала в единственном экземпляре. Её предполагалось установить в башню первого образца Объекта 237, который полностью закончили 8 июля. Не поступила башня для нового танка на завод №100 и к 20-му июля. Не дожидаясь её изготовления, завод закончил сборку шасси, которое к этому дню уже прошло 40 километров. Интересно, что первый образец Д-5Т-85 всё равно оказался именно в башне Объекта 239, которая была установлена на танк в конце июля.

Башни Объекта 237 и Объекта 239 оказались абсолютно идентичными. Интересно выглядит разница в боевой массе танков: первый опытный образец Объекта 237 весил чуть больше 43,2 тонны, а Объект 239 — почти 46 тонн. При этом по защищённости модернизированный КВ-1с заметно проигрывал своему преемнику. Тем не менее у Объекта 239 имелись и свои преимущества. Во-первых, у него был более внушительный боекомплект — 70 патронов к Д-5Т против 59 у Объекта 237 и 55 у Объекта 238 (КВ-1с со штатной башней и пушкой С-31). Во-вторых, как бы не был хорош будущий ИС-85, но для организации его производства требовалось время. А танк, способный бороться с «Тигром», Красной армии требовался уже сейчас. Необходимость подобной машины резко увеличилась после того, как отгремела Курская битва, в которой лишний раз подтвердилась очень низкая эффективность огня 76-мм танковых пушек против новых немецких танков.

Кратковременные испытания показали, что увеличение боевой массы повлияло на динамические характеристики Объекта 239. Средняя скорость по шоссе упала до 16,4 км/ч, а по просёлку — до 15,48 км/ч. Расход топлива увеличился до 409 литров на 100 километров. Но перегрузки шасси тем не менее не произошло. Температура охлаждающей жидкости двигателя в летних условиях не превышала 85 градусов, а масла — 78 градусов. Некоторое снижение боевых характеристик оказалось не критичным. Вердикт комиссии оказался следующим: «Танк КВ-85 (танк КВ-1с с частично изменённым корпусом и установленной на нём башней танка ИС) комиссия считает возможным рекомендовать к выпуску вместо танков КВ-1с впредь до серийного освоения танков ИС».

Окончательно выбор в пользу Объекта 239 был сделан в ходе испытаний, которые прошли на Гороховецком артиллерийском научно-испытательном опытном полигоне (АНИОП) в период с 21 по 24 августа 1943 года. Ещё до начала стрельб было понятно, что Д-5Т явно превосходит С-31. Длина отката новой пушки составляла всего 240-300 мм, более удобным оказалось обслуживание противооткатных приспособлений. Башня Объекта 237 была куда удобнее для работы расчёта, что проявилось при испытаниях на скорострельность. Для Объекта 239 этот параметр составил 10-13 выстрелов в минуту, в 2 раза больше, чем у Объекта 238.

Испытания на Гороховецком АНИОП оказались, скорее, финальной проверкой. Дело в том, что ещё 8 августа 1943 года Сталин подписал постановление ГКО №3891сс «О производстве танков КВ с 85 мм пушкой (КВ-85)». Согласно этому документу выбор был сделан в пользу Объекта 239, уже в августе ожидался выпуск первых 25 танков. Преимущества Д-5Т были продемонстрированы ещё в начале августа во время испытаний опытных образцов СУ-85. Несмотря на то, что Д-5С-85, установленная в СУ-85-II, имела массу мелких недочётов, она оказалась лучше систем разработки ЦАКБ.

На этом испытания Объекта 239 не закончились. Сначала машина проходила, согласно решению комиссии, ресурсные испытания. Затем в ноябре 1943 года машина участвовала в испытаниях, которые прямо отразились на её внешнем облике. Дело в том, что при испытании прицела ПТ8-15, принятого на вооружение как ТШ-15, машину обстреляли из 76-мм пушки ЗИС-5 как лафетопробными, так и бронебойными снарядами. Целью обстрела являлась проверка прочности устройства. Прицел от стрельбы с дистанции в 300 метров не пострадал, а вот танк получил ряд повреждений: попаданием выбило люк-пробку механика-водителя и повредило командирскую башенку. Впереди машину ждали и другие испытания, речь о которых пойдёт в другом материале.

