Блог им.

Rasputin → Детство, кладбище, "Урал" и ящик водки.
Год 1984.
Мне
было 8 лет. Детство как детство – лазили с друзьями по гаражам,
стройкам, воровали на стройках «липучку», карбид и «колбасу» (кто не
знает-колбаса это такая белая фигня в форме колбасы, утеплитель для
панельных домов), ездили на велосипедах на речку, на железную дорогу (в
городе, хоть и небольшом, располагалась узловая ж/д станция, поэтому
поездов всегда было много), а так же гоняли на кладбище, где таскали
конфеты с могилок, а за оградой собирали выброшенные искусственные цветы
и украшали ими велосипеды.
Тогда, в Советском Союзе, да еще и в
захолустном городишке на 30 тысяч жителей, молодёжные движения
неформального толка были практически не развиты. С благоговением взирали
мы на местных «металлистов», один из которых жил в моём подъезде, а
другой в соседнем доме. Они носили кожаные куртки с различными
металлическими цепями, клёпками, длинные волосы – в общем, выглядели как
инопланетяне. Металлисты иногда возвращались домой с разбитыми лицами –
гопников у нас было больше, чем всего остального люда, сказывалось и
расположение городка – недалеко от северных «зон».
Как-то раз мы с
другом Лёхой, катаясь на велосипедах, забрались в незнакомое место за
складами с пиломатериалами. Там было что-то вроде пустыря, но земля была
не ровной, а с горками и овражками. И вот на этих горках носились на
мотоциклах те самые металлисты, двое моих уже знакомых соседей и еще
пара неизвестных. Один из мотоциклов, как сейчас помню, был «Восход 3М»
зеленого цвета. Металлисты сделали себе что-то вроде кроссовой трассы и
гоняли по ней, подпрыгивая на «трамплинах».
Мы стояли, раскрыв
рты, вдыхали благостный аромат выхлопа и наслаждались зрелищем. С того
дня во мне прочно засела мысль освоить мотоцикл.
Год 1988.
Прошло
года четыре, нам с Лёхой по 12 лет. В течение этих лет мы искали как
могли информацию о мотоциклах – Лёха стащил дома сервисную книжку от
мотоцикла Урал, я выпросил у дядьки штук пятьдесят журналов «За Рулём»,
валявшихся у него в гараже без дела. Из журналов были безжалостно
вырезаны абсолютно все картинки с мотоциклами и мопедами, и этими
картинками были обклеены все стены нашего «штаба».
«Штаб»
представлял собой заброшенную сторожку на заброшенном же старом
кладбище. Новых могил там не появлялось уже лет тридцать, хоронили
теперь на новом. А здесь всё заросло можжевельником, и могилы, за
которыми хоть как-то ухаживали, можно было пересчитать по пальцам одной
руки. Мы заколотили разбитое окно фанерой, починили полуоторванную
дверь, навесили на нее замок. Внутри было очень много мусора и битых
бутылок, помню разгребали мы это всё около недели. Но в итоге у нас был
отменный штаб, никто из местных туда не совался, а кладбище рядом
добавляло пикантной романтики.
Однажды Лёха пришел ко мне утром в
возбуждённом состоянии и сообщил, что его тётка с мужем переехали в
другой город, а у них в гараже стоял мотоцикл, «Урал» с коляской,
которым они не пользовались уже несколько лет. Так вот, мотоцикл этот
так и остался в гараже, и Лёха предложил «взять его покататься».
Предложение было воспринято с восторженным энтузиазмом, и однажды ночью
(ночи, к слову, летом были белые, светло как в только-только
начинающихся сумерках) мы пошли «на дело».
Взяли с собой трёхлитровую
банку бензина, аккумулятор от «Волги» Лёхиного отца, на которой тот
ездил редко и потому пропажи бы сразу не хватился, и монтировку. Ох и
упарились мы всё это тащить. Наконец, гаражи, ночь, и жутко хочется
пить. С замком гаража возились минуты две, нам сыграло на руку то, что
ворота были деревянные, и после некоторых усилий мы просто вырвали замок
из них вместе с петлями.
И вот он перед нами, огромный
запылённый мотоцикл зелёного цвета. Ключи в зажигании! В баке сухо.
Аккумулятор мёртвый. Залив бензина и подсоединив брошенный в люльку
«волговский» аккумулятор, мы повернули ключ. Лампочки загорелись!
Бензокран! Нейтраль! Кик! После нескольких минут прыгания на кикстартере
мотоцикл взревел! В гараже, да еще в ночной тишине, нам этот звук
показался оглушительным. Опыта вождения мотоцикла ноль, только теория.
Но расположение всех рычагов-педалей знаем на отлично. Спор кому первому
садиться за руль, камень-ножницы-бумага – выигрывает Лёха).
В
гараже ещё нашелся ящик водки, который мы тоже поставили в люльку, чего
добру пропадать) Тут я обратил внимание на колёса-они были подспущены.
Отыскав в гаражном бардаке насос, мы подкачали их. Лёха уселся за руль, я
сзади-и с третьей попытки тронулись. Выехав из гаража, мы заглушили
мотоцикл, чтобы закрыть ворота и приладить на место замок. Смотрелось
как так и было. Снова завели, поехали.
Гаражи располагались на
окраине, а старое кладбище, куда мы решили перегнать мотоцикл-на другой
окраине. Объездной дороги не было, нам предстояло проехать через весь
городок. Чтобы не выглядеть подозрительно, мы нацепили найденные в
гараже шлемы и какие-то прорезиненные плащи, и издалека наверняка
выглядели как взрослые, отправившиеся на рыбалку. ГАИшников по ночам в
городе не было, да и вообще машин не было-ночью город словно вымирал.
Аккуратно, особо не разгоняясь, на третьей передаче мы проделали весь
путь до кладбища. По пути не встретили вообще никого, кроме бродячих
собак, которые с радостным лаем провожали нас. Это был полный восторг!
Какие
там велосипеды! Всё! Мы окончательно свихнулись на мотоциклах. Каждый
день, едва проснувшись, мы приезжали на велосипедах к нашему «штабу»,
благо были каникулы. Недалеко от штаба был сарай со старым кладбищенским
хламом, среди которого мы и прятали мотоцикл. Мы изучали его,
протирали, заводили, газовали… а ночью катались. Ездили по лесным
дорогам, которых было вокруг городка великое множество, а однажды
отпросились у родителей в «поход» и, естественно, поехали в этот поход
на мотоцикле.
Никто так и не узнал об этом. Только Лёхин батя
однажды хватился аккумулятора, но так как Волга стояла на улице, то
пропажу аккумулятора списали на местных алкашей. В сентябре стало уже
холодно кататься, по ночам были заморозки, и мы вернули мотоцикл
обратно. Судя по замку на гараже, никто в него так и не заходил.
Аккумулятор подкинули в салон «Волги», уж не знаю, что там думал Лёхин
отец, но вопросов нам никто никаких не задавал. Водка, найденная в
гараже, была частично выпита, частично послужила валютой при обмене на
кассеты и пластинки «металлических» групп.
А следующей весной мы с
родителями переехали из того города, и я никогда больше не видел Лёху.
Некоторое время мы переписывались, но потом потерялись. Да и о чем
сейчас говорить… У каждого своя жизнь.
Вот такая история. Год был 1988.