Здесь ты найдёшь себя

Ей легко давалось запоминать большие куски текста наизусть. Стихи она рассказывала с выражением, даже учителя из других классов приходили послушать. Пару раз девочке довелось участвовать в школьных постановках. Каждый, кто хотя бы глазком увидел Милу на сцене, понимал, что перед ним настоящий талант. - Наш пончик хочет быть актрисой,- смеялась над дочкой Вера. Материнский смех подхватывал отец. Родители, конечно, замечали, что дочь лихо пародирует знаменитых людей и с выражением пересказывает тексты. Они и сами восхищались, как ловко у дочки это получается. И всё же они и думать не желали о том, что сцена может стать для их дочери призванием. Мила была любимым ребенком, закормленным с детс

Девушка и правда громко рыдала, из коридора даже слышно было, - Не пускайте его, это всё из-за него вышло! Это он довёл меня до такого состояния, напугал, я еле увернулась и убежала! Только не пускайте его пожалуйста! - Перестаньте сейчас же! - строго сказала Полина, хотя девушку ей стало жалко, вот ведь подонок, до чего довёл! Её еле вывели вчера из шокового состояния. - Не волнуйтесь, вам нельзя так волноваться, никого к вам не пустят! - успокоила Полина девушку, а сама подумала - вот подлец! Ещё один мужлан из тех, кто считает, что он - пуп вселенной! Знакомый образ! - Спасибо! - девушка начала постепенно успокаиваться и благодарно взглянула на Полину, - спасибо! Мне уже лучше. - Не

- Натали, кто там? - Ваша дочь, Илья Прокофьевич. - Кофе? Я не пью днём кофе, Натали, ты должна это знать... Наталья поманила девушку и толкнула дверь в комнату. Окно было не зашторено, на девушку попали лучи солнца, она сморщила нос, чихнула, а потом...потом открыла глаза и увидела сидящего в кресле старика. С розовой лысиной, с белым пушком на голове, беззубого, со сморщенным лицом, словно печёное яблоко, голова немного тряслась, руки в коричневых пятнах. Она повернулась беспомощно к Наталье, та пожала плечами. - Илья Прокофьевич, это дочка ваша, Людмила, что не узнаёте? - Не кричи, я всё прекрасно слышу, а кто эта милая барышня? Хорошенькая, — прошамкал старик. - Ах, ты ж, старый

-А я тут с детскими переживаниями места себе не нахожу, - прошептала Маша и тут же перед ней возникла одноклассница.-Ну? Что? Идем? Сегодня! Или ты испугалась? - Вероника нахально смотрела на Машу.Та опустила глаза и уже думала отказаться. Но её и так в классе не очень-то любят, считают зубрилой. А если уж она сдаст назад, то совсем загнобят. Тем более, что идея-то была ее, Машина.Вчера на уроке, как это частенько бывало, учительница отвлеклась от темы. Теперь предметом обсуждения были странные и необъяснимые явления. Весь класс с интересом слушал, изредка кто-то рассказывал что-то из своей жизни и из жизни знакомых. Маша тоже решила не молчать. Отец девушки, работавший в строительной брига

Жизнь, как пушечный выстрел. Мы все знаем её начало, но ещё не знаем конечной точки. И летим. Но есть взлёт, кульминация, есть и финал.А здесь все написано: вот оно начало, вот он - конец. Так просто - несколько цифр и вся жизнь.Хожу - читаю. Близкие пишут слова прощания на мраморных плитах. И так душевно, и так понятно, как были дороги эти люди своим близким.Вот семейная пара, они долго прожили вместе, и теперь, как водится, покоятся рядом.На мраморном памятнике мужской портрет и надгробная надпись:Где б ты ни плавал, всюду к тебе,мой милый,Я прилечу голубкой сизокрылой ...А рядом другая плита- близнец, с милой голубкой и женским портретом.А на ней:О, голубка моя, будь со мною, молю,В этом