Указанный в постановлении ГКО №3891сс объём выпуска КВ-85 к 12 августа был уменьшен до 22 штук. Но и этот весьма скромный объём произвести оказалось непросто. За август заводу требовалось закончить оставшиеся КВ-1с и, что куда сложнее, выполнить план по выпуску 325-ти Т-34. И это не считая СУ-152, которые имели на тот момент куда больший приоритет, чем КВ-85. К 26 августа ни одного нового танка ЧКЗ ещё не сдал. Сдача происходила в авральной обстановке, например, 16 танков было принято уже 31 августа. Бесследно такие трудовые «подвиги» не прошли. 31 августа в адрес ГАБТУ ушло письмо старшего военпреда на ЧКЗ. Он сообщал, что при подготовке чертежей заводское КБ допустило целый ряд ошибок, следствием которых оказалось полтора десятка дефектов: топливные баки подгонялись по месту, как и снарядные укладки с электрооборудованием, вместо фильтров «Мультициклон» на танки устанавливались более старые «Вортокс», имелись большие проблемы с прицелами. Свою лепту внёс и завод №9, не приславший с орудиями грузы для уравновешивания. Уже принятые машины в сентябре пришлось переделывать. В результате первые 5 танков удалось отгрузить лишь к 9 сентября. Всего же за сентябрь ЧКЗ отгрузил 47 танков, включая 22 августовских.

Проблемы с выпуском первых серийных КВ-85 оказались в значительной степени результатом не самой добросовестной работы смежников. Завод №200 стал поставлять корпуса и башни только с 23 августа. Отличился и завод №9, подавший первые 3 пушки 28 августа, ещё 17 штук 30-го и последние две утром 31-го числа. Помимо упомянутых проблем с грузами имелись и другие недочёты, так что системы пришлось дорабатывать. В сентябре ситуация повторилась. По состоянию на 19 сентября было сдано всего 6 танков, а к 24 сентября их число выросло до 13. Заводу снова пришлось в авральном порядке заканчивать месячную программу в последние дни. Тем не менее план в 63 машины ЧКЗ всё же выполнил, хотя и не без проблем. Были обнаружены неполадки с механизмами наведения орудия.

Не лучшая ситуация с технической документацией привела к тому, что в дело пришлось вмешиваться НКТП и ГБТУ КА. 6 октября 1943 года был принят протокол утверждения технической документации на КВ-85. ГБТУ КА не утвердил целый ряд чертёжных групп — установки баков, поворотного механизма башни, установки танкового переговорного устройства. Ряд групп был утверждён с замечаниями — например, системы питания двигателя, установки воздушного фильтра, корпуса, установки системы Д-5Т и курсового пулемёта, электроспуска, установки прицелов. Всего таких групп набралось 20, причём некоторые из них относились и к Объекту 237, который с ноября 1943 года должен был сменить КВ-85. Руководство ЧКЗ согласилось не со всеми изменениями, которые требовало ГБТУ КА, но конструкцию машины постепенно дорабатывали.

План на октябрь 1943 года оказался таким же, что и на сентябрь — 63 машины. Продолжающиеся проблемы со смежниками привели к повторению августовской и сентябрьской ситуаций. Первые 3 танка были сданы только к 10 октября, к 17 числу их количество выросло до 7, а к 22 октября удалось сдать всего 20 КВ-85. По состоянию на 31 октября было готово 56 машин, оставшиеся доделывались авральным методом. За октябрь в войска ушло 67 КВ-85, оставшиеся 34 машины были отгружены в начале ноября.

К этому времени на ЧКЗ запустили производство ИС-85, первый такой танк был сдан уже 5 ноября. К слову, и он оказался временной мерой, поскольку позже в серию был запущен ИС-122 (ИС-2), имевший более мощное орудие Д-25Т.

