Предыдущая публикация
Бурджан-на-Урале и Бурджан-на-Кавказе
Происхождение башкир рода Бурзян (литературная форма этнонима – Бурджан) трудно изложить в рамках одного параграфа без ущерба для содержания столь обширного вопроса. Поэтому рассмотрим его лишь в ракурсе сравнения бурзянских преданий с данными источников. В одном из них, опубликованном в 1899 году на страницах «Оренбургской газеты» знатоком башкирской старины Юлбарысом Бикбовым, рассказывается о миграции древних бурзян с Южного Урала в Придонье и на Кавказ: «Род бурзянцев в глубокой древности был разделён на две части, вследствие того, что первый их родоначальник или прародитель [по имени Бурджан], имея трёх сыновей, меньшего из них любил и уважал больше старших братьев, почему последние, как оскорблённые отцом и имеющие ненависть к младшему брату, оставили навсегда отца, родину и отправились на запад.
Теперь обратимся к арабской историографии и космографии VIII-XIV веков, чтобы выяснить, насколько приведённое предание коррелирует с данными письменных источников. Ранний арабский историк Халифа ибн Хайат (777-854), описывавший завоевания армий Омейядского халифата и, в частности, войну мусульман с хазарами на Кавказе, сообщает, что в 683 году (64 г.х.) арабы «воевали с ал-Бурджан и нанесли поражение многобожникам». Ибн Мискавейх (936-1030) упоминает бурджан в контексте событий, связанных с деятельностью персидского шаха Хосроя Ануширвана (501-579). Последний, согласно его сообщению, принял в своё подданство 53 тысячи «турок» и приказал их поселить в Бурджане, Аллане и Азербайджане. Ибн Хордадбех (820-912) относит бурджан в ещё более отдалённые времена: перечисляя вассалов иранского шаха Ардашира Папакана (годы правления: 224-241), он упоминает Бурджан-шаха.
И уже совсем конкретное сообщение оставил арабский энциклопедист XIII века Йакут ар-Руми. В своём «Словаре стран» он сообщает: «Бурджан (بُرْجان): страна из числа областей [страны] ал-Хазар. Астрологи утверждают, что [страна Бурджан] находится в шестом климате, и её местоположение – сорок градусов долготы и сорок пять градусов широты; мусульмане нападали на [Бурджан] в дни 'Усмана – да будет доволен им Аллах!». Статья Йакута не оставляет места для иных толкований относительно местоположения Бурджана, так как мусульмане при халифе 'Усмане (644-656 годы) воевали с хазарами на территории современного Дагестана. Таким образом, из данных сообщений можно сделать вывод, что ещё со времён шаха Ардашира Папакана к северу от Дербента существовало княжество Бурджан, правитель которого являлся вассалом Сасанидской империи. В VI веке в связи с тюркским завоеванием Северного Кавказа оно вошло в состав Западно-Тюркского каганата, почему бурджаны упоминаются как союзники тюркского Истеми (Синджибу)-кагана в его войнах против Хосроя Ануширвана. После распада тюркской империи они стали федератами Хазарского каганата на правах отдельного эльтеберства, которое, по всей видимости, было пограничным заслоном хазар против вторгавшихся с юга арабов.
***
Алан-Бурджаны
Башкирский просветитель Мухаммед-Салим Уметбаев в 1897 году в свой сборник исторических преданий «Ядкар» включил следующий рассказ: «Искандер был шахом: он захватил много иранских (аджам) земель; затем… его войско захватило область Зангистан; вернувшись оттуда, он взял Хорасан, [...], затем в землях Хиндустана взял тысячу округов и сто островов, а оттуда пошёл в Чин, из Чина в Хитай, из Хитая к уйгурам, которые были родичами башкир; от них – в Туркестан, оттуда пошёл в Хаверстан, оттуда к алан-бурджанам (ألاَن بُرْجان ) – это и другие [племена] затем смешались с башкирами...». Данное предание даёт ключ к пониманию этнического облика древних бурджан, которых оно относит к ираноязычным аланам и чётко дифференцирует от башкир, родственных тюркам-уйгурам. Действительно, существует много оснований полагать именно так. Во-первых, башкирский эпос «Урал-батыр», записанный со слов сэсэнов рода Бурзян, изобилует элементами индоиранской мифологии, которые запечатлены в Ригведе и Авесте. Во-вторых, в V-VII веках на Южном Урале отмечается турбаслинская археологическая культура, которую связывают с миграцией аланского населения Северного Кавказа.
В-третьих, в результате генетических исследований материалов курганов Южного Урала V-II веков до н.э. (могильник Покровка Соль-Илецкого района Оренбургской области) обнаруживается генетическая связь между сарматами и башкирами рода Бурзян (гаплогруппа R1b-Z2103). Интересно, что данный генетический маркер также был характерен для носителей Ямной культуры (могильники Кутулук, Екатериновка, Лопатино I Самарской области), датируемой 3600-2300 годами до н.э. и связывающейся с древними индоевропейцами. Пожалуй, окончательную точку в вопросе этнической атрибуции бурджан ставит арабский космограф XIV века Шамс ад-Дин ад-Димашки, который, ссылаясь на неизвестные нам источники, объявляет алан и бурджан родственными народами. Рассказывая о русах, он пишет: «Граничат с этим племенем ал-Лан и ал-Бурджан.