- Как же не хочется снова сидеть летом дома, в квартире, - жаловалась Надежда соседке, - и мои не приедут… - А ты поезжай на дачу в деревню. Вон сколько домов предлагают недорого и недалеко от нашего города… - посоветовала соседка и предложила телефон своей коллеги, которая как раз сдавала такой домик. Надежда ухватилась за эту идею, и вскоре, как только потеплело в последние дни апреля, дозвонилась хозяйке дома и поехала смотреть дачу. Деревня находилась в трёхстах метрах от шоссе, в пятнадцати минутах езды от города. - У нас тихо, деревня спокойная, - рассказывала хозяйка, - в основном дачники живут и только несколько домов – местные, есть и фермер, у которого все берут молоко, творог,

- Не буду пока просить прибавку. Через месяц у нас уходит зам, возможно, меня поставят на его место. Не зря же так загружают. Потерпи, Лиля, всё будет хорошо, - Слава поцеловал жену и ушел на диван, где привычно достал бутылочку пенного и включил хоккей, чтобы расслабиться после трудового дня. Лиле оставалось только вздыхать - он вообще перестал уделять внимание ей и сыну. Вечером, когда они ложились спать, она спросила у мужа: - Ты помнишь, что у Карины завтра день рождения? Слава вдруг как-то вздрогнул, затем отвел глаза и кивнул: - Помню. - Надо подарок купить. Ты не знаешь, Маша уже решила, где они отмечать будут? Может быть мы вечером заберем Карину и они с Матвеем в игровой центр сходя

Марина оцепенела, перестала стучать. А потом решила, что Светка врёт. Этого просто не могло быть. Она размахнулась и сделала вид, что бросает в них мяч, девчонки приосанились, прикрылись. – Врешь! – мяч она не бросила, сделала вид, что и внимания не обратила на эти глупые слова, развернулась и направилась со стадиона. – А вот сама увидишь, – крикнула ей в спину Светка и добавила уже тише, – Вот уж семейка! А у Маринки аж в глазах потемнело от слов этих. Как это? Как это – другая мама? Она вспомнила, как старательно отец выпроваживал ее в пионерский лагерь. Стиснула зубы. Этим вечером ни с кем она не разговаривала. – Марин, ты чего? Враки это. Ты ж знаешь – сплетники эти Самойловы, – уго

Любила очень вот и ждала, что образумится. Мать его всегда говорила, что отец Виталика тоже погулять любил. -Ты, не спеши, Люба, уходить, отец его тоже гулёна поначалу был, да...Ой, чего только я не натерпелась... Ничего... Всё пройдёт, пять лет уже, как отрезало, дома сидит, ласковый, как котёнок да ты сама видела... -Чего?- опешила Любаня, - пять лет как...то есть всю жизнь, всю молодость он...прогулял? -Да, что ты, Люба...он только меня любил и любит...а эти, они так...ну вот такой он у меня, зато никогда слова плохого не сказал, а чтобы руку поднять, ты что... -Ну уж нет, сказала Люба и ушла. Как бы не любила, а ушла. Второй муж Любин — Геночка. За него из жалости замуж вышла,

Семь лет, семь лет счастья, когда Надя забеременела, Василий был на седьмом небе от счастья, самый счастливый, самый лучший муж на свете. Перемены начались, когда Мишке было полгода, Надя прям почувствовала это, но не придала значения. Списывала на его усталость, на свою замотанность, всё оправдывала и его нежелание заниматься домашними делами, сыном, отстранённость...Всё оправдывала, всё сглаживала. И вот... -Я не люблю тебя ты меня раздражаешь, что ты вечно услуживаешь стелешься, сюсюкаешь...Всё, мне надо идти...и ушёл. Надя сидела, сил плакать у неё уже не было. В себя привёл плачь Мишки. Потом было всё и истерики, и слёзы и нежелание жить, и мамины уговоры, и поддержка подружек.