О КВ-85 инженеры-конструкторы вспоминали не самыми добрыми словами. Н.Ф. Шашмурин в своих мемуарах называл эту машину «Куцак», намекая на отсутствие у этого танка перспектив. По его словам, Котин продвигал её как наиболее простой вариант развития КВ-1с. Конечно, к мемуарам стоит относиться с определённой долей критики, особенно учитывая непростые отношения Котина и Шашмурина, но некоторые документы подтверждают слова Николая Фёдоровича. А производственная драма, сопровождавшая «Куцака» всё время его выпуска, показала, что мнение Котина о модернизации КВ-1с как о простом решении оказалось не совсем верным. Даже наличие более-менее готового шасси не позволило избежать проблем во время перевода производства с КВ-1с на КВ-85. 148 танков, выпущенных за 3 месяца, стоили заводчанам немалого количества нервов.

По-настоящему крупные поставки КВ-85 в войска начались с конца сентября 1943 года. 23 числа в Костерево отправился эшелон для комплектования 27-го гвардейского танкового полка. Машины строились на деньги сельских тружеников Чувашии, и танки отправились на фронт в составе колонны «Колхозник Чувашии». Также КВ-85 поступили на комплектование 7-го, 14-го, 28-го, 30-го и 34-го гвардейских танковых полков. Структурно эти части ничем не отличались от тех, которые до того вооружались КВ-1с. Штатная структура предполагала наличие в полку 21 танка, подобный состав оставался неизменным до конца Великой Отечественной войны. С начала 1944 года полки, вооружённые тяжёлыми танками, стали именовать гвардейскими тяжёлыми танковыми полками.

Освоение новых машин шло по-разному. Проще всего было тем частям, которые до того воевали на КВ-1с. С технической точки зрения разница между КВ-85 и этим танком была небольшой. Но попадали КВ-85 и в части, которые до того использовали другие танки. Например, 34-й гвардейский тяжёлый танковый полк, куда 22 октября 1943 года был направлен 21 танк. Полк, к тому моменту находившийся в Тульском учебном лагере, до КВ-85 воевал на Churchill IV. У танкистов этой части имелись проблемы с эксплуатацией новых танков, например, наблюдались утыкания длинного ствола Д-5Т в стволы деревьев. 34-й гвардейский тяжёлый танковый полк стал первым, который использовал КВ-85 на фронте.

Как это часто бывает, боевой дебют оказался неоднозначным. 20 ноября 1943 года в состав 28-й армии 4-го Украинского фронта поступили 34-й гв. ттп (на КВ-85) и 40-й тяжёлый самоходно-артиллерийский полк (на СУ-152). К 8 утра полки были в боевой готовности. В 9:40 оба полка получили приказ: взаимодействуя с пехотой 9-го стрелкового корпуса, прорвать оборону противника и, овладев Малой Лепетихой, захватить переправу через Днепр. В атаке участвовали 20 КВ-85 и 9 СУ-152. СУ-152 пошли в атаку и, оторвавшись от пехоты, оказались на прицеле немецких самоходных установок Ferdinand из 653-го дивизиона истребителей танков. Одновременно атаковали и КВ-85, но без поддержки пехоты их атака также оказалась малоэффективной. 40-й тсап потерял 6 СУ-152 подбитыми и 1 сгоревшим, 34-й гв. ттп потерял 9 КВ-85, оставшихся на контролировавшейся противником территории.

На следующий день бои продолжились, причём в 13:20 немецкие танки при поддержке Ferdinand пошли в контратаку. Здесь отличились СУ-152 40-го тсап, которые ответным огнём уничтожили 2 САУ Ferdinand и 3 танка. На утро 22 ноября 1943 года в составе 34-го гв. ттп числилось 9 боеспособных КВ-85, а в 40-м тсап — 5 СУ-152 (к 25 числу количество последних выросло до 7). К исходу 29 ноября в 34-м гв. ттп оставалось 8 боеспособных КВ-85. За время боёв полк уничтожил до 300 солдат и офицеров, 2 противотанковых орудия, 3 танка и 2 самоходные установки. Безвозвратные потери полка включали 12 КВ-85, ещё 8 танков оказалось подбито и эвакуировано. 16 танкистов погибло, 32 пропало без вести, было ранено 16.