Говорят, что эти оба народа являются братьями» .
Здесь нельзя не упомянуть ещё об одном контексте использования этнонима бурджан в арабской литературе. Часто он употреблялся для обозначения Дунайской Болгарии. Например, арабский историк X века ал-Мас'уди именовал булгарского хана Тервеля «царём бурджан». Здесь, по всей видимости, имела место аберрация, возникшая в результате перенесения этнонима бурджан на булгар во время обитания последних на Северном Кавказе. По всей видимости, арабские завоеватели VII века, столкнувшиеся в районе Дербента с бурджанами, стали именовать их именем также соседних с ними северокавказских булгар. Затем, когда булгары ушли во главе с ханом Аспарухом на Дунай, название, закрепившееся за ними, переместилось вслед за ними.
***
Бурджаны Южного Урала
Судя по данным письменных источников, археологии, геногеографии и этногенетических преданий, предки бурджан, по крайней мере с бронзового века, обитали на территории Урало-Поволжья, а в ходе алано-сарматских миграций на запад полностью или частично переселились на Северный Кавказ. При этом они, по всей видимости, не утрачивали контроля над южно-уральскими степями. Согласно Клавдию Птолемею (II век), европейскую Сарматию по берегам Меотиды (Азовского моря) населяли язиги и роксаланы, «далее за ними внутрь страны – амаксовии и скифы-аланы». А близ Рипейских, т.е. Уральских, гор, по сообщению античного географа, жили боруски (Βορουσκοι). Историк А.-З. Валиди Тоган считал, что этим именем названы бурджаны. Так или иначе, материалы раскопок на городище Уфа-2 показывают, что население древнего города, находившегося на месте Уфы, и окружающей территории состояло в значительной степени из представителей Турбаслинской культуры, которую атрибутируют в этническом отношении как аланскую. Аланы и ясы (аорсы) на всем протяжении своего ареала расселения в этот период времени вели оседлый или полуоседлый образ, о чём свидетельствуют также памятники Салтово-Маяцкой и Джетыасарской археологических культур.
По всей видимости, другие города Урала о которых сообщает арабо-сицилийский географ XII века Мухаммад ал-Идриси, также населяли аланы (бурджаны). Описывая занятия жителей города Нимджан, которые занимались добычей меди в рудниках горы Арджика, а также торговлей солёной осетриной и пушниной в столице Хазарии, Хорезме, Шаше, Дейлеме и других провинциях Багдадского халифата, ал-Идриси привёл примечательную деталь: «И из этого города также вывозят шкуры лисы и шкуры животного, называемого ал-бабр (الببر)». Из смысла текста следует, что речь идёт о бобре. В данном случае мы имеем дело с древнеиранским словом bawra «бобёр» (ср. англ. beaver, нем. biber). Таким образом, можно заключить, что иранская речь бытовала на Южном Урале ещё в VIII-X веках. Следует также отметить, что лингвисты связывают характерную для башкирского языка фонему h с участием восточноиранского (сармато-аланского компонента) в этногенезе башкир. В данном случае имеется в виду последовательная оппозиция иранского звука -h- индоевропейской фонеме -s- (hapta~septa «семь»), которую, как предполагается, унаследовал башкирский язык (һигеҙ ~ сигез «восемь»). Из восточно-иранской (сармато-аланской) языковой стихии происходят также фонемы «с» и «з», изначально чуждые тюркским языкам, но имевшие место в древних индоевропейских наречиях и наличествующие в современном английском языке (ср. англ. think и this).
Пришедшие в VII-VIII веках на Южный Урал восточные тюрки – башкурты (baş + kurt «главный волк»), входившие в состав огузской конфедерации (теле), покорили местные иранские и финно-угорские племена. Сложилась классическая модель симбиоза кочевников и оседлого населения, когда первые становятся правящим слоем государственного образования, а вторые – податным населением. Пришедшие завоеватели, конечно же, говорили на типичном тюркском языке (т.е. без звука -h- в тех позициях, где должно быть тюркское -s-), о чём писал филолог XI века Махмуд ал-Кашгари: «А у кыркызов, кыпчаков, огузов, тухси, ягма, чигилей, ограков, чаруков – чистый и единственный тюркский язык; язык емеков и башкир близок к их языку».
Однако влияние автохтонов, поздних сарматов и алан (бурджан, юрматы, канглы), было настолько мощным, что, несмотря на их тюркизацию, в язык сложившейся народности южноуральских башкир вошли элементы иранской речи.
Салават Хамидуллин
Следующая публикация
Нет комментариев