СУ-152 оказались более эффективными: вооружённая ими часть уничтожила до 250 пехотинцев, 2 танка, 9 САУ, 18 противотанковых орудий, 8 полевых орудий, 10 миномётов противника. Собственные безвозвратные потери составили 4 СУ-152, ещё 6 раз СУ-152 подбивали, но их удалось эвакуировать и ввести в строй. 8 самоходчиков было убито, 16 ранено.

С учётом того, против кого пришлось воевать советской бронетехнике, потери выглядят не столь и ужасно. Стоит подчеркнуть, что у обеих сторон данные по победам завышены. Помимо прочего, это связано ещё и с тем, что уничтожить и подбить — это две большие разницы. Это отчётливо видно по количеству КВ-85 и СУ-152, возвращённых в строй. Немцы вспоминают только тяжёлые бои 26-27 ноября, причём в них якобы было уничтожено 54 советских танка. Из них 21 якобы уничтожил экипаж Франца Кречмера. И здесь обладателю Железного креста явно следовало бы урезать своего осетра. За 26 ноября бронетанковые части 28-й армии потеряли 8 танков, из них безвозвратно — 5, а за 27 число — 25 подбитыми и сожжёнными. При всём желании получить 54 из 33 никак не получается.

Приходилось КВ-85 сражаться и против «Тигров». В 7-й гвардейский танковый полк КВ-85 были отправлены 28 октября 1943 года. После переформирования, происходившего в Туле, полк был направлен в состав 60-й армии 1-го Украинского фронта. В бой полк пошёл 23 ноября, буквально через несколько дней после 34-го гв. тпп. Танкистам довелось участвовать в оборонительной операции на Киевском направлении. К 9 декабря полк с изрядно поредевшей матчастью оказался в составе 38-й армии. В конце января в полку оставалось 9 КВ-85.

Звёздный час этих машин наступил 28 января 1944 года. В этот день в 16:35 группа из 35 немецких танков во взаимодействии с пехотой двинулась в сторону совхоза им. Тельмана. По советским сведениям, в атаке участвовала 1-я танковая дивизия СС. Совхоз обороняло 60 человек с приданными им двумя КВ-85 и двумя СУ-122 под командованием старшего лейтенанта И.Л. Подуста. По советским данным, после трёх атак на совхоз немцы не досчитались пяти Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E, двух Pz.Kpfw.IV, трёх Pz.Kpfw.III, семи бронетранспортёров и шести противотанковых орудий. Видя, что противник решил окружить совхоз, Подуст вывел обороняющихся из окружения. За этот бой он получил орден Красного Знамени.

Особенно отличился экипаж КВ-85 под командованием лейтенанта С.И. Кулешова, уничтоживший 2 «Тигра» и 1 Pz.Kpfw.IV. При попытке немецкой пехоты вплотную подойти к танкам машина Кулешова гусеницами перемолотила примерно 15 человек, остальные разбежались. Наградой за бой стал орден Отечественной войны II степени. Ещё один «Тигр» оказался на счету СУ-122 под командованием гвардии лейтенанта В.Ф. Михеева.

Конец 1943 – начало 1944 года стали апогеем боевой карьеры КВ-85. Скромный объём выпуска и большие потери привели к тому, что уже к лету 1944 года эти машины стали большой редкостью. Например, весной 1944 года 11 КВ-85 находилось в составе 1452-го самоходно-артиллерийского полка, который участвовал в освобождении Крыма. Отдельные машины воевали в разных частях летом-осенью 1944 года, но это уже были последние всплески боевой активности. Увы, ни одной серийной машины этого типа до наших дней не сохранилось. Зато сохранился Объект 239, стоящий на постаменте в Автово в Санкт-Петербурге. Правда, перед установкой его «облагородили», приварив бронировку курсового пулемёта.